Зубрёжка перемежалась спаррингами с наставником и другими инквизиторами.

Бронислав не сомневался в том, что моё владение клинками позволит сдать любой экзамен с запасом, но вот рукопашный бой… Его приходилось подтягивать. Как я уже говорил, в этом мире боевые искусства вышли на запредельный уровень. А всё потому, что бедолаги не смогли освоить полноценную магию. Кроме того, инквизиторы пользовались весьма специфическим оружием наподобие тонфы или тычкового ножа. Там были свои техники и особенности ведения боя. И всё это приходилось осваивать с нуля.

Для спаррингов мы выбирали самые уединённые места. Складские отсеки, они же трюмы, верхнюю палубу, изредка — тренажёрный зал. И если поначалу я дрался исключительно с Брониславом, то позже к процессу подключились Олаф и Айминь.

Пожалуй, Дина оказалась самым неудобным противником. Без усиления я всегда ей проигрывал. И чем больше я постигал боевые искусства этой реальности, тем интереснее становилось жить.

— Не могу понять одну вещь, — заявила китаянка, отправив меня в очередной нокдаун. — Ты очень хорошо владеешь клинками. Короткими, длинными. Любыми. Почему такое отставание в рукопашке?

Усевшись на полу, я пожал плечами.

Вокруг громоздились деревянные ящики и металлические контейнеры. Тусклый свет зарешеченных ламп едва справлялся с кромешной темнотой трюма. На Мобильных Крепостях электричество ценилось на вес золота, но последние поколения машин были оснащены солнечными панелями. Этого хватало для энергосберегающих лампочек и мелкой бытовой техники.

— Занимался тем, что важно.

— Важно? — переспросила Айминь, скрестив руки на груди. — И как ты собрался размахивать мечом в тесных помещениях?

— Я готовился не к этому.

— А к чему?

— К монстрам.

Несколько долгих секунд китаянка сверлила меня взглядом.

— Тебе восемнадцать. Изгнанник, пару лет провёл в экспедициях. И за это время научился валить туннельщиков? В досье сказано, что у тебя долго не проявлялись родовые способности. Отсюда — конфликт с отцом. Граф Володкевич собирался передать бразды правления кому-то из младших детей.

— Собирался, — я встал на ноги.

Волны ки распространялись по моему телу, восстанавливали силы, залечивали гематомы и растяжения. Вот что значит — третья оболочка.

— И? Не хочешь объяснить?

Мы приняли боевые стойки.

— Я скрывал свои способности от отца.

Китаянка ничем не выдала удивления.

Мы быстро сошлись, обменявшись молниеносными ударами. Разговор начал меня напрягать. Поэтому, напитав мышцы силой, я провёл стремительную атаку и зарядил карательнице по рёбрам.

— Ты двигаешься быстрее, — оценила Айминь, слегка поморщившись.

— Учусь.

— Не пори чушь. Энергия аж бурлит вокруг.

— Совпадение.

— Так что с твоими способностями? Почему скрывал?

— Не было желания возглавлять Род. Это было нужно отцу. А меня всегда привлекала Пустошь. Неведомое. Тяга к приключениям.

— Тяга к приключениям? — хмыкнула Айминь. — Ну-ну.

Мы дрались в обычных ифу.

В Пустоши Бронислав не выдвигал жёстких требований по форме одежды. Поэтому каратели разгуливали по Крепости в спортивных костюмах, шортах и футболках. Все, кроме самого Бронислава.

Разговор с Дин состоялся на исходе первой недели экспедиции.

А через три дня Крепость атаковали радужные змеи.

Я был у себя в каюте, которую делил с братом Рикером — тем самым тридцатилетним инквизитором, что прибыл в доки вместе с Валерием и Асаби. Инквизитор был свойским парнем, обожавшим карточные игры. Вечерами мы рубились в покер и вист на минимальных ставках. Или на интерес. Так я проиграл дежурство по камбузу, но выиграл двойную уборку санузла.

Змеи полезли на броню, когда я был погружён в учебник по криптоистории.

Рикер медитировал, сидя на заправленной койке.

В этот момент по ушам резанула сирена.

— Твари на обшивке! — раздался из динамиков голос старпома. — К оружию!

Не успел я опомниться, как Рикер уже натягивал рясу. Я же схватил родовой меч и выбежал в коридор — босиком и в спортивном костюме.

