+++

Неспеша Северин прошёл по галерее и поднялся в кабинет. Делвин Брум расположился за столом ректора, а Лазар, чуть склонив голову, стоял перед ним и смиренно слушал.

— Предоставьте все счета, — последняя фраза верховного толкователя, которую и услышал Северин, завершала их разговор.

Растерянное лицо ректора было бледно. Сделав вид, что не замечает ни этой растерянности, ни недовольного вида дяди, Северин сдержанно поприветствовал обоих. Несмотря на молодость, он привык умело балансировать между эмоциональностью и холодной логикой менталов. Пожалуй, только это и спасало его изо дня в день.

— Вы желали видеть меня? — обратился он не к ректору Лазару, которого словно не существовало для молодого стажёра Академии, а к родному дяде.

Сделав знак рукой, показывающий, что Игнасиусу следует покинуть помещение, Делвин кивнул.

— Садись Северин, раз уж я посетил Академию, то решил встретиться и с тобой. Редкая удача.

Ректор чуть ли не на цыпочках вышел и плотно прикрыл за собой дверь, кажется, даже выдохнув с облегчением и утирая платком вспотевшее лицо. С прямой спиной, спокойный и незыблемый точно скалы острова Юингов, Северин сел в кресло возле стола с несколькими стопками папок и бумаг.

— Совсем не бываешь в резиденции, — верховный толкователь изобразил родственную, довольно мягкую, несвойственную для него улыбку. — Не навещаешь старика, — лукавый взгляд тёмных глаз скользнул по племяннику.

— Старика? — чёрные брови Северина едва приподнялись, что должно было означать удивление. — Вы в хорошей форме, дядя. Разве время думать о старости?

— Льстишь, — Делвин продолжал улыбаться, подавшись вперёд, изучая неподвижное лицо племянника, в котором удивительным образом сплелись черты погибшего Валентайна и его жены.

Это хорошо, что Северин не являл собой точную копию младшего брата, иначе Брум не смог бы спокойно смотреть на него. Мысль промелькнула и была уничтожена ментальным усилием. Он завидовал и одновременно не понимал юного воспитанника, которому удавалось сохранять невозмутимую холодность при любых обстоятельствах. Мальчишка обещал стать непревзойдённым мастером менталистом, что неприятно уязвляло гордость Делвина. Рядом с Северином, который оставался приветлив, благодарен и прост в общении, верховный толкователь чувствовал неуверенность, будто ожидая подвоха. Как-то поделившись мыслями с Грэмисом, он получил малоутешительный ответ. Фолэнт в привычной манере расхохотался:

— Не знал, что у тебя есть совесть, Дел! И что она станет мучить тебя при виде малыша Рина.

Вспоминать о младшем брате и его семье Делвин не хотел. С него достаточно ночных кошмаров, где он нередко видел Валентайна. Северин не изменил позы, хотя явно почувствовал внимание верховного толкователя, не понимавшего, что на самом деле думает или чувствует молодой родственник.

— Вы знаете, что я всегда стараюсь говорить правду. Особенно вам, человеку, который столько сделал для осиротевшего мальчика, — ровный и плавный голос Брума-младшего стал тише, открытый взгляд не оставлял места для двойного толкования слов.

Делвин расслабленно откинулся в кресле. Как он мог опасаться Северина? Племянник вырос слишком правильным и прямолинейным. Обученный лучшими менталами, он на удивление ретиво придерживался старой школы и принципов Ковенанта. Такие не предают тех, кого считают своими. Коварство, ложь, изысканная интрига — всё это не чуждо менталам, но претило Северину, каким его видел дядя. Только для верховного толкователя это ничего не меняло.

— Мне жаль, что так получилось, Рин. Я был привязан к Валентайну и всегда готов отдать тебе самое лучшее, что имею. Почему ты избегаешь резиденции? Или особняки в городе? Они к твоим услугам.

— Общежитие Академии полностью меня устраивает. Я часто работаю по ночам, не хочу прерываться, — его ответы всегда оставались логичны и разумны, ни тени лишних эмоций.

— Учёный… Я думал, что ты выберешь Закон. Ах, да! — толкователь вспомнил о чём-то, усмехнулся. — Что за история с Данисом Лазаром? Папаша сделал попытку пожаловаться из-за обиженного сыночка. Ты был груб на занятии? Я удивлён, зная о твоей сдержанности.

