Толи дело он. Полный сил. Отдохнувший. Наполненный под горлышко энергией скрижали. Объевшийся удовольствий от пыток упрямого, и от того более жалкого знахаря, а ведь Горын даже не знает, как зовут этого староверца. Зачем. «Страдания и стоны», — вот теперь его имя, пока не сдохнет, а потом вообще будет все равно. Гиены, что живут в загоне, в недрах пещеры, ставшей теперь казематом и пыточной, сожрут его тело как простой кусок вонючего мяса. Им имя еды, в которую превратится пленник без надобности.

Горын встал, расправив широкие плечи, с сожалением поморщившись, когда-то за его спиной распахивались черные крылья. Проклятая Морена отобрала их за жестокость. Какая же она после этого богиня зла? Нашла кого жалеть. Девку, убившую своего парня за измену.

Он вздрогнул, прогоняя воспоминания, и повернул обе головы с зашевелившимися толстыми как змеи волосами в сторону гостей. Втянул длинными, загнутыми как крючки носами воздух, принюхался, и растянул пухлые губы над скошенными подбородками в довольной улыбке.

- Сами пришли. – Сверкнул он красными глазами без зрачков, моргнув лягушачьими веками. – Это хорошо, это мне по нраву. Я соскучился уже тут сидеть в одиночестве. Выть хочется. – Одна его голова говорила скрипучим фальцетом, а вторая смеялась. – Мене будет весело смотреть как ваши ребра разгрызают гиены, и дерутся из-за мозговой косточки. Хоть какое-то развлечение. Подходите, не стесняйтесь.

— Вот сколько раз я встречал этих приспешников Чернобога. – Пробормотал Федогран без тени страха шагая вперед, и жестом приказывая друзьям оставаться на месте. – Всегда одно и тоже. Хвастовство снаружи, и пустота вперемешку с трусостью внутри.

- Одна голова моя. – Выкрикнул из наконечника копья Мор, — Так и быть, вторую отдаю мечу.

- Федогран?.. - Протянул Горын, и в его забегавших глазах, появилось узнавание и страх. – Но как?.. Тебя не должно быть тут. – Он попятился пока не ударился головой о низкий свод лаза пещеры. – Ты же завяз в делах в своем княжестве. Чернобог говорил…

- На то он и бог лжи, чтобы врать, — Не дал ему договорить богатырь. – Ну так что? Драться будем, или пожелаешь удрать? Я препятствовать не буду, мне сегодня лень убивать.

- Удирать. Удирать. – Засуетился Горын закивав согласием сразу двумя головами. – Я верю, что ты мне мешать не будешь. Слово богатыря – закон, а ты пообещал… Тут все оставлю как есть, ничего забирать не буду, ты не беспокойся, все оставлю.

- А ну брысь отсюда. – Рявкнул Федогран и топнул ногой.

Это подействовало как выстрел стартового пистолета на соревнованиях, отправляющий спортсмена, мечтающего о золотой медали, в забег. Горын, с пробуксовкой сорвался с места, заскрипев мелкими камушками под босыми ступнями, пролетел мимо раскрывших от удивления рот друзей, едва их не растолкав, и спустя минуту, откуда-то снизу со склона прозвучал его запыхавшийся голос:

- Мы еще встретимся. Федогран. Я запомнил твою подлость! Ты сдохнешь.

- Чего это с ним? – Подошел удивленный Ацамаз.

- Не знаю, — пожал плечами богатырь, — Сам удивлен. Может, дошли слухи как я Кацикина бессмертного, одним выстрелом упокоил. Трусоват оказался полубог. Жить видимо хочет. Садисты они все такие.

- Зачем ты его отпустил? – Зашипела Руймон. – Он не должен жить.

- Конечно ты права, но на данный момент, такой исход схватки меня устраивает. Я слишком вымотан для полноценного боя. Это можно считать подарком богов. Наконец-то они сжалились надо мной и послали удачу, — вздохнул Федогран, — Пошли целителя освобождать, и уйдем наконец отсюда. Сил больше нет терпеть этот холод.

Пещера оказалась просторной и теплой, где в качестве отопления использовалась глубокая трещина, разрывающая каменный пол, по дну которой, как ручей, текла, плюющаяся пузырями, раскаленная лава, освещая кровавыми бликами мрачные стены.

В правом углу, накрытая стальной решеткой, чернела выдолбленная глубокая яма, с беснующимися, воющими и рычащими, призрачными, полупрозрачными, вечно голодными гиенами. Жуткое порождение нового порядка, никогда ранее невиданное в этих землях.

