Единственное, что я не до конца восстановил, так это ментальное состояние, чувствуя себя немного измотанным. Некритично, но неприятно. Увы, для его восстановления требовалось куда больше времени, поэтому я был вынужден надеяться, что оно не повлияет на эффективность контроля маны.

— Ладно, идём вперёд, — сказал я, вставая с места.

— Есть идеи, что там может быть за дверью? — поинтересовалась Снежана.

— Скорее, уж тебя хотел спросить. Мало ли там за ней сразу ловушка, — ответил я.

— Я о таком никогда не слышала, — покачала головой девушка. — Все найденные подземелья были сравнительно однотипными. Это что-то новенькое, что не было описано в доставшихся мне книгах и научных трудах.

— Ладно. Будем верить, что бывший хозяин подземелья хотя бы тут будет снисходителен и сразу отправит нас наверх, — сказал я и налёг на дверь.

То ли из-за старости, то ли из-за массивности, но она с трудом поддалась, даже несмотря на все прикладываемые мной усилия. С громким скрипом и скрежетом я открыл эту злосчастную дверь.

Следующее помещение было похоже на все предыдущие. Как исключение, здесь в стенах также можно было обнаружить вкрапления синих кристаллов, которые давали достаточно света и без использования заклинания, и сама комната, судя по всему, была в несколько раз просторнее.

Только вот она деталь напрочь сломала сложившуюся в голове картину.

По левую руку от себя я увидел десятки огромных стеклянных капсул. Все они были разбиты и, судя по всему, недавно, поскольку я увидел на полу разлитую жидкость, которая за всё это время точно бы высохла. Ко всему прочему, внутри самих капсул обнаружились странного вида трубы, будто они раньше были к чему-то подведены, чего здесь теперь не было.

Демоны, что это, чёрт возьми, ещё такое⁈

— Снежана, есть вообще мысли, что это может тут делать? — не скрывая удивления от нашей находки, спросил я девушку.

Подобной вещи не существовало в моём мире, зато благодаря разговорам со Снежаной и обучению на факультете исцеления, я кое-что знал о существовании похожих капсул с питательной жидкостью.

В таких выращивали разного рода органы или конечности, но это были по большей части экспериментальные наработки, которые ещё не получили широкого распространения.

Это делалось в основном для тех случаев, когда, например, те же органы человека не представлялось возможным восстановить обычным исцелением, и требовалось хирургическое вмешательство. Но опять же, их в наличии было не так много, чтобы покрыть все запросы.

Другой вопрос, что подобная технология вообще делает в подземелье, которому как минимум шестьсот лет? Разве люди того времени могли достичь такого прогресса? И почему они все недавно разбиты? Демоны — это слишком странно!

Если присмотреться, то было видно что все эти установки не были современными, а были созданы с помощью устройств того времени, так что сомнительно, что это современные веяния. Неужели в этом мире сражение между магами было настолько серьёзным, что они только сейчас доходят до некоторых вещей, которым уже несколько веков как? Это просто ужасно.

— Я бы не сказала, что у меня много мыслей на этот счёт, — ответила Снежана, внимательно посмотрев на разбитые капсулы. — Но тем не менее меня не покидает ощущение, что внутри находилось что-то живое.

— Живое? В каком смысле? — спокойным голосом спросил я, отметив, что сами капсулы ни к чему не присоединены.

Рунической магии я тоже не заметил, но сами руны могли разрушиться в момент, когда кто-то или что-то сломало эти капсулы.

— Эти трубы до недавних пор были к чему-то подсоединены. Скорее всего, подавали кислород в лёгкие. А жидкость использовалась, чтобы сохранить тела и ввести их в анабиозное состояние или что-то вроде того, — сделала умозаключение моя подруга, поближе рассмотрев содержимое капсул и даже смело притрагиваясь к многочисленным трубкам.

— Ты догадалась об этом только благодаря тому, что взглянула на капсулы? — удивился я такому выводу.

