— Нетерпеливая малышка.

Он стащил её через голову, и я, извиваясь под его телом, помогла мужчине избавиться от штанов. Он тотчас склонился и начал покрывать поцелуями мое тело. Хриплый крик сорвался с губ, и Марк рассмеялся.

— Окно открыто, Габ.

— Я не буду кричать…

— Не зарекайся, — хищно усмехнулся он, опускаясь все ниже. — Господи, до чего же вкусно от тебя пахнет!

— Марк, — прошептала, чувствуя его дыхание между ног. — Так… разве… можно?

Ответом мне послужило прикосновение, да такое сильное и приятное, что я ахнула.

— Боже…

— Продолжать?

— Да!

Подобного я точно не могла и представить. Влажно, быстро, и движения языка вызывают острую, умопомрачительную дрожь. Мне понадобилась минута, чтобы дойти до тонкой грани, за которой начиналось беспощадное удовольствие. Но, едва я развела ноги, Марк нахмурился и прервал сладкую пытку.

— Да! — воскликнула я, обхватывая его бедра, и ощутила долгожданный, хотя и болезненный толчок. — Марк!.. Ох!

Он склонился, затыкая мне рот поцелуем, и продолжил так же, как начал. Я схватилась за его широкие плечи, внимала теплоте и влажности прикосновений, и слышала музыку. Да, мне хотелось танцевать для Марка. Когда он заставил меня подняться на ноги и прижал к стене, я тотчас нашла удобные ниши для пяток и помогла супругу, приподнимаясь на носках. И если двигался он — я двигалась в унисон.

Ветер пробегал холодком по нашим разгоряченным телам, вдалеке гремела, приближаясь, буря. Поздний час для важных чувств. Я хотела узнавать всю глубину дыхания любимого, внимать его телу, двигаться, упиваться. Пусть он решает, как, пусть задает темп — я поддержу его. Я получу его целиком.

Снова разворот — мы на полу. Марк уронил меня мягко, но, придавив собой, шевелиться не давал.

— Тихо, маленькая. Лежи смирно.

Я замерла, кусая губы от нетерпения. Марк положил мои ноги себе на плечи, неспешно вошел, но двигался теперь так медленно, что мне не хватало воздуха на слова.

— Ты чудесный. Ты такой… м-м-м… замечательный. О! Как хорошо!

— Тс, хорошая моя, — хрипло рассмеялся он. — Закрой глаза. Просто почувствуй.

Я послушно смежила веки и ощутила, как тепло овладевает сердцем. Марк делился со мной чем-то, что не отдавал прежде. Чувство охватило живот, грудь и шею, пощекотало уши, зарумянило щеки, стремительно упало к пяткам, и я задержала дыхание, боясь его спугнуть.

А всего через минуту низ живота объял тягучий неторопливый спазм, похожий и непохожий на то, что было прежде. Он длился и нарастал, и казался бесконечным, как сам свет. Марк склонился к моему уху и зашептал, делая наслаждение ещё более бесподобным:

— Ты — моя свобода, Габриэль. Моё прекрасное светлое чувство. Мое всё, котенок. Никогда тебя не отпущу.

— А я — тебя… — прошептала я, и тело накрыло мощной, ослепительной волной. Всхлипывая, я дрожала и выгибалась, пытаясь выползти из-под Марка, но он не отпустил, завершая всё глубоким, безжалостным поцелуем.

Меня разбудило странное чувство присутствия, и я тотчас открыла глаза. Марк рядом, спит. Хорошо. Я приподнялась, оглядывая комнату… на подоконнике сидел Кулек.

— Госпожа, простите, — тихо сказал он, не глядя на меня. Естественно! Я быстро натянула на себя рубашку Марка и подошла к шуршакалу.

— Что-то случилось на корабле?

— Нет, госпожа. Но я услышал кое-что важное, когда шастал по домам. Вы не думайте, я ничего не украл… — поспешно пробормотал он.

— Я и не подумала. Расскажи, — и поманила его к себе.

Кулек подошел осторожно и уселся в кресло, смешно свесив ножки. С некоторых пор он носил симпатичные кожаные ботинки на шнуровке, непромокаемую курточку и коричневые штаны. Помимо этого, я сделала ему яркий красный шарф, который человечек очень берег.

Однако сейчас на шуршакале было все темное, и он выглядел таинственно. Я успела только сесть на край постели, как сзади послышался сонный голос:

— Что за посиделки?

Марк обхватил меня и положил голову на плечо. Он был большим и тяжелым, и я тихо рассмеялась.

