— Я приду за тобой, шлюха! — От раскатистого голоса нападавшего, у меня кровь застыла в жилах.

Выхода не было. Никакого, блять, выхода.

Кроме…Черт!

Я повернулась к склепу, пронеслась через комнату и, перепрыгивая через две ступеньки за раз, распахнула дверь и побежала вниз, вниз, вниз, прорываясь через спортзал, пока мои легкие работали в полную.

Просто продолжай двигаться. Не останавливайся.

Я пронеслась под аркой, мимо молитвенных комнат, где была сложена вся еда, и пробежала мимо них к воротам на другой стороне помещения. Сэйнт сказал, что туннели приведут меня прямо к пляжу Сикамор. Это была моя единственная надежда.

Ключи висели на стене, и я сняла их с крючка, пробуя первый попавшийся в воротах. Я подергала его в замке, но он не поддался, и я выругалась, когда мои руки затряслись еще сильнее.

Выдернув ключ, я попробовала другой, зная, что теряю драгоценные секунды.

— Ну, посмотрите-ка сюда. Я убью немного времени с тобой, блондиночка, а потом оставлю всю эту еду себе.

Я оглянулась на Мерла, когда он направился ко мне с голодным блеском в глазах.

Трясущимися как у сумасшедшей руками я заставила ключ повернуться.

Ворота распахнулись внутрь, и я прыгнула вперед, обернувшись, чтобы закрыть их с криком надежды. Его огромное тело врезалось в металлические ворота, и я была вынуждена отступить, так как не могла их удержать.

Я побежала, ужас сковал мои конечности, когда я бросилась в темноту, слыша топот его ботинок позади меня.

Я бежала быстрее, чем когда-либо в своей жизни, но он продолжал преследовать меня.

Я крепче сжала нож в руке и бросилась в кромешную тьму, молясь, чтобы не споткнуться, не упасть и не оказаться в тупике. Потому что, если бы я это сделала, мне пришлось бы бороться за свою чертову жизнь.

Я побежал вверх по склону так быстро, как только мог, устремляясь прямо к церковному шпилю, который, как я мог видеть, торчал над деревьями за озером.

Мое сердце колотилось от паники, а мышцы горели от энергии, которая умоляла выпустить ее на этих ублюдков, которые пришли разрушить наш пузырь убежища.

На последнем собрании персонала мы обсуждали идею о том, что мародеры попытаются проникнуть сюда сейчас, когда в магазинах так мало предметов первой необходимости, но Браун был убежден, что мы еще далеко не достигли той точки, когда это могло бы вызвать беспокойство. Что ж, теперь смотрите. Посмотрите, к чему привело то, что мы были недостаточно подготовлены и переоценивали хорошее в людях.

Мне следовало знать лучше. Я на собственном опыте убедился, какими безжалостными могут быть люди, когда до этого доходит. В конце концов, когда кого-то загоняли в угол, вся их мораль вылетала в окно. Даже самая милая маленькая старушка перерезала бы тебе горло, если бы это означало, что ее внуки не умрут с голоду. Такова человеческая натура. И я не мог утверждать, что чем-то отличаюсь. Все, в чем я был уверен, это то, что у меня не было ни единой души в этом мире, о которой я мог бы так заботиться, кроме самого себя. Или, по крайней мере, так было до этого момента. Пока Татум Риверс не позвонила мне, умоляя о помощи.

Я не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то так нуждался во мне. Черт возьми, я не мог вспомнить ни одного другого человека в мире, который хотя бы подумал о том, чтобы позвонить мне. Не говоря уже о том, чтобы позвонить мне первому. Так что либо Татум была так же одинока, как и я, в этом забытом богом месте, либо она действительно доверяла мне больше, чем кому-либо другому.

Я не знал, пугала ли меня эта мысль или приводила в восторг, но я точно знал, что ни за что, черт возьми, не подведу ее.

Я не знал, что, черт возьми, произошло во время того звонка, но криков было достаточно, чтобы мое воображение заработало. Я немедленно побежал к Храму, и когда я приблизился к нему, я, наконец, вспомнил кое-что, что могло мне помочь. Я мог точно видеть, куда она направлялась, используя GPS-трекер на ее часах. И когда я проверил это снова, мое сердце подпрыгнуло, когда я увидел, что она вышла из церкви.