По центру, на столбе, с вывернутыми руками, висел сухой как скелет старик. Он, не поднимая седой, опаленной огнем, с небольшой лысиной на макушке головы, застонал в полуобморочном состоянии, вздрогнул и затих.

- Амирдовлат? – Негромко, не то позвал, ни, то спросил с сомнением в голосе, богатырь.

Старик дернулся, словно его ударили, и вновь застонал. Загремели сковывающие руки и ноги ржавые цепи. Голова поднялась, посмотрев на богатыря бесцветными, полными боли глазами:

- Кто ты?

- Я Федогран. Пришел освободить тебя. - Парень подошел ближе.

- Уходи воин. – Мотнул головой старик. – Не знаю, как ты сюда попал, и где сейчас Горын, но, когда он вернется, ты умрешь, и твой труп сожрут гиены.

— Это вряд ли. – Подползла улыбнувшаяся Руймон, — Этот полубог оказался трусливым созданием и увидев этого парня сбежал.

- Ты тоже тут, змея? – Горько рассмеялся знахарь и закашлялся. – Не рассказывай мне сказки, этот замерзший до состояния сосульки воин не выглядит страшным. Он способен напугать, разве что мышей, ворующих зерно в амбаре.

- Однако это правда. – Ешпор гревший руки над трещиной в полу. Обернулся. – Зря сомневаешься, я сам удивился, когда это увидел.

- Тогда, вы, может меня снимите? Или вы пришли, чтобы его заменить в виде палачей?

- Конечно… - Федогран принялся рассматривать цепи, ища, замок.

- Его там нет. – Понял его действия Амирдовлат, — Они цельнокованые. Только рубить.

Богатырь на мгновение задумался, а затем резко выхватил полыхнувший огнем меч, и перерубил звенья, над ступнями и ладонями. Старик рухнул обессиленно вниз, но ему не дал упасть Ацамаз, подхвативший того под мышки, и усадивший знахаря, облокотив спиной о стену.

- Ноги не держат. – Улыбнулся с извиняющимся видом тот. – Обессилел.

- Нам нужна твоя помощь, — Федогран присел перед ним на корточки. – Мои братья умирают. Их заразила Аджу.

— Вот же гадкая старуха. – Нахмурился собеседник. – Все ей неймется. Сколько лет я боролся с ее злобой… - Он вздохнул и замолчал уснув.

- Амирдовлат. – Федогран коснулся его плеча. – Не время сейчас для отдыха, и не место. Нужно выбираться отсюда. Если не сможешь идти сам, то я тебя понесу.

- По очереди понесем. – Склонился к ним Ацамаз. И Богатырь ему с благодарностью кивнул.

- Я, то же еще не совсем обессилел. – Обиделся Ешпор. – Тоже могу помочь.

- Ну тогда пошли, времени у нас мало, а если точнее, то совсем нет. – Богатырь подхватил и приподнял застонавшего знахаря. – Терпи старик, ободряюще улыбнулся парень, посмотрев тому в глаза, и закинул на плечо худое тело. – Уходим. – Отдал он команду и направился к выходу, а за ним поспешили и остальные.

- Я не смогу их вылечить. – Несмотря на смертельную усталость, после трудного пути, физическое истощение после плена и пыток в пещере-тюрьме Горына, Амирдовлат первым делом осмотрел больных братьев. – Я слишком слаб, и у меня нет поддержки богов, а Аджу сильна, как никогда ранее. Мне под силу только поддержать в них некоторое время жизнь, но и то не на долго. Простите, что не оправдал ваших надежд. Зря вы меня освобождали.

- И ничего нельзя сделать? – Федогран устало опустился на пол и сел рядом с угрюмым, стоящим на коленях перед больными, знахарем, а тот отвел в сторону глаза и тяжело вздохнул:

– Только убить ведьму, или заставить ее отозвать фантомы. – Произнес в сторону Амирдовлат. - Ее двойники, которые она подселила в парней — это сгустки энергии, и пожирают они людей из внутри. Бороться с ними можно только божественной силой, а ее у меня больше нет, боги не отвечают на молитвы. Физически, с помощью трав и эликсиров нельзя уничтожить то, что не имеет материального тела. Прости. Мне такое не под силу.

Федогран ничего не смог сказать в ответ. Такая тоска, и безысходность накрыла душу, сдавив спазмом горло, так, что он застонал.