— Агат… — не знаю, что сказать. Как себя вести.

Может, это просто ее догадки.

— Успокойся, — берет у меня из рук кружку и ставит на стол. — Я не собираюсь тебя ни в чем обвинять. Я все понимаю.

Ох, мне бы еще понять.

Но я молчу, не спешу признаваться. Хотя врать дочери в такой момент не смогу. Язык не повернется. Сколько лет она жила во лжи и была лишена отца!

И это не только вина Дениса. Мое чувство вины живет во мне всегда.

— Что? — все же спрашиваю, затаив дыхание.

— Денис мой отец, но вы не моли мне сказать, потому что он муж тети Оли. Но вы любили друг друга и любите. А быть вместе не можете, — она говорит это очень спокойно. Рассудительная, взрослая. Наверное, я до сих пор не понимала, насколько моя дочь повзрослела.

— Да, солнышко, все очень сложно, — сглатываю горький ком. — Откуда ты узнала?

— Когда мы ездили в путешествие, перед тем случаем, я слышала ваш разговор. Мне не спалось. И я вышла из комнаты. Не хотела подслушивать. Так вышло, — пожимает плечами.

— И ты столько лет молчала? — мой шок продолжается.

Та поездка была больше четырех лет назад. Агата столько лет несла в себе бремя правды? Оплакивала Дениса, уже зная, что он ее отец?

Сколько всего пережила моя девочка! Слезы душат.

— Мам, хм… как объяснить, — хмурит бровки, подбирая слова. — Это не стало сенсацией для меня. Денис был всегда со мной, и подсознательно я его воспринимала папой. А вы просто подтвердили, то, что я чувствовала. Вот! — поднимает указательный пальчик вверх.

— Но мне почему не сказала?

— А когда было говорить? — вздыхает. — Мы вернулись и случилось то… мы оплакивали Дениса. Всем был больно. Я не хотела делать тебе еще больней.

— Мое ж ты сокровище, — не выдерживаю, утыкаюсь носом в грудь дочери не плачу, вою.

Агата переживала все в себе, не желая травмировать меня еще больше. Моя маленькая девочка, заботилась обо мне, неся этот груз в одиночку на своих хрупких плечиках.

— Прости меня, — продолжаю выть как раненый зверь.

— Тебе не за что просить прощения, мам, — смыкает руки на моей спине. — Я много думала. И знаю, тебе было сложно. Денис женился на тете Оле, а любил тебя. Потом еще она от него забеременела. А ты не могла признаться, что я его дочь. Это ведь позор. Тебя бы никто не понял, — шумно втягивает воздух. — Я понимаю, что есть обстоятельства, и объяснения всему, а я еще слишком маленькая чтобы все понять.

— Ты мудрая, доча. Очень, — отстраняюсь, чтобы сделать глоток чая, во рту пересохло. — И я до конца сама не могу всего понять и не знаю всей правды.

— Денис жив. Он пришел на твою свадьбу, потому что не мог отдать тебя дяде Кариму. Он любит тебя. Вы должны бороться за свою любовь! — в ее глазках столько надежды и веры.

— Ах… если бы все было так просто…

— Взрослые очень часто все усложняют, — склоняет голову набок, улыбается, так открыто и искренне.

Что она прошла? Что творилось в ее душе? Одна с мыслями. Еще и видела убитую горем мать. Мне никогда не искупить своей вины перед ней.

— В нашей ситуации все действительно не просто, — подпираю голову кулаком. — Но правда в том, что Денис тебя любит и всегда любил. В этом можешь не сомневаться.

— Я знаю, — кивает. — И Марка он полюбит. Ведь это его сын.

Вот к этому я оказываюсь вообще не готова. Второй шок за такой короткий промежуток времени.

А Агата само спокойствие. Она говорит об этом, словно о наших планах на завтра.

— А… это… — способность связно говорить покидает меня.

— Откуда знаю? — смеется. — Тоже подслушала. Вы с Ярославом это очень часто обсуждали. А подробности, как все получилось, я прочитала в интернете.

— И снова молчала? — мотаю головой. Шок не проходит, мозг отказывается верить.

— По тем же причинам. Мы думали, что Дениса нет. Ты потеряла того малыша и хотела от него ребенка. Зачем мне было начинать разговоры, из-за которых бы ты переживала и плакала. У меня появился любимый братик. И я была рада! Ведь он так напоминает Дениса, — ее личико озаряется.