— Кулек принес важную информацию. Не хотели тебя будить.

— Принес, значит, — Марк подхватил меня, и, легко держа в руках, поднялся и посадил к себе на колени. — Ну, рассказывай, разведчик.

Кулек покосился на улицу.

— Мои уши хороши, но могут быть другие, не менее чуткие.

Марк все понял и без смущения голышом подошел к окну, чтобы закрыть ставни. Для надежности он задернул шторы и снова посадил меня на колени.

— Давай о главном.

— Вам грозит опасность, господин Марк.

Солнечный поднял брови.

— Продолжай.

— Я не знаю всей правды, но слышал разговор в темном районе. Два человека обсуждали плату за то, что подберутся к вам и нечто важное украдут. А ещё они говорили о наемном убийце.

— Что?! — шепотом воскликнула я.

— Спокойно, Габ. Не паникуй раньше времени. А ты говори теперь в подробностях. Где это было, что за люди, какой убийца?

Кулек принялся рассказывать, а я с тоской подумала, что волшебная ночь стала зловещей. Теперь мне мерещился за дверью таинственный убийца, а по улице шастали тени вместо светлячков.

— Про какую-то реликвию, что дорого стоит, — говорил шуршакал. — Человек, жаждущий мести.

— Странно, — отозвался Марк. — Я знаю о своих врагах всё, и ни один до сих пор не хотел моей смерти.

— У тебя есть враги? — спросила я.

— Не так много. Просто люди, с которыми я не нашел общий язык. Значит, это может быть связано с картой?

— Не мы одни за ней охотимся, — сказал карлик.

— Не понимаю, кто мог проговориться о цели нашего путешествия? — нахмурился Марк. — Не Торми и не Смайл с Дайрой. Не мы с Габриэль. И не ты, — закончил он, внимательно глядя на шуршакала.

— Некоторые матросы предполагали, зачем мы отправляемся в столицу, — сказал Кулек. — Они много об этом разговаривали. Наверное, кто-то в порту слушал…

— И сделал выводы, — кивнул Марк. — Ничего хорошего. Габ, ты теперь не отойдешь от меня ни на шаг.

— Он действительно будет пытаться тебя убить? Но о какой вещи речь, Марк?

— Пока не знаю. В любом случае, об этом должны узнать Торми и ребята. — Он поглядел на карлика. — Спасибо. Ты молодец.

Человечек покраснел от удовольствия.

— Пожалуйста, господин. Я буду и дальше стараться добывать важные сведения.

— Лучше тебе не возвращаться на судно ночью… — начала я, но Кулек с улыбкой поклонился.

— Во тьме заметить шуршакала практически невозможно, и котов городских я не боюсь. Там, на крыше, меня ждет Куролесь.

— Вот так вы сработались! — усмехнулся Марк. — Ладно, храбрец. Иди. Увидимся завтра.

Человечек кивнул, надел шляпу, и Солнечный открыл ему окно.

— Будь острожен, Кулек, — тихо сказала я.

— Не беспокойтесь, госпожа Габриэль! — и ловко выпрыгнул, исчезая в синем мраке.

Марк затворил ставни и положил ладони на стекло. Какое-то время он стоял возле, потом, вздохнув, повернулся ко мне.

— Хорошо, что он с нами. В городе среди злых и дружелюбных токов легко потеряться.

— Марк! — воскликнула я и, всхлипнув, обняла его. — Не хочу так! Пожалуйста, как мне помочь? Как защитить тебя?

— Ты будешь рядом, моя хорошая, и мы друг за другом приглядим, — удивительно спокойно сказал он. — На корабле мы в безопасности, а вне его я просто буду внимательнее. Поверь, солнце непросто застать врасплох.

— Верю, но боюсь.

— Габ, — вдруг улыбнулся он. — Можно тебя кое о чем попросить?

— Конечно.

— Возьми вон те две плошки и кинь их в разные стороны.

— Разбить о стены? — удивилась я.

— Ага. Со всей дури.

— Эм… Ладно.

Я подошла к столику, взяла тарелки и повернулась к Марку.

— Сейчас? Мы ведь соседей разбудим…

— Не разбудим. Кидай.

Я неуверенно хмыкнула, размахнулась, швырнула и… потеряла Марка. Он просто исчез с того места, где стоял. И тарелки тоже испарились, чтобы через мгновение появиться на том же месте, где я их взяла. Ну а мой супруг стоял в паре шагов и улыбался как ни в чем ни бывало.