Пока что кроме моей встречи с Кирой, других зацепок на нашу возможную связь нет. Про Романа им вряд ли что известно, уж о сохранении тайны личности императорская канцелярия позаботиться может. Слишком выгодна им работа Намора, чтобы так легкомысленно относиться к его просьбам.

Хотя у моих братьев и сестёр, скорее всего, своих забот хватать может. В недавней войне участвовало большинство моих родственников, что наверняка заставило поменять часть планов, да и к тому же личные дела никто не отменял.

Буду надеяться, что пока я не возьму четвёртый, а в идеале пятый круг маны, никто из братьев и сестёр беспокоить меня не станет. Тем более, когда в скором времени нужно будет завести связи с другими заметными и важными личностями в Академии.

Например, с главой студсовета или с третьим принцем. Хотя со слов тех же Друцких, характер у него такой себе. Но опять же, знакомство такого уровня мне не помешает, тем более никто не заставляет нас дружить.

Правда, попытки выстроить новые необходимые мне связи с другими студентами я был вынужден отложить в долгий ящик. Не из-за того, что занял первое место и теперь много первогодок пытались сами со мной подружиться, а потому что Снежана рассказала мне о возможности посетить руины древнего города.

— Это древний город Сабадель, — рассказала она мне при встрече. — Он существовал ещё во времена активных действий кровавого культа, но был по каким-то причинам уничтожен больше шестисот лет назад. До недавнего времени путь туда был закрыт, поскольку там бушевала магическая буря. Мне даже страшно представить, насколько сильным был тот маг, чтобы на протяжении стольких лет мана так себя вела в результате использованного заклинания.

— Скорее всего, это было коллективное заклинание, которое имело какой-то внешний источник, поддерживающий конструкт активным, — высказал я своё мнение.

В этом мире, в котором не было аналитиков магии, вполне возможно, что могут существовать магические конструкты, которые будут существовать достаточно долго. Пока есть источник энергии, это вполне возможно, а грубые методы тут могут совсем не помочь.

— Возможно, сложно исследовать такую аномалию, когда к ней и близко невозможно подойти, — кивнула Снежана, следом поправив очки. — В общем, нам точно туда стоит пойти. На экскурсию берут только первый и второй курс, причём только тридцать лучших знатоков теоретической магии. Я послала свою рекомендацию для тебя, но, скорее всего, тебе всё равно придётся сдать проверку на знания… извини… Мне хотелось бы быть там с тем, с кем можно будет всё это обсудить.

— Брось, ты и так много сделала для меня, — искренне поблагодарил я в ответ. — Да и подумаешь, проверка, что может случиться?

— Проверять будет одна довольно дотошная преподавательница. Я в твоих знаниях не сомневаюсь, но она терпеть не может тех, кто не ходит на её курсы, — покачала она головой. — Намучаешься ты с ней.

— Это уже её проблемы, — улыбнулся я в ответ, и добавил: — Когда проверка будет, не знаешь?

— Завтра, — сразу же ответила девушка.

— Тогда ты не против помочь мне немного подготовиться, а то, сама понимаешь, что я не посещал лекций по этому предмету?

— С радостью, — тут же тепло улыбнулась Снежана, слегка покраснев. — Я тут как раз нашла один интересный фолиант по основам магии, она наверняка тебя про него спросит.

— В таком случае не будем терять времени, — улыбнулся я в ответ, после чего мы приступили к моей подготовке.

Вот, казалось бы, я уже как минимум четыре месяца изучаю теоретическую магию, причём в таких количествах, в которых далеко не каждый студент погружён в эту тему.

Более того, со мной был также опыт из предыдущего мира. Конечно, теорию там мне почти не доводилось изучать, кроме тех моментов, которые были полезны чисто в прикладном направлении, но опыт применения магии помогал рассуждать в самых разных плоскостях.

