Первыми вестниками того, что сорочке не долго осталось прикрывать хозяйку, были соски, пробивающиеся через ткань: твёрдые, желавшие прикосновений - я это чувствовал. Грудь не отставала, ломала привычную быть ровной белоснежную поверхность, формируя две немного неравных набухших капли, упругих, готовых испытать на себе прикосновения, но не уступить. Наконец покатые бёдра, не позволившие тонкой талии хоть как-то проявить себя под ровный ниспадающим материалом, лишь живот немного давал возможность представить, что гулящая по нему рука не дойдёт до ожидаемого края одеяния и быстро сомнёт его, оказавшись на спине. Бёдра больше всего были недовольны тканью, максимально растягивая её. Широкие, покатые, уверенные в себе подруги своим положением позволяли своим последовательницам - стройным ногам, смять эту никчёмную одежду так, чтобы обозначить каждую складочку ниже живота. Такой союз просил, нет - требовал, чтобы его избавили от ненужной закрывающей тряпки.

Но Лина стояла неподвижно, разве что руками позволяла себе чуть поглаживать бока, распрямляя сорочку. Моё избавление от одежды поддевало и её сделать тоже, но её взгляд ждал моего одобрения. Не дождётся.

Последняя лишняя тряпка с меня отправилась в угол на лавку, к жене я прыгнул через ускорение, Лина даже не вздрогнула. Куда там, она и так чуть подрагивала от напряжения, которое сталкивалось с моим холодным желанием довести обнажение до конца. Захватив с двух сторон за подол сорочку, медленно потянул её вверх, изучая каждый кусочек открывающегося мне тела. Да, именно таким я его и помню.

Накрыло меня даже раньше, чем с сорочкой было окончательно покончено, с рук её уже сбрасывала красавица сама. Теперь я могу касаться! В путешествии, даже в той парилке, я позволял себе лишь небольшие прикосновения, а сейчас Лина была полностью мне доступна. Вся! Я прижал её так близко, что ничего лучше, чем запрыгнуть на меня, моя страсть не придумала. Голова горела от избытка чувств, внизу ныло от возбуждения.

- Холодные руки.

Единственное, что она сказала, когда мои руки оказались на её заду, поддерживая выбранный ей вариант близости. Ответить я не смог из-за жадных губ, сделавших невозможным слова.

Хотел пройти в следующее помещение, где-то там должна быть спальня, но в дверь мы не попали. Мой шаг оказался не такой твёрдый - упёрлись в стену. Лине больше ничего и не было нужно, лишь опора. Она тут немного надавила на мои руки, чуть сильнее сжала колени и без всякой помощи плавно сумела нас объединить. Наконец-то!

Моё желание ласкать всё тело такой желанной мне женщине в этот раз не осуществится. Только две моих холодных по-началу руки на мягких упругих ягодицах и бешеный рваный ритм наших страдающих от возбуждения тел, переходящий в невероятное наслаждение. Ни один из нас не желал уступать право ведущего, но сразу оба сумели найти общий ритм, поправляя друг друга волнами ощущений.

На пол мы завалились совершенно измождённым и невероятно счастливыми. Казалось, что уже и пошевелиться не сможем, да и не нужно, ведь мы так и оставались вместе, сидя у стены. Однако, как оказалось, десять минут - это очень много для отдыха. За десять минут можно и постель найти, и оказать должное внимание потрясающей груди моей любимой женщины, обделённой вниманием первый раз. А ещё минут через десять можно понять, что никто в целом и не устал.

***

Не так я себе представлял себя и Лину в постеле. Что тут говорить, представить такое трудно - в постеле она просто золотце, спящее солнышко с волосами, раскиданными на все вокруг подушки, глаз не оторвать какая милая. Из-за волос я, собственно, и проснулся, когда они нос щекотать стали.

Но я немного про другое. Когда мы добрались до спальни, нас опять надолго на ласки не хватило. Мы как ополоумевшие кролики отстервенело слились в бешеном забеге, сразу выводя друг друга на близкий к кульминации уровень ощущений. Лина орала так, я вроде тоже, словно её режут. Во второй раз мы затрахались окончательно, по итогу просто обнялись и уснули.

