Василиса даже остановилась, чтобы рявкнуть всё это Гаврилу в лицо, потом упёрлась руками в бока, приготовившись произнести ещё какую-нибудь колкость, но вместо этого только глотнула открытым ртом ночной воздух и, глубоко дыша, пошла дальше. Господи, да ведь всё это правда. И теперь она снова ввязалась во что-то непонятное. Чтобы помочь тем, из-за кого уже рисковала жизнью, причём не только своей.

– Извини, – донёсся из-за спины тихий голос Гаврила.

– Да иди ты со своими извинениями.

Некоторое время Гаврил молчал. Потом вдохнул и произнёс:

– Тогда ты должна меня понимать.

– В каком смысле?

– Ну, почему я пытаюсь помочь Зое. Ты же хотела мне помочь.

– Это другое, – выдала Василиса избитую фразу, понимая, что не совсем права.

Но сравнивать заклятие, которое чуть не убило Гаврила, с остолбенением, которое Зоя, по совести говоря, заслужила? Нет, это совсем не одно и то же.

– А что там? – снова заговорил Гаврил. – Ну, в Чарусах. Где там желания исполняются?

– Тебе зачем? – наконец посмотрела на него Василиса. И сразу всё поняла. Он на что угодно пойдёт, лишь бы Зою выручить. – Ясно. Слушай. Там есть старая часовня с иконой. Но это только если сумеешь до неё добраться, потому что там тысячу раз можно сгинуть.

Гаврил только хмыкнул.

– А некоторые вообще ничего там не находят, – произнесла Василиса, припомнив Анин рассказ. – Поплавают да возвращаются. И вот ещё что. – Василиса остановилась и глянула на Гаврила. – Я туда с тобой не поплыву. Мне одного раза хватило.

– Ладно, – просто ответил Гаврил.

И тут Василиса заметила, что за его спиной глубокое тёмно-синее небо подсветилось, будто от огня.

– Это ещё что? – медленно спросила Василиса. Гаврил обернулся.

Вдвоём они смотрели туда, где простирались Чернореченские лавандовые поля, за которыми ухаживал призрачный садовник. И теперь над ними что-то полыхало.

Черничное небо над лавандовыми полями озарялось красными всполохами, и оттуда доносились слабые отголоски не то песен, не то криков, не то смеха.

– Может, не пойдём туда? – предложила Василиса, опасливо прислушиваясь. Если там распевают что-то вроде колыбельных, которые выдавала сегодня Лариса, лучше сразу идти домой.

– И где мы тогда лаванду возьмём? – спросил Гаврил, тоже не торопясь топать к полям. – Она у нас только там растёт. Хотя и не должна бы.

– То есть? – До Василисы смысл фразы дошёл не сразу.

– Ну, лаванда в нашей полосе по-хорошему вообще не зимует. Странно, что тут целое поле выросло, хотя за ним даже никто не ухаживает.

– Ещё как ухаживает, – пробормотала Василиса, припоминая призрачного садовника, которого они встретили месяц назад в саду Скиркудово. Хотя Гаврила тогда с ними не было. – Ты просто много пропустил. Хорошо, что вообще вернулся.

– Да, спасибо маме. Она какие-то молитвы читала. – Гаврил всё смотрел на небо.

Василиса снова не сразу догадалась, о чём речь. Только потом вспомнила молитвы на листочке, которые с ней передала для Натальи Львовны монахиня Маргарита из монастыря.

– А говоришь, ей нет до тебя дела, – произнесла Василиса с лёгкой обидой за начальницу, да и за себя саму, чего скрывать.

– Ну так что, идём? – Гаврил направился в сторону лавандовых полей.

– Слушай, у нас дома есть сушёная лаванда. Может, подойдёт?

– Нужна свежая. – Гаврил притормозил и обернулся. – И собранная нами. Нам ведь отправляться. Плюс сегодня такой день, когда травы волшебные. Ты сама говорила.

– Мало ли, что я говорила, – буркнула Василиса. – И мало ли, кто там сейчас веселится. Может, ведьмы.

– Конечно, ведьмы. – Гаврил будто прописную истину пересказывал. – Сегодня же Иван Купала. Хотя странно, что они сегодня собрались, обычно у них праздники на солнцестояние. Собственно, Иван Купала по старому стилю и приходился на солнцестояние.

– Спасибо за экскурс в ведьмовство, – едко произнесла Василиса.

– Хватит ёрничать, – бросил Гаврил через плечо и уверенно направился к полям. – Пошли.