— Данис Лазар не умеет управлять собой и признавать ошибки. Плохо для ментала, — безразлично отозвался Северин, чуть поведя рукой, как бы говоря, что разговор не стоит потраченного на него времени.

— Хорошо, — Делвину не было дела до сына ректора, но эпизод показался ему забавным. — Как ты живёшь? Может быть есть просьбы? Я готов выполнить любую. Никто не приглянулся из молоденьких выпускниц? — вопрос прозвучал шутливо, легкомысленно, но намеренно, поэтому Брум не сводил внимательных глаз с племянника.

— Нет, — в коротком ответе скрывалось нечто большее, чем простое отрицание и дядя это понял.

— Мы могли бы попытаться решить… — Делвин задумчиво водил ладонью по краю стола. — По закону. Всё-таки я имею власть.

— Законы королевства не всегда пересекаются с магическими, — молодой ментал бросал слова с ледяной отстранённостью.

«Какая выдержка», — мысленно восхитился верховный толкователь, чувствуя, как опасения, терзавшие его с совершеннолетия Северина, снова захватили разум. Тогда он пошёл немного дальше в этой словесной игре со множеством подтекстов и целей.

— Ну и свинью тебе подложил Валентайн, — будто сокрушаясь, Делвин покачал головой, показывая, насколько сильно сочувствует племяннику.

— Я не виню отца. Он желал лучшего для меня, как и вы, дядя. Благодарю за желание помочь, но я сам решу эту… — он помолчал, — проблему. Вступать в отношения и жениться в ближайшее время я не собираюсь.

— Рано или поздно придётся. Род Брумов нуждается в поддержке, — лёгкая улыбка растянула тонкие губы Делвина, а сам будто повеселел. — Ты единственный молодой потомок по прямой линии. Твоя обязанность позаботиться о наследниках.

— У меня достаточно времени, — Северин не отрицал, но и не подтверждал готовность последовать предписанному негласными правилами общества, отстранился.

Верховный толкователь поднялся из-за стола. Молодой ментал также незамедлительно покинул кресло.

— Мне пора. Фолэнт уже ожидает в экипаже, — оглядываясь на окно, словно оттуда можно было увидеть советника, проговорил Делвин.

Северин чуть склонил голову, прощаясь, и Брум-старший не заметил, как исказилось лицо племянника при упоминании толкователя Фолэнта. Рин дождался, когда уйдёт дядя, и вышел следом. Ректора Лазара поблизости не было. Оставив кабинет, Северин совсем немного прошёл дальше по галерее, приостановился возле одной из арок и положил узкую ладонь на холодный камень. Пальцы дрожали. Он постоял так не меньше минуты, опустив голову, точно рассматривая носки собственных изящных сапог из дорогой кожи. Дыхание было тяжёлым, медленным, губы плотно сжаты. В конце галереи показались студенты и Брум выпрямился, продолжив путь.