Однако мне не приходило в голову, что я уже пятый час буду проходить проверку от Елизаветы Викторовны Морозовой. Это была стройная женщина семидесяти лет, которая, несмотря на возраст, хорошо сохранилась и выглядела максимум на пятьдесят и обладала той неуловимой женственностью и статью.

Правда, её характер оставлял желать лучшего. Не знаю, то ли это из-за того, что она уже сорок лет учит студентов в Академии или потому, что женщина сама принадлежала к княжескому роду, но факт оставался фактом.

К третьему часу я окончательно убедился, что она действительно ведёт себя очень предвзято ко мне. Особенно из-за того факта, что я до этого ни разу не посещал курсы теоретической магии. Елизавета Викторовна будто отказывалась верить, что я могу иметь такие познания без работы под её чутким руководством.

Именно поэтому мы сидели друг напротив друга, и я отвечал на нескончаемый поток вопросов, то и дело защищая свои позиции. И если в первые два часа это было интересно, то дальше откровенно утомляло.

— Хорошо, теорию о построении модели Сангриэля вы знаете, — нейтральным голосом произнесла она и посмотрела мне в глаза. — А третий закон преобразования магии Энгельса? Изложите его суть вольным трактатом одним предложением.

— Пассивные частицы магии остаются такими до тех пор, пока на них не начнёт воздействовать внешняя сила, — с трудом сдерживая зевоту, ответил я. — От себя могу ещё добавить, что этой внешней силой может являться как ядро маны, так и некоторые разновидности магических кристаллов, хранящих в себе нестабильную энергию или, другими словами, те же активные магические частицы.

— Евгений Львович, будьте добры, отвечайте только на те вопросы, которые я вам задаю, — нейтральным голосом ответила преподавательница, однако своё недовольство, несмотря на весь стаж работы, она скрыть не смогла. Или же не хотела. — Теория Левина?

— Изменение магического фона зависит не от количества активных частиц в воздухе, а от плотности и степени самой активности.

— Теория Лайда?

— Создаваемый магический конструкт является частью ядра, из-за чего при насильственном прерывании заклинания страдают каналы маны и само ядро, — сходу ответил я.

— Однако эта теория… — она взяла паузу, чтобы я продолжил вместо неё.

— Была опровергнута сорок лет назад Григорием Павловым, в своём трактате «Принципы работы магических конструктов и как они влияют на развитие магов».

— А почему её опровергли? — Морозова встала из-за стола и стала расхаживать назад-вперёд, ожидая ответа.

— Потому что согласно теории Павлова, причиняемый ядру вред из-за насильственного прерывания заклинаниям происходит только по причине попадания чужеродной энергии в организм мага. В случае обычного прерывания заклинания страдают энергетические каналы, поскольку у маны не остаётся точек выхода наружу.

— Тогда каким образом мана выжигает энергетические каналы, если пассивные частицы не способны навредить человеку? — решила, видимо, она подловить меня на каверзном вопросе.

— Согласно той же теории Павлова, в момент, когда мана перетекает по энергетическим каналам в магический конструкт, пассивные частицы переходят в активное состояние. Именно активные частицы выжигают энергетические каналы в случае прерывания заклинания или слишком частого его использования. То же самое касается воинов, использующих усиление тела — чем дольше это происходит, тем больше вреда и микротравм получают каналы.

Елизавета Викторовна посмотрела на меня задумчивым взглядом. Всё из-за её вопросов и моих ответов. Причём последний вопрос даже не лежал в рамках академической программы.

Да, понятно, что лучшие ученики будут искать информацию и за пределами обычной академической программы, в которую просто невозможно всё уместить, но наша беседа в таком ключе длилась уже более пяти часов, когда обычная проверка длится не больше часа.

— Тогда скажите, что… — женщина хотела задать вопрос, но моё терпение уже стало подходить к концу.

— Елизавета Викторовна, я всё понимаю, но так дотошно даже докторскую не защищают, как вы меня тут держите, — посмотрел я этой женщине прямо в глаза.