Пролетят пустые годы».

Василиса зажмурилась. Хоть бы они замолчали. Сжав палку, упирающуюся в кочку, Василиса навалилась на неё и почувствовала, что та куда-то провалилась. Открыв глаза, Василиса обнаружила, что конец палки воткнулся в почву. Ещё не хватало, чтобы эта штука под ней развалилась.

Попытавшись вытащить палку, Василиса так сильно её дёрнула, что она выскочила вместе с травой, какими-то корнями и кучей чудны́х палочек. Василиса стала их стряхивать и обомлела. Быть не может.

Василиса наклонилась и руками чуть разгребла ямку, оставшуюся от палки. Из-под земли и трав на неё таращились пустые глазницы старого потемневшего черепа. И вдруг череп стал будто вырастать из земли.

Вскрикнув, Василиса вскочила на ноги, оступилась и повалилась на спину. Уже приготовилась плюхнуться в воду, но её что-то удержало под лопатками и слегка толкнуло вперёд.

Василиса шлёпнулась на колени, а руками упёрлась в черепушку, уже показавшуюся на поверхности. Под ногами что-то шевелилось, вся кочка будто шла волнами и разваливалась.

Не удержавшись, Василиса всё-таки плюхнулась в ледяную воду. Её тут же стали хватать с разных сторон и тянуть вглубь. А потом вдруг дёрнуло вверх. Мига хватило, чтобы уцепиться за ивовую ветку и выбраться. Но ногу что-то удерживало.

Намереваясь лупануть по русалке со всей силы, Василиса обернулась, но в последний миг заставила руку пройти мимо облысевшей головы, показавшейся над водой. Землистое лицо, уродливое и искажённое, почти слезло с костей. Но оно всё же узнавалось.

Русалка вцепилась в ладонь Василисы, но тянуть в воду не стала. Ослабила хватку, глянула на неё сузившимися глазами и ушла под воду, оставив в руке Василисы что-то маленькое. Сжимая кулак, Василиса ломанулась сквозь заросли, лишь раз обернувшись, чтобы посмотреть на болото, куда только что нырнуло то, что осталось от Сонечки Савельевой.

Василиса продиралась сквозь заросли, пока снова не вывалилась в высокую траву. На четвереньках проползла немного, добралась до обычного лугового пространства и плюхнулась на землю. Перевернулась на спину и некоторое время просто таращилась в серое небо, глубоко дыша.

Когда пульс пришёл в норму, Василиса согнула руку и разжала кулак. На её ладони поблёскивало золотое колечко, которое зачем-то ей отдала Соня Савельева, Васина жена. Вот куда, значит, определила её та девица, похожая на Зою. Васю замучила, его жену утопила. Или… Василиса припомнила, как Зоя заколачивала короб, из которого торчало что-то похожее на свадебное платье и фату. Так ведь это же было где-то тут, поблизости. А эти плавающие кочки… Всё сходится. Зоя упаковала Соню в ящик и пустила плавать в Чарусы. Какая милая девушка.

Лежать на влажной земле, да ещё в промокшей одежде, стало холодно. Василиса перевернулась, встала и поплелась обратно к заводи. Она же обещала ждать Гаврила три часа. Интересно, сколько времени. Оказалось, доходило семь. Ещё час – и домой. Ладно, два.

Но ждать не пришлось. Когда Василиса обошла большую иву, Гаврил как раз переворачивал под ней лодку.

– Гаврил! – выкрикнула Василиса, бегом спускаясь по откосу. – Ты уже вернулся? Что там было? Нашёл часовню?

– Ничего там не было, – хмуро ответил Гаврил. – Просто непролазное болото, и всё. Никаких часовен.

– А русалки? – выдала Василиса и тут же об это пожалела.

Потому что Гаврил усмехнулся и снисходительно спросил:

– Какие ещё русалки?

– То есть… – промямлила Василиса. – Понятно. Значит, ничего не вышло.

– Там просто заросшая топь, и всё. Даже плыть на лодке нельзя – одни сухие камыши и коряги торчат. Даже воды не видно. – И тут Гаврил подозрительно глянул на Василису. – А ты чего вся мокрая?

– Я… – Василиса шумно выдохнула. – Да какая разница. Главное, ты вернулся.

– Толку-то, – прошептал Гаврил. – Ладно, пошли домой. Тебе надо переодеться. Где ты так намокла?

Василиса только отмахнулась, прибавляя шаг. Джинсы действительно были сырыми насквозь, а на ветру обдавало ноги ледяным холодом. Уже зубы начинали стучать от стылости. Пришлось двигаться почти бегом, чтобы совсем не окоченеть.