Грэмис предпочитал сам занимать место возницы. В дороге они успевали обсудить некоторые особо щекотливые вопросы. Салон экипажа маг проверял лично после истории с подслушивающим кубом в спальне Делвина. Вот и сегодня он исполнил эту обязанность, когда верховный толкователь решил посетить Академию. Подготовил самодвижущийся экипаж и отвёз Брума на место. Отчёты ректора о нехватке финансирования Делвину давно не нравились. Острый ум ментала подсказывал, что Лазар недостаточно честен с Советом. — Воришка пойман? — хохотнул Фолэнт, когда коллега с мрачным видом уселся рядом. — Что? — толкователь Брум хмурился и покусывал нижнюю губу. — А-а, этот?! Лазар потел как свинья от моих вопросов. Я запросил дополнительные отчёты. Хочу поймать его на откровенном вранье и подтасовках. — Тогда что не так? — Грэм знал его давно и сразу заметил, что Делвина волнует что-то ещё — взгляд сумрачный, руки напряжённо вцепились в обивку сидения. — Говорил с Рином, — скривился тот не то болезненно, не то презрительно. На лице Брума отразилась чересчур сложная для ментала гамма переживаний, что привело Фолэнта в восторг. — Встречи с племянником вызывают в тебе настоящую страсть. Делвин думал. Замолчал и советник. Только полноватые губы изогнулись в усмешке. — Для Северина было бы лучше родиться в Ковенанте отца, — сам не вынес долгой тишины, высказал то, что не переставая кололо разум. — Или девицей, — вначале весело откликнулся советник, но осёкся, увидев серьёзность Делвина. Настрой Фолэнта сменился мгновенно. Всё-таки в нём было больше от стихийников — быстрых, неистовых и импульсивных. Бешеная, сбивающая с ног энергия в сочетании с холодной логикой ментала завораживали и пугали. Большинство из его родичей относились к сензитивам, а он стал редкой и чужеродной аномалией среди них. Тем проще Грэму было сделать карьеру и попасть в Совет, где собирались главы пяти древних родов. — Магический дар Северина невероятно силён, но малыш Рин слаб в своей принципиальности и благородстве, — Фолэнт умел давать краткие, но верные характеристики. — Его приверженность старой школе просто смешна. Слова Грэма попали в нарывающую рану, признаваться в наличие которой верховный толкователь не спешил. Резко развернувшись к советнику, Делвин прошипел: — Он не соперник мне! Учёный, увязший в сплетении заклинаний и познании сути вещей. Не интересуется ничем другим. Даже девками, что само по себе странно для его возраста. Власть… — Дел покачал головой. — Никаких амбиций. Мальчишка взял дурость от деда и такой же идеалист, как Валентайн. — Не соперник… — Фолэнт сузил глаза, глядя на спешащих по своим делам студентов и магистров, что пересекали улицу перед входом на территорию Академии. — Поэтому ты так завёлся? По части сдержанности Рин давно тебя обошёл. Он не так прост, как кажется. — Молчи! — бросил сквозь зубы Делвин. Он сдержал порыв, который всё равно бы никто не заметил — крытый самодвижущийся экипаж спрятал двух толкователей от посторонних взглядов и ушей. — И лгать умеет искусно, — многозначительно добавил Грэмис, наслаждаясь минутной растерянностью верховного толкователя. — Прости, не успел доложить. Наша крыска сообщает, что по выходным птенчик ходит в один дом, особо не скрываясь. Девица практически из платья выпрыгивает прямо у дверей. Говорят, жаркая, всё при ней. — Кто? Что за дом? — мгновенно обретя хладнокровие, Делвин принял информацию к сведению и потребовал подробностей. Мысль, что Северин ведёт двойную жизнь, отозвалась в Бруме злорадной радостью. Человеческие пороки делали молодого ментала понятным и предсказуемым. Неожиданное открытие наполнило Делвина спокойствием. На таких слабостях можно выстроить выгодную для себя игру. Впрочем, насчёт племянника он давно всё для себя решил. Чётко и отрывисто Фолэнт доложил: — Цветочная лавка выходит на сторону главной улицы. Жилые апартаменты со входом с боковой улочки. Посещает регулярно, как гуляка бордель. Любовница — молодая хозяйка лавки. Торговля досталась от мужа. Страстная вдовушка виснет на мальчишке, только увидев, — глумливо, с жаром добавил Грэмис, проведя пальцами по выцветшим волосам. Бросив молниеносный взгляд на приятеля, Брум процедил холодно: — Ты старый развратный кот. Значит интрижка, — Делвин прикрыл глаза, осмысливая факты. Грэм любил иногда преувеличивать, раскрашивая сухие сведения яркими красками, но правдивость оставалась несомненной. Выводы верховный толкователь сделал быстро. — Ничего серьёзного. Она не нашего круга. Бастарды Северина, вздумай он оставить потомство, не имеют никаких прав, — стало заметно, что Брум доволен. — Что тебе до бастардов Рина? — удивлённый взгляд Грэмиса вспыхнул интересом и острым вниманием, словно пытаясь проникнуть в тайные уголки сознания Брума. — Правитель ты и останешься им до самой смерти. Не всё ли равно, что будет после? — Мы едем?! — грубо оборвав его, Делвин сделал требовательный жест рукой. — Возница к вашим услугам, ваше величество, — развязано хмыкнул Фолэнт, разогревая движущий кристалл. Экипаж мягко тронулся с места и свернул в сторону королевской резиденции.