— Мне не раз доводилось видеть близкое к этому оборудование, пусть и в другом виде, — едва заметно пожала плечами Снежана, будто это было что-то обыденное. — Мне демонстрировали экспериментальное лечение пациентов с тяжёлыми болезнями, ничего такого. Правда, я не думаю, что тут кого-то стали бы так лечить. Да и среда для этого неподходящая.

— Тут не поспоришь, — кивнул и добавил: — Правда, я не думаю, что тут могли находиться обычные люди. За шестьсот лет они физически не смогли бы так быстро прийти в себя и тем более сломать стекло.

— Так и есть, — кивнула девушка, всё ещё продолжая изучать нашу находку. — Анабиоз схож с комой. Человек не может в одно мгновение прийти в себя и восстановить все двигательные функции. На то, чтобы просто научиться снова ходить, может уйти два месяца или даже гораздо больше и это с периодом реабилитации под присмотром специалистов. Я уже молчу о возможности сломать столь толстое стекло.

— А вот его как раз могли сломать снаружи, — сказал я, и пальцем указал на разлетевшиеся по помещению осколки. — Видишь, осколки в большинстве своём находятся внутри этих колб. Значит, удар пришёлся в извне, причём удар был очень сильным.

— И недавним… — добавила после меня Снежана. — Это и вызывает у меня кучу вопросов. Это вряд ли мог сделать голем. Големостроение как таковое появилось век, может, два назад, но никак не шесть.

— Ну и задачка… — покачав головой, сказал я, переваривая услышанное и пытаясь найти связь между обнаруженными капсулами и подземельем.

Немногим погодя, меня словно осенило. Я же видел в подземелье череп зверя, который пробили холодным оружием. Необязательно же, чтобы в капсулах были именно люди?

— Слушай, а в капсулах могут быть животные? — спросил я и заметил, как девушка слегка вздрогнула от такого предположения.

— Животные? — удивлённо переспросила Снежана и, вновь оценив размер капсул, ответила: — В теории — да, но проблемы с анабиозом никто не отменял. Если только сама жидкость не влияет на сохранность функций организма. А с чего ты взял, что там могут быть звери?

— Мы с тобой видели череп животного. Эта теория как раз объясняет его присутствие в подземелье, тем более, вряд ли животные могли попасть сюда тем же путём, — объяснил я девушке суть своей догадки. — К тому же оно хорошо сочетается с самим испытанием.

— Каким образом? — девушка не уловила суть.

— Это только предположение, — я указал на себя большим пальцем. — Представь, что мы — добыча, а звери — охотники. Наша цель — добраться до безопасного места. Эти же капсулы в таком случае служат для них клетками.

— Хорошо, допустим, это часть испытания, — едва заметно кивнула Снежана. — Тогда как эти звери пробудились и почему они находились в таком состоянии?

— Скорее всего, в момент нашего переноса сюда была активирована рунная цепь заклинаний, — я пальцем снова указал на капсулы. — Должно быть, заклинание неким образом послало сигнал в эти капсулы, что зверям пора пробудиться.

— Тогда почему удар пришёлся снаружи? — поинтересовалась Снежана.

— А вот тут уже не знаю… Может, кто-то успел выбраться и стал буйствовать тут, вот и повредил другие капсулы. А может, здесь есть какие-то дополнительные механизмы, которые действуют как вторичное решение, — развёл я руками. — Это всего лишь предположение, точного ответа я дать не могу.

— Твоя версия звучит правдоподобно, хотя в ней всё равно хватает пробелов, — девушка на некоторое время задумалась, после чего продолжила эту нить рассуждения: — Допустим, жидкость в этих колбах и впрямь сохранила двигательные функции. Но зачем здесь хранить зверей? Почему не использовать обычные клетки? Такая вещь дёшево стоить не будет. Просто сомнительно, что кто-то рассчитывал сохранить это место на протяжении нескольких веков.

— Возможно, это был очень богатый маг. Да и сама подумай — подземелье же изолированное, переносить сюда зверей может быть той ещё морокой, — выдвинул я ещё одно предположение. — А тут можно сэкономить на их содержании. Правда, всё равно удивительно, как всё это сохранилось до нашего времени.