Трудность состояла ещё в том, что эта тринадцатилетняя девчонка была связана долговым обязательством родителей с неким Ункаром Платтом, и, при отсутствии его разрешения, любой патруль сектора мог задержать её, вернув владельцу. О чем сообщал информаторий, расшифровав её ДНК. Иных документов у Рей не было. Выходом было лишь тайно везти её на дядькину скрытую планету, а потом улаживать дела с рабовладельцем.

Плохо же относился к своему имуществу этот подонок, раз девочка сбежала в самый безлюдный сектор пустынной свалки. Бен вспомнил, как она была истощена и обезвожена, когда наконец осмелилась размотать тряпьё. На его возмущение по этому поводу, она начала даже оправдываться, с трудом подбирая слова, дескать раньше, было ничего, когда добычи с разбитых кораблей хватало, она даже ела каждый день. Но потом, в прошлом году, не пришли корабли Первого Ордена, ежегодно набирающие рекрутов в свои ряды, и, в результате, множество маргинальных личностей остались на Джакку, составляя жёсткую конкуренцию Ункару Платту в добыче утиля.

Приносить из пустыни скрученные запчасти с разбитых звездолётов становилось всё труднее. В результате, в один отвратительный день, когда она явилась на приёмный пункт с пустыми руками, хозяин пригрозил, что сдаст её напрокат в местный дом увеселения, так как она уже достаточно подросла, тем более, что спрос был, из-за большого количества мужчин оставшихся на планете. Тогда-то Рей и сбежала в самый лютый уголок пустыни, прячась от ловцов за беглецами.

Кулаки Бена сжались в ярости, каким же надо быть подонком, чтобы морить голодом по-сути дела ещё ребенка, угрожая такими вещами.

Планета, на которой высадил её Бен, поразила Рей своим изобилием, но сначала им пришлось тушить пожар.

Бен и его подопечная приземлились ночью. Заходя на посадку, они увидели пылающий во тьме пожар. Бен выругался, поминая в три яруса дядькиных укурков, которые умудрились поджечь храм, в котором в принципе нечему гореть, кроме их задниц.

На Джакку они тушили бы пожарище песком, здесь же Бен подняв из озера шар воды, уронил его обратно, вызвав гигантский плюх, обрызгавший её с ног до головы, услышав что горит лампадное масло, и водой его заливать нельзя, не вызвав разбрызгивания и растекания на большие площади. Тогда, убедившись, что в храме не заснул никто, из тех самых укурков, на которых не хватает слов, Бен создал, при помощи Силы, сферу вакуума, в которой и схлопнулся огонь, а заодно и купол храма.

Затем он раздал, пинки и тумаки, попавшимся под руку Хенниксу Таю и Во, устроивших в ближайших кустах тройничок. И только после этого, они улицезрели Бенова дядьку, который только сейчас соизволил выползти на шум, и, осоловело глядя на разрушения и падаванов, потирающих ушибленные зады, поинтересоваться:

— Бен, что ты тут натворил⁈

У Бена пропал дар речи. Рей почувствовав, что он сейчас окончательно и бесповоротно психанёт и расверепеет, взяла его за руку, и, погладив, прошептала:

— Бен, не злись пожалуйста, я ему сейчас всё объясню, ты же видишь, что он с бодуна, и до него всё плохо доходит.

Бен, сжал её руку и сказал:

— Делай что хочешь, я пошёл спать на «Гримтааш».

С тех пор, её функцией стало служить демпинговой зоной между дядькой и племянником, объясняя им мотивы поведения друг-друга, а заодно наводить порядок в этом таборе бестолковок.

Впрочем, Бен всё равно не в силах был долго находиться в обществе своего родственника, и потому отправился искать своё призвание, оставив дядюшку Люка в надёжных руках Рей.

Бен обследовал гостиничный номер, его ещё не прибрали, а значит подсказки агента не должны были пропасть. На этом задании, они не использовали для связи визуальных и технических средств, потому что цель, которую они вели, была осторожна и крайне подозрительна. Он ещё раз огляделся и, не обнаружив ничего, вернулся в душевую, задаваясь вопросом, где же Рапира оставила сообщение?

У зеркала, он в задумчивости оглядел гигиенические принадлежности лежащие в урне. Затем, заглянув под раковину и не обнаружив ничего, он разочарованно распрямился, но почувствовав, что ко лбу что-то прилипло, он наклонился к зеркалу снова. Из-за низкого бюджета гостиницы, отражающая поверхность была не электронная, а из допотопного куска полимерного стекла. Бен разглядел кусок паутины на своем лице.