Марк наш маленький принц, он очаровывает с первого взгляда и навсегда.

— Почему тогда сейчас сказала? — голос охрип, язык едва шевелится.

— Тебе нужна моя помощь. Поддержка. И Денис вернулся, я хочу, чтобы он был с нами. Так правильно.

И как теперь объяснить дочери, что ее желание не сбудется? Как не разбить ее сердечко? Как не причинить еще больше боли?

Так и не решаюсь разрушить мечты дочери. Мы с ней еще около часа сидим на кухне. Понимаю, что она очень сильно ждет встречи с Денисом уже в роли отца. Ее глаза загораются, когда она красочно описывает мне момент, когда скажет ему, что все знает.

И я понимаю, что не смогу лишить ее этого. И одной встречей это не ограничится. Денис захочет видеть Агату постоянно. А это означает, что мы постоянно будем пересекаться.

Эти мысли не дают уснуть. А я ведь с ног валюсь от усталости. После разговора с дочей, пошла к Марку, он уже спал. Просидела немного около сына.

А как только легла в кровать, началась мысленная атака, сон как рукой сняло.

Денис ведь изменился. Какие у него планы? Он приехал насовсем, или скоро уедет?

Вот в это не верю. Не уедет. А если я уеду, он меня найдет. И я не смогу прятать Агату. Не поступлю так с дочерью. Уж точно не после сегодняшнего разговора.

Прятать голову в песок тоже не выйдет. Я обязана во всем разобраться. Спокойно с ним поговорить, установить границы. Мы родители, и от этого нам не уйти.

Только что он теперь за человек?

Этот вопрос всплывает у меня в сознании постоянно. Меня пугают перемены, произошедшие с ним. Эти жуткие шрамы. Его знакомство со Степаном — палачом матери, их общие дела.

Денис, кроме меня приехал вести какие-то игры. Нутром чую. И как они ударят по мне, по детям?

Я растеряна. А обязана собраться. Раскисать не имею права.

Мне нужен Ярослав. Надо рассказать ему про Степана. Возможно, ему известны факты про Дениса. Только с ним сейчас могу поговорить. И мне это необходимо иначе как бы ни храбрилась. Одна я этого не вывезу.

В пять утра встаю с постели. Иду готовить завтрак. Все равно не уснуть. Чувствую себя разбитой изнутри. Пока нарезаю ветчину, раню палец.

В семь просыпается Агата. У нее сейчас каникулы, но дочь все равно рано встает без будильника, привычка у нее такая.

— Доброе утро, мамуль. Вкусно как пахнет! — тянет носом воздух.

— Приятного, солнышко, — целую ее в щеку. — Пойду проверю Марка.

Дети отвлекают. На время уносят тревоги. А моему мозгу определенно надо отдохнуть. Не ровен час еще задымится.

В восемь набираю Ярослава.

— Викуся, доброе утро! — отвечает сразу же. Голос бодрый.

— Доброе ли оно…

— Если день начался, все живы здоровы — это уже прекрасно, — смеется.

— Оптимист.

— Только так. Иначе утопия.

— Нам поговорить надо. Как там Елена?

— Более-менее. Я нанял медсестру. Она присмотрит. Мне в офис надо. Давай там встретимся.

— Во сколько мне приехать?

— Любое время, мои двери всегда открыты.

Разговор с Ярославом немного поднимает настроение. Наверное, частично в нем я нашла отца, которого у меня никогда не было.

Иду в ванную. Вода также придает сил. Мир уже не кажется настолько мрачным.

В коридоре сталкиваюсь с охранником.

— Виктория Андреевна, там к вам посетитель. Говорит, что вы его ждете.

— Никого я не жду, — плотнее закутываюсь в теплый халат.

— Он уверят в обратном.

— Кто?

— Назвался просто Степан.

От этого имени вздрагиваю.

— Скажите, пусть убирается!

Это ж какая наглость! Заявиться ко мне в дом!

— Он просил еще передать, что вы будете заинтересованы узнать правду про Катерину.

Гад! Знает куда бить!

— Он один или с охраной?

— Один на машине.

— Хорошо. Я к нему выйду. Только будьте поблизости. Не выпускайте меня из поля зрения, — направляюсь к себе в комнату, чтобы одеться.