Как я уже говорил, ни один из действующих кадровых офицеров русской армии, оказывающих нам помощь на тех или иных основаниях, не согласился остаться служить в Африке и, после последней кампании все убыли домой. Остался всего один — Зеленцов. И причиной такого поступка послужила… любовь. Пашка по уши влюбился в простую бурскую девушку, она ответила взаимностью — в результате я приобрел великолепного, талантливого морского инженера. Впрочем, помимо возвышенного чувства любви тут сыграли еше убеждения Павла Евграфовича — как выяснилось, он дико ненавидел самодержавие, правда, при этом не принадлежал ни к одной политической партии.

Но, как я всегда говорю, не суть. Паша здесь и это главное.

Едва я подошел к станции, как мне навстречу, лихорадочно застегивая китель на ходу вылетел сам Зеленцов. Рожа в машинном масле, фуражка под мышкой, из кармана висит пучок проводов и торчит отвертка… — так сказать, картина маслом.

Я аж прямо восхитился.

— Господин генерал… — забормотал капитан-инженер, криво нахлобучив на башку фуражку.

— Что вы себе позволяете… — злобно зашипел де Вервльет на Зеленцова. — Немедля приведите себя в порядок…

Я вздохнул. Ну да, без взбучки здесь не обойдется. Все знают, что любимчиков у меня нет. Верней есть, но деру по службе я их наравне со всеми. Ну что же, Паша, не обессудь. Сам подставился…

— Не понял, ржавый якорь вам в клюз, форма одежды для кого утверждена, для сифилисной русалки? Смирно…

Следующие пару минут прошли в лучших морских традициях. Правда, всего лишь ополовинив свой запас крепких выражений, я угомонился.

— Показывайте свое хозяйство, капитан-инженер…

В громадном ангаре стройными рядами стояли на тележках большие шары зловещего черного цвета, утыканные по верхней сфере недлинными рожками. Еще несколько штук находилось в разобранном состоянии.

Я подошел к ближайшей и ласково провел ладонью по шершавому корпусу. Да, это еще один наш аргумент против британцев. Несколько сотен морских якорных гальваноударных мин. Способ установки на заданное углубление — автоматический штерто-грузовой*, с поверхности. Инициация электрическим способом — колпаки на «рогах» содержат в себе сухую угольно-цинковую батарею с электролитом в стеклянной ампуле. При ударе корабля о мину свинцовый колпак сминается, ампула разбивается и электролит активизирует батарею. Ток от батареи поступает на запальное устройство и воспламеняет детонатор, после чего происходит грандиозный «бабах».

Штерто-грузовой способ — специальное устройство на мине позволяющее автоматически устанавливать мину на заданной глубине.

Да, конструкция простейшая, и почти ничем не отличается от большинства подобных устройств нынешнего времени, да и внешне мина очень похожа на российскую образца 1898 года. К слову, настолько удачную, что на оставалась на вооружении российского, а потом советского флота, если не изменяет память, аж до шестидесятых годов двадцатого века.

Главное отличие нашей от остальных в начинке — вместо пироксилина «рогатая» снаряжена мощнейшей взрывчаткой на основе гексогена. Настолько мощной, что одна почти гарантированно пустит на дно любую британскую посудину. Даже броненосец.

— Сколько единиц подготовлено к использованию?

— Четыре сотни, господин генерал, — четко отрапортовал Зеленцов.

Я удовлетворенно кинул. Теперь нам хватит мин, чтобы надежно преградить путь бриттам в Дурбан. И не только. Есть и другие планы. У меня есть очень много планов, черт побери!

У Зеленцова я задержался, обсуждал с ним схемы минных постановок, планы операций с использованием мин, а потом проверял минные заградители, переделанные из грузовых пароходов.

Ну а после того, как закончил, опять сел в катер и отправился в соседнюю бухту, проинспектировать метеорологическую станцию с пунктом материально-технического обеспечения, под видом которых скрывался отряд боевых пловцов.

Но свиту оставил на базе и взяв с собой только Зеленцова с ван Вервльетом — Павел Евграфович работает с пловцами в части минного вооружения, а Вельвет курирует отряд как комендант базы. А остальным нехрен там делать.

