— Я хочу есть, — сообщила Суви, направляя друзей в столовую.

Как только друзья зашли в столовую, многие ученики тут же кинулись к Давиду, предлагая сесть с ними. Прия крепко взяла его за руку и потянула за собой.

Лаура Селланд приветливо помахала им рукой и улыбнулась одними голубыми глазами, похожими на теплые воды океана. Друзья сели рядом с Лаурой. От нее пахло свежей сиренью.

— Как ты? — Спросила Суви.

— Все уже в порядке, меня выпустили из лазарета. — Ответила Лаура и улыбнулась, от чего ее мягкие черты приобрели невероятную солнечность. — Это ли не главное?

Инна усмехнулась, растрепав ее светлые, подхваченные теплом, волосы, сделав их легкие кудри на миг более плотными, какими обладала сама.

— Отлично, тогда тебе срочно нужен торт с розмарином и тимьяном. — Сказала Суви.

Лаура была не против, и заказала предложенный подругой торт, который тут же появился на зачарованной скатерти. Тогда Суви добавила:

— Себе я бы взяла запеканку с настурцией, салат из орхидеи, сыра и трюфелей.

На столе появился и заказ Суви.

Инна взяла себе чай из вербены и лепешку с сиренью. А Давид и Прия взяли себе по салату с фиалкой и орхидеей.

— А вот и моя вечная компания — Адельхейд, — раздался голос Иоланды за соседним столиком.

Суви улыбнулась ей, рассматривая завязанные в тугой хвостик белые волосы, светлые, точно кромка льда, глаза и тонкие черты лица.

Иоланда Линдберг, которую часто ставили в пару Суви на зельях, демонстративно покрутила пальцами — рядом с Суви образовалась иллюзия прекрасных георгин. Суви провела через них руку, и георгины начали разрушаться настоящими цветами, прорастающими сквозь иллюзию. Корни цветов оплели стул.

— Надеюсь, в этом году не я одна буду работать? — спросила Иоланда, деловито поправляя белые волосы.

Суви лишь улыбнулась ей. Прия хотела вступиться, но взгляд Суви заставил ее замолчать.

— Иоланда просто завидует твоей крутой силе. — Заверила подругу Инна, когда Иоланда отошла.

— Не бери в голову, это уже в прошлом, — ответила Суви и рассмеялась.

Радости четверокурсников не было придела: на старших курсах все занятия по астрономии стали практическими и проходили ночью в Астрономической башне. В обсерватории их ждал профессор Реген.

Парцифаль Реген считался долгожителем. Он родился в Кёльне в тысяча девятьсот третьем году, но все же был моложе профессора Вальдена.

Парцифаль Реген был высоким и к своим годам хорошо сложенным мужчиной. Его седые волосы были гладко зачесаны назад, острое лицо украшали тонкие губы и глубоко посаженные черные глаза. Парцифаль казался строгим, спокойным и угрожающе величественным. Одевался профессор всегда в дорогие, порой вычурные костюмы.

Элегантным жестом руки он указал на винтовую лестницу, по которой разрешалось подниматься только ученикам старших курсов и некоторым счастливчикам из младших, в число которых раньше входили Прия, Инна и Иоланда, последние к сильному раздражению Прии.

— Надеюсь, вы выспались, — бархатный голос профессора Регена звучал, казалось, только в их головах. — Телескопы ждут вас.

Ученики поднимались вслед за профессором молча, боясь проронить хоть слово. У самой двери профессор Реген сообщил тихо, с придыханием:

— Вы уже знаете, нам никогда не приблизиться к магии, таящейся в звездах, в глубинах космоса, за черными телами, — в его глазах блеснула печаль, — но всегда стоит пытаться.

— Сколько бы он отдал, чтобы оказаться в космосе? — прошептала Инна.

Прия ткнула ее локтем, грозно посмотрела, а потом так же шепотом ответила:

— Слишком много.

Спустя два часа занятия учеников стало трудно оторвать от телескопов. Даже те, кто не любил астрономию, не могли сдержать свой восторг от звезд, таких далеких и пленительных. Раньше они могли наблюдать лишь проекцию.

И только выйдя за пределы астрономической башни, они почувствовали усталость.