Она направлялась на восток, прочь от Храма и направлялась к озеру.

Я изменил свой путь, слегка повернувшись, чтобы перехватить ее, спрыгнул с тропинки и побежал дальше, прячась за деревьями.

Шипы и колючки ежевики цеплялись за мои спортивные штаны, один из них зацепился за низ моей футболки и порвал ее, оставляя кровавую полосу на животе, но я не замедлился.

Я так крепко сжал свой телефон, что испугался, что могу сломать его, и стиснул зубы, снова и снова проверяя точку, отмечающую ее местоположение.

Я приближался. Триста метров, двести, один…

Я, спотыкаясь, остановился возле группы валунов между деревьями и обернулся, ища ее.

В лесу было устрашающе тихо, только отдаленные крики мародеров у Храма нарушали тишину.

— Татум? — Позвал я, не слишком громко, но достаточно громко, чтобы она услышала, если будет где-то рядом со мной.

Ответа не последовало, и мое сердце бешено заколотилось, пока я пытался отдышаться, напрягая зрение в лунном свете, который просачивался сквозь деревья, пока я пытался разглядеть ее.

— Татум? — Крикнул я. На этот раз громче, но она по-прежнему не отвечала, и я боролся действительно чертовски усердно, чтобы не поддаться панике, которая поднималась во мне.

Я взглянул на свой мобильный, и мое сердце подпрыгнуло, когда точка, отмечающая ее местоположение, снова стала видна дальше от меня. Но это не имело смысла. Она никак не могла пройти мимо меня так, чтобы я ее не увидел. Ни за что.

Если только…

Я посмотрел на землю у себя под ногами, вспоминая тот раз, когда нашел старый вход в катакомбы под церковью, который выходил на пляж Сикамор. Туннели прорыты по всей этой стороне холма. Я думал, что, возможно, мне удастся проникнуть в Храм и порыться в вещах Сэйнта, используя их, чтобы проникнуть в старую церковь, но, конечно же, он закрыл ворота и запер их на полпути через туннели. Но если моя теория верна, то, похоже, Татум нашла способ проникнуть к ним со стороны церкви.

Я повернулся и снова нырнул в заросли деревьев, мчась к пляжу, в то время как меня грызла тревога.

Татум боялась за свою жизнь, когда позвонила мне. Она боялась этих ублюдков и умоляла меня прийти. Мне хотелось верить, что ей удалось сбежать от них, когда она сбежала в крипты, но я не был уверен. И если был хоть малейший шанс, что она все еще в беде, то я собирался добраться до нее во что бы то ни стало.

Я прорвался сквозь деревья, мчась вниз по холму к озеру, где лунный свет отражался от глубокой воды и манил меня ближе.

Чем дальше я забирался, тем реже становился лес, пока я не выбрался на песчаный пляж.

Мягкий песок проваливался под моими кроссовками, пытаясь замедлить мой бег, когда я повернул на север, направляясь к скалистому выступу в конце пляжа, где была скрыта пещера, ведущая в катакомбы.

Вода справа от меня была спокойной и зловещей, небо ярким и безоблачным, луна висела, как толстый шар, низко над горизонтом. Это было бы прекрасно, если бы в воздухе не висел густой запах крови.

Я еще раз взглянул на свой телефон перед тем, как добраться ко входу в пещеру, и увидел точку, отмечающую местонахождение Татум где-то слева от меня. Катакомбы были заполнены бесконечными туннелями и склепами, и неудивительно, что я опередил ее до этого момента. Теперь она была так близко, но я не собирался замедляться, пока не доберусь до нее. Я не собирался расслабляться, пока не буду уверен, что с ней все в порядке.

Я помедлил у входа в пещеру, вглядываясь в древнюю резьбу коренных американцев, которая была почти полностью скрыта под более современными католическими символами. Еще более новыми, чем те, была надпись, написанная на каменной стене чем-то подозрительно похожим на засохшую кровь.