– Ну, да, – бубнила Василиса, шагая рядом, но так, чтобы он всё слышал, – если они нас заметят, то ты меня там бросишь, а сам к Зое побежишь с лавандой. Удобно, ничего не скажешь. Я-то прытко скакать уже не могу.

– С тобой иногда бывает ужасно трудно, – вздохнул Гаврил. – Просто невыносимо.

– С тобой тоже, – парировала Василиса. – Особенно когда тобой командует кто-то вроде Зои.

Гаврил ничего не сказал, только шумно выдохнул. А Василиса не смогла удержаться:

– Ну ничего, скоро всё станет как раньше, и ты опять будешь послушно выполнять Зоины приказы.

– А ты хочешь, чтобы твои выполнял? – грубо произнёс Гаврил.

– Нет, у меня для этого есть собака.

– Зоя, между прочим, таких гадостей никогда не говорила.

– Про тебя и при тебе – может быть. А вот я от неё такого наслушалась, что вообще больше никогда разговаривать с ней не хочу. – Василиса сразу вспомнила, как Зоя глумилась над её рисунками, как они с мамашей оскорбляли её на набережной, как они подожгли церквушку отца Павла, которого, кстати, при этом заперли внутри. Помогать Зое сразу расхотелось.

– Ладно, давай так. – Гаврил снова остановился. – Поможешь с лавандой и снами, и я больше никогда тебя ни о чём просить не буду. Если хочешь, можем даже никогда больше не разговаривать.

– Отлично, – с готовностью кивнула Василиса. – Сделаю для вас всё, вывернусь наизнанку – и могу быть свободна. Пошла вон, так сказать. А вы будете обсуждать, какая я гадкая, что упиралась и не неслась сломя голову Зою спасать. Отличный план, мне нравится.

Гаврил хотел сказать что-то ещё, но Василисе надоело препираться, и она просто пошла вперёд. Никакие ведьмы уже не пугали – просто хотелось побыстрее отвязаться от Гаврила с его сумасшедшей компанией и забыть про Зою и её проблемы.

Поющие голоса становились всё громче, отчётливее слышались слова, которых Василиса не понимала. Но, кажется, это был тот же самый незнакомый язык, на котором сегодня что-то бормотала Лариса.

Наконец стали видны костры, разведённые прямо посреди лавандовых полей. Несколько кострищ, расположенных в ряд, пускали искры в ночное небо, а вокруг кружилось множество людей. Подсчитать их не получалось, потому что тут и там возникали и сразу же растворялись тени, между кострами змейкой скользил полупрозрачный хоровод, песни раздавались со всех сторон и быстро смолкали, чтобы возникнуть снова.

– Подходим к краю, срываем один цветок и сразу валим, – не отрывая взгляда от празднества, прошептала Василиса.

– Согласен, – шёпотом ответил Гаврил. – Если хочешь, я пойду один, а ты жди здесь.

– Ладно, давай так, – нехотя согласилась Василиса.

Не говорить же ему, что ей было жутко любопытно, что там происходило. Отчего-то хотелось подойти поближе и посмотреть на костры и хороводы. Вообще-то странно, что Ядвига Мстиславовна со своей подругой сейчас не там. Хотя кто знает. Может, они ребят сбагрили, а сами тишком сюда на мётлах полетели, чтобы хорошенько оттянуться.

Гаврил, осторожно ступая, направился к окраине лавандового поля, а Василиса осталась топтаться у кустов, огораживающих ряды цветов. Ну, надо бы его прикрыть, наверное. Василиса на цыпочках пошла следом.

Костры становились всё ближе, силуэт Гаврила на их фоне выделялся чёрной тенью. А вот остальные участники праздника будто проходили друг сквозь друга. Вернее, пробегали с песнями и плясками.

– О, и ты здесь! – услышала прямо над ухом весёлый голос Василиса. – Пошли!

Василиса даже обернуться не успела, как её стали толкать под лопатки, выводя к кострам. На ходу она лишь успела глянуть на удивлённого Гаврила.

– Так ты не одна! Вот и отлично!

Из-за спины Василисы выпрыгнула Аня, схватила Гаврила за руку и потащила за собой. Обернувшись, она вцепилась и в запястье Василисы. Перебирая ногами и отчаянно стараясь ни с кем не столкнуться, Василиса в многоголосом хороводе ориентировалась на распущенные Анины волосы с венком на голове и её длинное чёрное платье.