Кажется, над нашими головами раздается что-то похожее на раскат грома.

Я вздрагиваю, мой взгляд снова устремляется на Саллена.

И на этот раз он смотрит на меня.

— Честно говоря, ты прав, Космо. В его работе было мало смысла, — продолжает Мод, а Саллен тем временем выдерживает мой пристальный взгляд. — Он на каждом шагу противоречил себе. В своей спешке обрести богоподобную жизнь он растратил свою собственную, придумывая невероятные теории и в погоне за кайфом истребляя свою семью. Я думаю, что сам он был не более, чем серийным убийцей, и спасла его наука расчленять людей.

— Что думаешь, Скалли? — растягивает слова Космо, выговаривая имя, которое только сейчас услышал от Мод, притворяясь для всех остальных, что Саллен не вырубал ни его, ни меня снотворным, а я не била его по голове, чтобы убежать. Мы все крепко держим свои секреты в кулаке, и у меня такое чувство, что еще до конца вечера они выплывут наружу совсем неподобающим образом. — Повелся на что-то из этого дерьма?

Я свирепо смотрю на Космо, но он по-прежнему не упоминает ни Штейна, ни Райт, и я этому рада.

Но Саллен не успевает попасть под удар, поскольку неожиданно заговаривает другой человек.

— Я не думаю, что все это правда, — с весельем в голосе произносит Флит. — Не понимаю, как бред Бербанка еще кому-то впаривают под видом истины, но очевидно, что все это чушь собачья. И я не считаю, что именно поэтому здесь кто-то пропадает. Мы говорим об этом только потому, что так захотел Космо, но какое, черт возьми, отношение сейчас Бербанк имеет к нашему городу? Бездомные, нехватка жилья, наркомания, психические заболевания и тому подобное? Знаете, настоящие проблемы? Вот проблемы, с которыми сталкивается сейчас Александрия.

— Он прав, — вмешивается Эллиот, глядя на свое вино. — Этот город безумный, но Бербанк Гейтс большой поддержки здесь не получил. Я немного о нем знаю. Он был воспитан воинствующими родителями-христианами, стал ученым, который действительно хотел стать лидером культа и понял, что христианство — это не тот путь, которым можно этого достичь.

— Тогда почему мы все еще о нем говорим? — спрашивает Аливия, так наклоняясь к Саллену, что мне хочется закричать. На ее губах появляется странная улыбка, которая, думаю, имеет прямое отношение к кислоте, которой она закинулась. — И зачем скрывать информацию?

Не знаю, что она имеет в виду, но никто ее не перебивает.

— Он не бог весть какая шишка, но мы здесь его обсуждаем.

Эллиот качает головой.

— Да, только потому, что мы — это мы.

— Откуда ты о нем узнала? — спрашивает Саллен, и его голос звучит гораздо более отрывисто, чем у всех остальных.

При звуке этого голоса взгляды всех присутствующих устремляются на него, и я крепче сжимаю ножку бокала, желая, чтобы они отвалили, даже со своими пристальными взглядами.

— Откуда такой личный интерес? Откуда ты так много знаешь? — продолжает Саллен, в упор глядя на Мод, будто у нее есть ответы даже на его невысказанные вопросы.

Мод крутит на столе свой бокал с вином и с такой улыбкой поднимает взгляд на Саллена, будто до усрачки рада, что он спросил. Но он молчит, и Мод слегка поворачивается в кресле, наклоняется и поднимает с пола большую кожаную сумку, украшенную металлическими вставками. Она с грохотом ставит ее на стол и достает конверт из плотной бумаги, затем снова бросает сумку на пол. Вскрыв конверт, она достает несколько бумаг и, разложив их на столе, пододвигает одну к Саллену.

— Когда Космо сказал мне, о чем ему было так любопытно узнать сегодня вечером, я извлекла эти документы из задней комнаты универмага. К ним нет свободного доступа. Но Аливия связана кое с кем, кто может достать историю, сокрытую в библиотеке Александрийского университета.

Я смотрю на Аливию, а она опускает взгляд на стол, и ее глаза странно темнеют. Интересно, это кто-то из Райта или, может, повыше?

Мод все еще пялится на Саллена, и когда снова заговаривает, то ее слова звучат с неожиданной нежностью.

