— Ну ты дурочка совсем, да? — останавливаю ее тираду. Внутри все горит! Сердце пылает, душа трепещит! Любит… Любит, говорит. Я не ждал от нее этих слов, но в душе всегда надеялся, что услышу. А она так эмоционально, так искренне.

Моя. Моя Принцесса, самая нежная девочка.

Обнимаю ее крепко, целую в губы, соленые, вкусные, мягкие. Мы не целовались толком никогда, а сейчас током прошибает от того, как люблю ее.

И она любит. С ума сойти…

— Маленькая моя девочка, — шепчу на ушко, оставляю поцелуи по всему лицу, улыбаюсь, как придурок. Придурок, которого любят. Что еще надо-то, а? Всё есть! в тридцать наконец-то у меня есть все, о чем мог только мечтать! — Никогда не думай больше так плохо, хорошо?

— Не буду больше, обещаю.

— И о себе никогда так плохо не говори. Ты самая прекрасная. И тараканы твои тоже самые дружелюбные, — улыбаюсь, и Сонечка смеется, наконец-то! Ее эмоционально, конечно, из стороны в сторону кидает, только успевай подхватывать и успокаивать. Но… привыкну, да? Еще целых полгода пузожителя носить, думаю, веселья будет еще много.

— Я тебя очень люблю, — говорит еще раз, так искренне и нежно, что я не могу удержаться и целую ее еще раз.

— И я тебя очень люблю. Сильно-сильно. Станешь Ольховской?

— Угу, — кивает, прислоняется лбом к моему. — Только не хочу свадьбу. Лучше… погулять?

— Или полететь куда-нибудь? Пока тебе можно. Куда хочешь?

— С тобой — хоть на край света. А ты куда?

— И я так же…

Конец.