Проклятые Хоснианские пауки, которые, несмотря на бурную борьбу с ними, за пару часов успевали заплести своими нитями все коммуникации, и слава богу, что они отличались мелкими размерами и для людей были безопасны. Стряхнув паутину, он заметил какую-то неправильность в своём отражении, которое с одной стороны почему-то искажалось.

Подышав на зеркало, Бен увидел проступившие символы на запотевшей части и покачал головой. Чокнутая Рапира, явно перечитала каких-то древних сказок. А чтобы было, если бы он не стал стряхивать у зеркала паутину? Но ничего видимо не поделаешь, безумных подонков, могут ловить только такие же безумные охотники за головами. Напарница же показывала, что доверяет его интуиции.

Он несколько лет ловил объявленных в розыск преступников, под псевдонимом Кайло Рен, и успел уже накопить приличный опыт. Обычно чутьё его не подводило, и поимка беглых преступников не отнимала много времени, и хорошо оплачивалась, но с этим рыжим ублюдком, потомком техномагов…

Он чуть опять не матернулся, вытаскивая из-за зеркала кружевные трусы-уверты Рапиры, но вовремя себя одёнул. Ругань, вызывала всплески в Силе и мешала сосредоточиться на микроколебаниях, которые выдают следы, даже самых прожжёных замаскированных преступников.

Рыжий был хорош, он умел так заворачивать пространство, скрывая свои следы, что до последнего момента, они не знали как он выглядит. Но, и у него обнаружилась слабость, он, прокололся он на женщине. У преследуемого возникла какая-то болезненная слабость к втёршейся в доверие к нему Рапире, которая вышла на него, чисто случайно, но сумела правильно сориентироваться в обстановке. «И ведь недаром гонорар получала!» — восхитился Бен.

Благодаря её стараниям, они получили его агента, и смогли считать ДНК. Но, вероятно она сомневалась нашли ли они эту передачу или нет, подстраховавшись биологическим материалом на нижнем белье. Бен, достал пакет для образцов, и, держа за краешек микроскопическое бельишко Рапиры, затолкал его внутрь.

Как он не старался не вдыхать, но выкачиваемый из пакета воздух проник в ноздри. В голове Бена зашумело, запульсировали сосуды от прилива крови к причинному органу. Криффова Рапира! В его сознании возникла жаркая картина, смуглой красотки осёдлывающей рыжего паршивца.

Бен постарался зафиксировать в памяти возникший образ. Проклиная своё обоняние, которое было напрямую связано с прозрениями связанными с Силой, и понимая, что не сможет больше сосредоточиться, пока не облегчит свои муки, он вернулся в номер, и, откинувшись на кровати, освободил своего страдальца, который вроширом [гигантское дерево с Кашиика] взметнулся к потолку.

Отождествляя себя с рыжим подонком, член которого плотно сжимает горячее влагалище Рапиры, он застонал, чувствуя подступающее извержение.

— Что делаешь? — внезапно услышал он в своем сознании, понимая наступивший облом, — Может ты со мной будешь? Я не хочу давать Таю.

— Отвали, ты, говнюха мелкая.

— Я не мелкая, мне уже девятнадцать, — ответила Рей, совершенно не обижаясь на говнюху.

— А, что Тай домогается? Скажи ему, что когда я прилечу, я ему таких дам, что нечего будет самому себе приласкать.

Рей, потупив глазки, сообщила:

— Хочу к тебе, я уже большая. Что, ты всё сам, да сам? Скоро как дядька Люк станешь.

— Тоже мне, большая, — рявкнул он, застёгивая брюки, — сессию сдала?

В прошлый свой прилёт, он заставил её поступить в академию, чтобы она могла получить гражданскую специальность, потому что джедайство джедайством, а почву под ногами надо иметь. Эта, не в меру самостоятельная, барышня согласилась только на обучение по удалёнке, обосновывая это тем, что Дядька Люк без неё пропадет, и вообще всё развалится, потому что его ученики всё про… и так все кусты трясутся. На его угрозу, что помоет ей рот с мылом, чтобы не выражалась, она показала ему язык и сообщила, что у него уроки и брала. Пришлось согласиться, пусть хотя бы так учиться. Рассказы, о том как хорошо на Корусанте, не произвели на неё ни малейшего впечатления.