Вторник начался с дождя. Суви любила гулять под дождем, но сейчас дождь так подходил к настроению, что это раздражало. Суви хотелось солнца назло всему. Назло новости, что все еще не давала Суви покоя. Слова, произнесенные тетей Фридой, навсегда застряли в ее голове. И та мысль, которую Суви усердно старалась избегать, вырывалась наружу древним чудовищем.

Слова застряли так прочно, что мешали дышать. Но все, что Суви оставалась — думать об учебе.

Зелья вела профессор Ульвен. Это была полноватая женщина чуть старше пятидесяти с милыми ямочками, добродушными голубыми глазами и светлыми волосами. Она раскрыла руки в приветственном жесте, точно хотела обнять всех. Ученики, даже те, кто не смотрел на профессора, тут же замолчали.

Суви, к ее радости, в этом году в пару поставили Инну. Инна была самой успешной ученицей зельеварения. Как часто говорила профессор Ульвен, у Инны был невероятный талант. И как бы ни хотела Прия, она не могла с этим спорить.

На уроках Суви всегда завидовала Лауре, у которой была сильная аллергия на зелья. Чародеям, даже полукровкам, было все равно на человеческие аллергии, но вот от своих они страдали. Стоило Лауре вдохнуть пары любых зелий, так тут же она начинала задыхаться. Вместо практики она писала работы.

— Я уйду раньше, закончишь сама? Мне нужно к профессору Дюбуа. — Прошептала Суви. — Профессор Ульвен меня отпустила.

— И в этом году? Все снова плохо? — В голосе Инны послушалась тревога.

Раньше Суви боролась с одной проблемой, ее сила не давала ей покоя: зелья, при варке, цвели положенными в них растениями, растения облетали парты и стены, как только Суви начинала колдовать. Даже когда она не колдовала, а просто отвечала на вопросы, но очень волновалась, то все равно украшала пространство цветами. Профессор Дюбуа решил помочь юной волшебнице. Профессор учил Суви тому, как примериться с редчайшей частичкой магии ши внутри себя и научиться ее контролировать.

— Нет, все в порядке. Конечно, профессор помог мне, — Суви перешла на шепот, — но у него тоже редкая сила, он должен знать больше.

От удивления Инна уронила в их общее зелье слишком много аконита: жидкость стала неправильного, бордового цвета. Суви никогда не говорила подругам, почему именно профессор Дюбуа, а не другой преподаватель, занимался с ней прошлые три года.

Расспросы вдруг стали совершенно не важными, нужно было исправлять зелье. Суви уже собралась все резать заново, но сосредоточенная Инна добавила в зелье листья осины и направила на горячий котел руку.

Инна сотворила заклятие, которым обычно заставляли светиться частички воды и другой жидкости, даже крови. Когда частички воды светились, создавалось впечатление, что в жидкости плавают звезды. Профессор Реген любил подсвечивать руки, и тогда по его венам плыли созвездия.

Зелье засветилось. Котел слегка затрясся, а потом из него вылетели обожженные листья осины. Инна ловко схватила их над нежно лиловой жидкостью. А потом смущенно улыбнулась, увидев ошарашенный и восхищенный взгляд Прии.

— Потри корень аира. — Инна замолчала, ожидая увидеть разросшийся аир, но, к счастью, ничего не произошло, — Я придумала этот способ на каникулах, кстати, помогает отчищать зелье, как видишь… Мы все гадали, почему не Реген или сам директор… Дюбуа что, тоже управляет цветами?

— Нет, — Суви задумалась, — но он все еще не любит распространяться, так что…

Суви растерла корень аира в ступе. Добавила туда немного сушеной мандрагоры и снова повторила действия. Все это полетело в отвар из трав.

Инна высыпала в зелье пять когтей горного дракона. Жидкость стала похожа на сиреневую лаву.

Не добившись нужного результата, Суви осталась ждать историю магии в кабинете.

Хотя Гаспар Дюбуа был родом из Франции, а там предпочитали отдавать детей в местную школу, он закончил Академию острова Туле. Родители Гаспара были очень удивлены и настороженны, когда их сыну пришло приглашение лично от профессора Вальдена, но согласились, желая сыну лучшего будущего.