Вдвоём Василиса и Гаврил быстро миновали набережную, почти пустую из-за дождливой погоды. У дома Зои Гаврил замедлил шаг.

– Ты опять к ней? – спросила Василиса, мрачно глядя на избу. – Ну, давай. Пока.

– Ядвиги Мстиславовны-то нет, – проговорил Гаврил, глядя то на дом, то на Василису. – Она же там одна.

– Страшно, поди, одной-то, – сымитировала интонацию Ядвиги Мстиславовны Василиса.

– Я же говорю, вы похожи, – выдал Гаврил.

Василиса только закатила глаза и уже побежала было домой, но притормозила. Вернулась.

– А куда бабка уехала? – спросила Василиса у Гаврила, уже открывшего калитку.

– Понятия не имею. А что?

– Надолго? – продолжала выспрашивать Василиса.

– Не сказала. Тебе зачем?

– А другая? Лариса? Тоже уехала? Это точно?

– Ну да, – кивнул Гаврил. – Ещё вчера вечером.

– Ясно, – протянула Василиса, вытягивая шею, чтобы рассмотреть колодец. Кажется, горстку пепла, оставшуюся от скелета Васи, уже убрали.

Гаврил хотел сказать что-то ещё, но глянул за спину Василисы и замолчал. Обернувшись, Василиса столкнулась взглядом с Ядвигой Мстиславовной, ковылявшей к дому, опираясь на клюку.

– Здрасьте, – процедила Василиса, глядя в разноцветные бабулины глаза.

– Здравствуй, – подозрительно произнесла Ядвига Мстиславовна, окидывая Василису взглядом. – По какому поводу собрание? И чего так болотом несёт?

– Гаврил пришёл к Зое, а я… – Василиса резко вдохнула, потому что не решилась задать интересующий вопрос.

– Ну? А ты? – Ядвига Мстиславовна перекрыла Василисе путь, обеими руками опираясь на клюку.

– А у меня к вам есть вопросы, – как можно более нагло произнесла Василиса.

– Ну-ну, – закивала бабуля. – Штаны высуши и приходи. Поговорим.

– Обязательно приду, – прошипела Василиса, обогнула бабулю и быстро пошла по поселковой дороге.

За спиной раздался приглушённый бабулин голос, бурчавший «иди уже». Через полминуты Василису нагнал Гаврил.

– Чего ты всё ей хамишь?

– Не твоё дело, – огрызнулась Василиса, и сама не понимая, с чего Зоина бабушка вызывала у неё такое раздражение.

Гаврил шагал рядом и недовольно сопел.

– Тебе сегодня больше никуда не нужно? – спросила Василиса, мечтая поскорее оказаться дома.

– Я тебя тоже нервирую?

– Меня уже всё нервирует, – буркнула Василиса.

– Это заметно.

– Ну и хорошо. – Василиса прибавила шаг, но Гаврил всё не отставал. Правильно, он-то не хромает.

– Подожди. – Гаврил взял Василису за локоть и развернул к себе, но она быстро скинула его руку. – Я просто хотел сказать…

Что он там хотел сказать, Василиса слушать не стала. Хватит. У него, наверное, есть ещё куча бредовых идей по возвращению Зои, и вряд ли хоть одна из них чего-то стоит. Так пусть он там сам разбирается, без Василисы.

Минут через пять кросса по посёлку Василиса осторожно осмотрелась. Она топала к таунхаусам в гордом одиночестве. Наконец-то.

Дома Василиса долго сидела в горячей ванне с лавандовым маслом. И прогрелась, и нервы немого успокоились. Отец отправился поливать мамины цветы по инструкциям, оставленным на записочках, а Василиса пораньше легла спать. Завтра трудный день. Довольно ей быть марионеткой, пора брать ситуацию и лопату в свои руки.

Садовый инструмент она с утра пораньше утащила из маминой садовой кладовки. Оставив отца проводить выходной за любимыми пазлами и сериалами, Василиса, прихватив лопату, вышла из дома.

Решительно дошла до дома Ядвиги Мстиславовны. У калитки решимость чуть поугасла, и Василиса некоторое время топталась в сомнениях. Её затея грозила обернуться большими проблемами. Но разве их до сих пор не хватало? Да что там мямлить, пора действовать.

Василиса прошла во двор и оставила лопату в зарослях барвинка, так чтобы её не было видно ни со двора, ни из дома.