Уже утром я видел своё собственное солнышко, спящее рядом, не желающее в восходе догонять старшую сестру. Будить не хотелось, неожиданная бодрость спать не позволяла, потому я умылся и отправился проведать первую супругу, она вроде как уже не спала.

Кого не ожидал встретить в такую рань, так это маму, которая заметив меня улыбнулась, подошла и поцеловала.

- Я тебе говорила, что мне предстоит непростой разговор с мужем, по-началу он такой и был, но потом что-то заблестело в глазах супруга и тяжёлый вечер превратился в весёлую ночь.

Мама даже засмеялась.

- Мы слуг такими активными действиями сумели напугать. Однако, много нового я узнала за ночь об этом мужчине, боюсь представить что вообще в доме творилось, но вроде без происшествий. Правильно Агнета сказала, вас нужно подальше отправить. Ты куда так рано?

- К жене, - улыбка сама появилась на лице.

- Ишь ты, мало тебе было ночью!

- Да мы больше спали, и Агнес вроде проснулась, надо уделять внимание обеим моим любимым женщинам.

- Пока молодой уделяй, а впрочем Сильный мужчина может прожить очень длинную и насыщенную жизнь, и две супруги может быть мало. Ладно, беги, на завтрак приходите.

- Придём!

В спальню Агнес проскальзывал как лазутчик, но скрыться от жены было невозможно, потому что она уже не спала. Сидела напротив окна ко мне спиной и расчёсывала волосы. Одежды на ней не было, после утреннего купания, когда моя первая теперь половинка себе его устраивала, она любила проветрить тело, а я любил на это смотреть. С приходом Силы в её волосы, те стали проявлять такой же характер, как у хозяйки - не могли спокойно лежать и больше не желали быть прямыми, завивались с концов. Агнес, к такому непривычная, такое проявление свободы старалась задавить дополнительной работой гребня.

Как только я увидел такую картину, спокойно дать одеться любимой я больше не мог. Конечно, она об этом сразу узнала, но занятие своё не бросила. Продолжая одурманенным взглядом наблюдать за прихорашиванием жены, сел на кровать и стал спокойно ждать, когда моя супруга завершит дело.

Агнес хотела нежности, она соскучилась по моему вниманию, потому, отложив гребень, села мне на колени, взяла мой подбородок в свои руки и нежно поцеловала. Поцелуй продлился долго, когда любимая отняла губы, то выпрямилась и лукаво улыбнулась, отвлекая взглядом моё внимание от выставленной чуть вперёд налитой груди с розовыми крупными ореолами и небольшими ещё мягкими сосками. А ещё она немного раздвинула ноги, призывая задержаться сверху, но не забывать, куда в итоге нужно добраться.

С моей Зажигалкой я не торопился - раз женщина просит, как не уважить. Уделил внимания сполна, легко понимая, когда ей хочется ещё, а когда уже достаточно и хочется двигаться дальше. Агнес не выходила от таких ласк к высотам наслаждения, но такое внимание воспринималось ей как дань любви, а такую дань я готов был выплатить сполна.

Кардинально менять своё положение в итоге не стали, я развернул достаточно разгоряченную супругу к себе спиной, она это одобрила, устраиваясь поудобнее, я только немного сместился к спинке кровати, к которой уже была прислонена большая подушка - как кстати.

Моя любимая и моя любовница взяла руководство на себя, я не возражал, активности мне уже хватило, потому я только лишь старался поддерживать её за красивую попу, осознавая, как мне повезло с обеими жёнами в этом ракурсе. Обе прекрасные, в целом похожие, но во многом отличающиеся.

Я наслаждался процессом, пока не ощутил возмущения в Силе Агнес. Она выходила на пик, плавно, но со значительным бурлением потоков. Чем больше моя половинка получала наслаждения, активнее двигалась, тем сильнее я понимал, что всё идёт к выплеску. И бес бы с ним, даже если спалим мы ещё одну комнату, с пожаром каждый из нас потом справится без проблем, но проглот внутри жены тоже активизировался, ему такая активность не нравилась, она отбирала у него Силу. Не знаю как я понимал, просто это казалось очевидным.