Я отвожу взгляд и придерживаю его, чтобы он не упал, когда мальчик изъявляет желание принять ровное положение.

– Как себя чувствуете, ваше высочество?

– Можно просто на «ты» и без титула, – смущенно шепчет Гейб.

Опускаю руки и выпрямляюсь, убедившись, что принц твердо стоит на ногах.

Альтан фыркает.

– Что за театр одного актера, Габриэль? В этот раз я все твоему брату расскажу, пора уже найти на тебя управу.

– Только попробуй! – кричит мальчик снизу вверх. К его щекам возвращается румянец.

Ну, значит, не о чем волноваться.

Ухожу за Пенелопой, заметив, что родителей, прибывших за своими чадами, все больше и больше становится у ворот и на территории детсада. Не хочется заставлять Печеньку нервничать и наблюдать как ее друзей забирают одного за другим, пока она остается ждать в одиночестве.

Когда мы с дочкой за руки выходим на улицу, где припаркован экипаж с вздохнувшим облегченно при виде меня кучером на козлах, я запоздало осознаю, что происходит неизбежное. Пенелопа продолжает щебетать о том, что сказал ее друг, что ответила подруга, какой десерт подали после обеда, во что она играла, еще не заметив две фигуры – одну высокую и одну низкую – впереди.

– О! Мама, почему ты не сказала, что дядя Тан тоже пришел?! – восклицает Печенька, лучась улыбкой с ямочками на щеках, в уголках ее глаз собираются лучики.

Я холодею внутри. Принц Гейб смотрит уж больно внимательно в нашу сторону. И увы, убежать не получится. Печенька вприпрыжку тянет меня вперед.

– А это кто?

– Что за мелочь?

Пенелопа моргает, они с его высочеством стоят лицом к лицу.

Изменишь поток воды, река найдет новое русло. Что должно было случится – преобразилось до неузнаваемости, значит, и все грядущее нашло новое направление. Верно, будущему, где бы моя малышка погибла от замысла главного героя, не суждено воплотиться в реальность. Рано или поздно, они бы все равно встретились, как ни крути, а старший брат Гейба, приходится отцу Печеньки хорошим другом.

Пенелопа хмурится, ее маленькое личико краснеет, но в глазах вспыхивает негодование. «Кто тут мелочь?!» – читается в ее насупленных чертах.

Его высочество переводит взгляд с моей дочери на наши руки и на меня.

– Это…твоя дочь?!

Я киваю, стараясь сохранить на лице улыбку, но про себя удивляясь неформальному обращению. Этот малец имеет талант вызывать раздражение. Габриэль снова обращает свое удивленное лицо к Пенелопе, внимательно окидывая ее взглядом.

Малышка не боится. Открыто смотрит на принца и потом усмехается, странно при этом походя на своего отца, следящего словно коршун за каждым телодвижением второго принца.

– Ты ненамного меня выше, – Печенька поднимает руку, показывая, что разница в росте между ней и принцем не более чем в полголовы. – Девочки взрослеют быстрее, скоро я тебе перегоню. Кто тогда окажется мелочью?!

Принц роняет челюсть, вряд ли с ним так когда-либо разговаривали сверстники. Провокация выглядящей мило и наивно в розовом с оборками платье девочки, прижимающей к груди плюшевого медведя – опустим его хищный взгляд – далеко не та реакция, которую мог ожидать его высочество.

Альтан смеется и поднимает Пенелопу на руки.

– Вот, теперь ты мелочь, Габриэль. Молодец, Пенни, таким как он себя в обиду давать нельзя!

Дочка смеется и обнимает мага за шею. Тот довольно прижимает ее к себе, не намереваясь отпускать. Габриэль шокировано взирает на происходящее, явно не понимая, откуда взялась такая разница в обращении. «Ему все шишки, а какой-то малявке обнимашки?» Сразу ясно, такой близостью Альтан младшее высочество не баловал. Ну, оно и понятно почему.

Мальчик с задетым самолюбием ищет поддержки, косясь в мою сторону. Даже неловко как-то, сам виноват, но ведь принц, да и уж больно жалобно выглядит…

Печенька смотрит на светловолосого сверху вниз и показывает ему язык.

– Так, хватит, – хлопаю неловко Гейба по плечу. Вряд ли его это утешит.