Сирена вспарывала тишину истошным воем.

Под потолком мигали аварийные лампочки.

Обнажив клинок, я призвал котоморфа. Вжух, насколько мне было известно, слонялся в окрестностях камбуза, выпрашивая у кока соевый соус.

Прорыв с верхней палубы.

В голове прозвучал голос Семёна Кудасова, бортового телепата «Ангары».

Народ, прикройте четвёртый шлюз.

Я понял, что нахожусь к точке прорыва очень близко. Прямо по коридору, затем тамбур и винтовой трап. Если успею, могу заблокировать тварям путь на жилые палубы.

Напитав мышцы силой и накинув доспех, я устремился вперёд.

Отовсюду доносился грохот — экипаж Крепости занимал боевые посты. Я сначала не мог сообразить, почему молчат пулемёты и орудийные башни, а потом догадался. Радужные змеи левитируют по небу, сливаясь с облаками, а потом вытягиваются в ленты и пикируют вниз. Я не знаю, что у них за чешуя, но монстров трудно обнаружить даже через хорошую оптику. Промахиваются радужники крайне редко, но если такое случилось, то не теряются и заползают на гусеницы.

В прошлой жизни я сталкивался с этими хищниками.

У нас было своё название.

Кетцали.

Неприятные твари, хотя и слабые. Умеют заползать в воздуховоды, сливаться с окружающим ландшафтом. Их главное оружие — яд. Могут применять удушение, особенно в лесу. Маскируются очень хорошо, практически бесшумные.

Чутьё заставило меня притормозить на одном из витков трапа.

Уловив движение, бью воздушным щитом вверх. Тварь приложило о нижнюю часть трапа, мимикрию сбило. Змея яростно зашипела, изогнулась всем своим двухметровым телом, но было поздно.

Взмахнув мечом, я разрубил радужника надвое.

Понеслась!

Я чуть не пропустил момент, когда из-за моей спины вылетел гибкий отросток с когтем на конце. Это Вжух решил присоединиться к празднику жизни.

Коготь пробил тело очередной шифрующейся твари.

Змеюка отчаянно задёргалась, словно наживка на крючке.

Полиморф, принявший облик то ли спрута, то ли похожей дряни, подтянул радужника к пасти, ловко забросил в ненасытное жерло и начал двигать челюстями, издавая отвратительные чавкающие звуки.

— Мерзость какая, — раздался голос Рикера.

Обернувшись, я увидел инквизитора, натянувшего на глаза нечто, смахивающее на прибор ночного видения. В правой руке Рикер держал пистолет, в левой — сакс.

Хмыкнув, я двинулся вверх по спирали.

И в этот момент на нас попёрли зверюги.

Радужники ползли вниз по стенам, свешивались со ступеней, падали нам на головы. Только успевай орудовать мечом. Дважды меня пытались ужалить, трижды — обмотаться вокруг шеи и задушить. Доспех всё отлично держал. Рикер безошибочно разделывал змеюк саксом и выстрелил только два раза — вверх, чтобы нас не задело рикошетом.

Вжух методично выбрасывал свои отростки, пробивал чешую монстров, подтягивал их к себе и пожирал. Безотходная промышленность…

Тварей было много.

Часть змей сумела нас обойти.

Снизу и со стороны коридора послышались звуки боя. Это подтянулись каратели и члены экипажа.

— Надо блокировать шлюз! — гаркнул Бронислав.

Я двинулся вверх по ступенькам, сокрушая змеюк.

Какая редкостная удача!

Энергия разломных монстров снова полилась на мои каналы, подпитывая и укрепляя ауру. Поднять четвёртую оболочку я быстро не смогу — каждая надстройка даётся тяжелее предыдущей. Но путь правильный. Возвышение не за горами!

Одна змеюка сунулась к вентиляционной шахте, и полупрозрачную ленту разрубило вращающимися лопастями. Ещё одна тварь чуть не дотянулась до шеи Рикера, но я успел отсечь ей голову, чем заслужил благодарный взгляд карателя. В тамбуре тоже кипела мясорубка — я видел змей и мечущиеся тени двух инквизиторов. Судя по всему, Бронислав и Айминь. Эта парочка отлично дополняла друг друга, они действовали как единое целое… И, чтоб вы понимали, в качестве оружия использовали тычковые ножи.