Через час мы уже были на месте. Внешне в бухте ничего не напоминало наличие в ней самого засекреченного подразделения военно-морского флота республик, подразделения на создание, которого, я потратил едва ли не больше времени и усилий, чем на создание армии.

Метеорологическая вышка, пара ангаров, несколько разнокалиберных домиков, а у причала стоит паровой катерок и несколько вельботов — вот и все. Личного состава не наблюдется от слова совсем. Порядка приличествующего военной части тоже. Везде валяется разный хлам и даже бордюры на дорожках не побелены.

Вельвет тут же не преминул наябедничать.

— Я все понимаю, герр генерал, но мои указания самым наглым образом игнорируются. Сколько приказывал навести порядок на территории — бесполезно.

— Я приму меры, Корнелиус, — я невольно улыбнулся. Собственно, такой внешний вид расположения, сам по себе является определенным способом маскировки, но совсем забывать о морском порядке не стоит. Придется дрючить.

Катер снизил ход и подошел к причалу.

— А еще, — продолжил жаловаться де Вервльет. — Они меня постоянно берут в плен! Клянусь своей фуражкой, я пристрелю кого-нибудь из этих ваших… водоплавающих.

В воде около борта вдруг мелькнула темная тень.

Я опять улыбнулся, но теперь про себя. Судя по некоторым признакам, замеченным только мной, очень скоро Вельвету опять придется близко пообщаться с парнями.

Так и случилось, через пару секунд, над бортами со всех сторон катера, почти синхронно взмыли затянутые в резину гидрокостюмов фигуры, а мгновением позже, они уже стояли на палубе. Но никаких действий предпринимали, просто отдали честь мне и замерли.

Вервльет вздрогнул, хотя его никто не собирался брать в заложники, и гневно зашипел:

— Говорил же, я же говорил, герр генерал. Полнейшее безобразие.

Я помедлил с реакцией. Упражнение было выполнено почти идеально, но без ошибок не обошлось.

— Плохо, очень плохо. Кто вас учил подходить с солнечной стороны к объекту? Через полчаса встретимся в классе минного дела. Марш…

Пловцы так же безмолвно ушли в воду.

На береге меня встретил Рауль Хименес, командир подразделения, а точнее, мой заместитель, так как отрядом формально командовал лично я. Баск по национальности, он являлся единственным иностранцем в отряде, остальные бойцы были исключительно бурами. Я специально формировал подразделение по национальному признаку, чтобы исключить любую возможность утечки информации, но для Рауля сделал исключение. Баск мало того, что всю жизнь отдал водолазному делу, так еще оказался настоящим самородком, с выдающимися природными способностями. Хименеса почти не пришлось учить, к тому же, парень, несмотря на свою сравнительную молодость, обладал явным педагогическим талантом и из него получился великолепный командир. Бойцы любят Рауля как собственного отца и готовы любому глотку за него перегрызть. Конечно, кроме меня.

— Хефе… — Рауль отдал честь. — Личный состав занимаются согласно учебной программе.

— Новые мины уже доставили?

— Так точно, уже две недели совершаем учебные постановки.

— Отлично. Собирай бойцов, пора вам заняться настоящим делом.

— Хефе?

— Да, Рауль, боевая операция. Уже завтра начнете готовиться. А через неделю я к вам присоединюсь, пойдем вместе.

В классе минно-взрывного дела меня встретили три десятка дочерна загорелых молодых парней, в морской форменке советского образца.

Через мгновение раздался дружный молодецкий рык.

— Здражелагерргенерал!

Сдержать очередную улыбку удалось с трудом. Вот эти оболтусы и есть мой главный козырь. Броненосцы, крейсера, канонерки… все это хорошо и смотрится грозно. Но есть очень большой шанс, что эти посудины так и останутся в гавани Порт-Элизабет. На ее дне.

Универсальные гидрокомбинезоны, изолирующие дыхательные аппараты разных типов, маски и ласты, оружие, мины, есть даже подводные буксировщики — я уже давно скопировал очень многое современное водолазное снаряжение, правда, из-за скромных технических возможностей нынешнего времени, некоторые образцы, так и остались недоступны. Но все что может понадобится для выполнения любой боевой задачи — у моих парней есть.