Развели здесь на пустом месте драму. Иду вперед, забираю Пенелопу с рук жениха и ставлю ее на землю. – Пора домой.

– Мама злится, – заговорщицки шепчет Альтан хихикающей дочери.

– Мама голодная и устала, еще бы она не злилась, – бурчу я под нос.

– Ну Эрин, – на талию ложится мужская рука. – Если будешь так надувать губу, я ее укушу.

Последняя фраза звучит возле уха низким шепотом, чтобы дети не слышали. По телу проходит дрожь.

Негодник! Хлопаю его по руке и делаю шаг назад, смущенно оглядываясь. К счастью, ребята заняты спором и на нас внимания обращают мало. Я прислушиваюсь, миром это противостояние титанов не спешит закончиться.

– Он не страшный, сам ты страшный!

– Это самый уродливый медведь, которого я когда-либо видел! Открой свои красивые глаза и посмотри хорошенько на его жуткий оскал.

– Думаешь, у меня красивые глаза? – невинно хлопает ресницами моя красотка.

– Ты! – рычит принц, найдя себе равного соперника.

Еще немного и будет драка.

– Хватит. Эрин, вы с Печенькой идите домой, а я верну этого бесеныша туда, откуда он взялся, – встревает авторитетно Альтан, сводя кризис малолеток на нет.

Принц быстро меняет гнев на эмоции иного рода, печально скуксив мордашку.

– Нет. Если я тебе мешаюсь, то я просто уйду. Не надо меня туда возвращать…Не хочу.

Мы с Альтаном переглядываемся.

– Что? Опять няня заставляла строчки писать из книги по этикету? Знаешь, тебе бы не помешало...

– Ты ничего не знаешь, – бубнит под нос несчастный принц. – Отец снова…с той женщиной. Мама плачет. А брат уехал с инспекцией.

Да уж, правящая семья не показатель образцовой. Даже жаль Габриэля, маленький же еще. Конечно, ходят слухи о фаворитках императора, но я считала их необоснованными. Оказалось, что суровая правда.

– Если бы я не родился, мама сказала, что тогда бы его величество… – принц опускает голову, пряча под упавшей челкой свое лицо.

Э, ничего себе… Как можно говорить о таком, да еще и при ребенке? Не знаю, что за секреты в императорской семье, да и знание это явно не для моих ушей, но вряд ли ребенок виноват в проблемах между взрослыми. Если так подумать, вот откуда ноги растут у комплекса неполноценности взрослого Габриэля из романа.

Альтан вздыхает и ерошит волосы Габриэля.

– Ладно уж. Сбегать из дома тоже нехорошо, давай, забирайся в каре…

– Поехали к нам! – громко перебивает мужчину звонкий голосок Пенелопы. – У меня дома много игрушек и вкусная еда. Так и быть, мама говорит, что обездоленных нужно жалеть, поэтому можешь поспать у нас на диване. Как дядя Тан. Мы его часто жалеем и кормим.

– Кого здесь нужно жалеть?! – снова раздражается принц.

А бедный отец реагирует иначе, неверяще заглядывая в праведные глаза малышки:

– Пенелопа…

От дочери такой подставы он не ожидал. Я не сдерживаюсь и тихо смеюсь, заслужив укорительный взгляд голубых глаз от жениха.

Если так подумать, до Печеньки так и не дошло, кого именно она сердобольно хочет забрать домой. Она быстро пропустила ненужную информацию, сконцентрировавшись на основной мысли, что мальчику некуда идти. Другие дети приносят котят и щенят, а моя целого принца захотела привести!

Его высочество, его величество – для дочки это далекие и не много значащие титулы. О политике и власти мы дома с ней не говорим, что не удивительно, ребенка больше волнуют игры и сказки. Мне дорога ее десткая невинность и беззаботность. Кажется, сам Гейб тоже понимает, что девочка с ним так себе ведет по незнанию, и, что удивительно, прояснять ситуацию и бить в грудь кулаком, заявляя, что он монарших кровей, не торопится. Мужчины, даже в детстве их сложно понять.

В общем, не знаю, как, но теперь в моем доме становится тесно от двух не совсем званных гостей. Ладно маг, он уже тут привычный персонаж, но вот маленький главный герой романа… уникальный случай.