— Я помню, ты всегда испытывал отвращение к религии и любым другим разговорам о культах, Скалли, — продолжает она. — Я подумала, может, тебе не понравится наша сегодняшняя тема.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы не заговорить.

— Подожди, — говорит Космо, подталкивая меня локтем.

Я хочу это прервать.

— Вы двое знаете друг друга? — усмехнувшись, он щелкает пальцами между Салленом и Мод, и мне хочется его придушить.

— С давних времен, — чопорно говорит Мод, и на ее губах появляется загадочная улыбка. — Я в восторге от того, что вы двое тоже друзья.

Она переводит взгляд с Космо на Саллена.

— Я что, внезапно стала невидимой? — огрызаюсь я, раздраженная тем, что она ведет себя так, будто меня здесь вообще нет.

Все, кроме Саллена, поворачиваются ко мне.

Он, кажется, совсем не встревожен тем, что эти два человека в его жизни начинают понимать друг друга. Вместо этого он таращится на придвинутые Мод бумаги, на страницу с каким-то снимком, который отсюда не разглядеть.

— Прости, — осторожно произносит Мод. — Я не хотела тебя обидеть. Просто, ну, тебя я не знаю, но знаю их…

— Да? — не унимаюсь я, вздернув подбородок и крепче сжав ножку своего бокала с вином. — Насколько хорошо, а? Ты трахаешься с ними обоими?

Саллен бросает взгляд на меня.

Это похоже на победу.

Сидящий рядом со мной Эллиот откашливается.

— Не знал, что мы так быстро перейдем к оргии, — криво усмехается он.

Я ловлю на себе взгляд его янтарных глаз, и он смотрит на меня с легкой улыбкой. У меня в груди бешено колотится сердце, я подношу к губам бокал, и допиваю вино, наслаждаясь легким, острым жжением на языке.

— К оргии? А ты еще не мал, чтобы заниматься сексом?

Аливия громко смеется над этим, и, несмотря на мое раздражение из-за того, какой оборот приняла эта ночь, от ее веселья я чувствую странное облегчение. Кажется, Мод тоже спокойно относится к моей вспышке, поскольку не ругает меня.

Эллиот приподнимает бровь.

— Мне двадцать один, — говорит он, обводя меня взглядом с ног до головы. — А тебе сколько?

— И много ли у тебя было оргий? — растягивает слова Флит.

Зажав косяк между двумя пальцами, он облокачивается на стол и устремляет на меня затуманенный взгляд.

Я наклоняю голову, и меня касается рука сидящего рядом Космо. Секунду спустя я слышу, как он наполняет вином мой бокал.

И сейчас я чувствую, как смотрит на меня Саллен.

— Мне двадцать три, — говорю я Эллиоту.

— И ни одной, — честно отвечаю я Флиту. — Но все когда-нибудь случается в первый раз.

Я поворачиваю голову и смотрю прямо на Саллена:

— Не так ли, Скалли?

У Мод краснеют ее бледные щеки, и она делает глоток вина. Аливия смотрит на меня сияющими глазами, на ее губах играет улыбка.

Но Саллен поворачивается к Мод, как будто отмахнувшись от меня. Он приподнимает уголок одного из придвинутых к нему снимков.

— Это фото… — тут он замолкает, его необычный голос снова заставляет всех замолчать, поскольку Саллен полностью меня игнорирует.

— Настоящий отель номер семь, — с улыбкой говорит Мод, переводя взгляд с бумаги на Саллена. — Расположен на берегу озера V, за городом. Это гораздо более природное расположение, чем то, что сейчас в Александрии. Как бы то ни было, много лет назад Бербанк был постояльцем этого отеля, но в Википедии об этом даже нет сноски, хотя там упоминаются все гостившие в нем преступники и ученые, но просто не уточняется, какие именно.

Саллен смотрит на лежащий перед ним листок бумаги, как будто нашел Бога.

— Настоящий. Он все еще… существует?

Мод кивает.

— Совершенно верно. По всей вероятности, об этом позаботились всё те же владельцы нового отеля.

Саллен поднимает взгляд на меня.

Мод с любопытством смотрит на него, скользит рукой по столу к фото, затем придвигается немного ближе, и задевает пальцами пальцы Саллена.