— Тренера? — переспросила Линн, и я спохватился.

— Физрука…

— Ясно. А я-то уж решила, что мы чего-то о вас не знаем, — улыбка стала загадочной. — Вдруг в прошлом помимо обычной школы вас тайно обучал боевой монах с дальних восточных островов.

— Увы, — рассмеялся я и про себя подумал: «Если б ты только могла представить, какие на самом деле тайны я храню…».

Дальше пытать меня она не стала, задала несколько вопросов по том, как мы с Руби обезвредили монстра, и перешла к той части, ради которой всё, скорее всего, затевалось.

— Вы не могли бы продемонстрировать что-то из своих способностей?

Демонстрировать не хотелось, боялся облажаться, но дама хотела шоу, а я хотел рейтингов.

Мы оба поднялись с мест, отходя от кресел на свободное пространство, где ничего не мешало. Я медленно снял белоснежный пиджак, улыбнулся.

— Ох, ох! — оживилась она. — Одну минуточку. А можно мне кое-что проверить?

Она посмотрела в камеру и произнесла:

— Наверняка девушки припали к экрану и хотят сделать то же самое. Канто Алан Рэй…

— Можно просто Рэй, — поправил я.

— Можно ли вас потрогать?

Развёл руками, давая понять, что сопротивляться не стану. Она подошла ближе и прикоснулась к только зарождавшейся в худосочном теле бицухе. Я даже с какой-то грустью подумал, что будь у меня прежнее тело, я б куда больше всех впечатлил.

— Неплохо, — произнесла она. — Мы имели удовольствие наблюдать за вами, когда вы покинули душевую через окно. Увидели даже больше чем ожидали. Прокомментируете как-нибудь?

Засранка всё-таки напомнила, как я бегал голым по кампусу. Мне захотелось напомнить, что она бегала вечером по кампусу, шпионя за студентами в парке, но сдержался. Эту карту если разыгрывать, то не так бездарно.

— Рад, что вы впечатлились, — коротко ответил я и улыбнулся.

— Тогда впечатлите нас ещё больше, продемонстрировав свой дар! — парировала она.

Я подвернул рукава рубашки, глубоко вдохнул, сосредоточился, прикрыл глаза. Больше рисовался, конечно, но и настраивался тоже. Вскинул руки, как это делали бойцы в кино. Стойка вышла бесполезная, но эффектная. К тому же драться-то я не собирался.

Линн Харрис стояла, стреляя глазками, игриво поправляла волосы и ждала, когда начнётся шоу. А оно уже началось, просто она этого ещё не поняла. Листы заметок, которые лежали в папке, затряслись, шелестя и выбиваясь из общего строя. Больше ничего не происходило, и поэтому возникшая заминка, заставила девушку чувствовать себя неуютно. Но это было спланировано. Второй оператор уже всё понял и направил камеру, куда следовало.

— Что именно вы хотите нам продемонстрировать? — поинтересовалась она, а я только приложил палец к губам.

К своим, жаль не к её. Это было бы круче, но, даже учитывая предложение сесть на лицо, мы не были настолько близки.

Ваза с цветами за спиной интервьюерши легонько подрагивала, но мне никак не удавалось вытащить цветок. Но вспомнив, как летали фены, как трясся стакан с водой на первых испытаниях, как искажалось от злости лицо Джонни, наконец, поймал настрой. И видимо, даже перестарался, потому что стекло от напряжения лопнуло, а одна из роз молниеносно переместилась мне в руку, преодолев несколько метров так быстро, что никто и заметить не успел.

Линн вздрогнула: и от треска стекла, и от внезапно появившейся розы. Лепестки колыхнулись, один даже упал на пол, но в целом бутон остался цел.

— Это вам, — в лёгком поклоне преподнёс цветок, прикидывая, сколько девчачьих сердечек при просмотре этого эпизода забьются быстрее.

Щёки едва заметно покраснели, и я представил, какой пунцовой бы стала Руби, если бы это происходило с ней.

— Вау, — растерянно произнесла она, вдыхая аромат цветка. Красные лепестки оттенили её губы, подведённые помадой подобного оттенка.

— Спасибо, с вами было приятно общаться, — она протянула руку, и когда я ответил на рукопожатие, шепнула: — Жди у подсобки.

И тут же отстранилась, не давая опомниться. Что она говорила дальше в камеру, я уже не слушал. Мой разум заполнили мысли о внезапном предложении секретного рандеву.

Тайны всегда будоражили, но ещё никогда они не были облачены в такой интересный образ.

Я ждал Линн в коридоре, стоя возле двери в подсобку. Мысли роились вокруг прошедшего интервью: не сболтнул ли чего лишнего. Личность загадочного Харриса, оказавшегося особью женского пола, также стала предметом раздумий. По большей части из-за того, что сработал эффект неожиданности.

Хотелось размотать этого засранца, но как размотаешь, если вместо язвительного хлыща перед тобой предстаёт кокетливая прелестница? Да ещё и утверждает, что может оказаться полезной. Инстинкты подсказывали, что ей палец в рот не клади, но при этом серьёзной опасности от барышни не исходило.

И пока я размышлял о рисках, дверь в коридор распахнулась, и на меня налетело невысокое нечто в толстовке с капюшоном и начало заталкивать в подсобку. Этим нечто оказалась, конечно же, Линн, сменившая деловой костюм на обычную одежду.

— Быстрее, быстрее, — поторапливала она, вталкивая меня в небольшое захламлённое помещение. — Не хочу, чтобы нас видели вместе.

— А вот сейчас обидно было, — проворчал я, особо не сопротивляясь и позволяя её цепким ладошкам пропихивать мою тушку. — И спинку ещё вот там почеши, — добавил, указывая в область лопаток. — Да, да, чуть ниже, пожалуйста.

— Пошути мне ещё, — проворчала она, выпустив меня из «объятий» и прикрывая за нами дверь.

Нашарила на стене выключатель и зажгла свет. Передо мной возникла растрёпанная голова, торчавшая из бесформенной сине-зелёной толстовки. Линн скинула капюшон, приложила палец к губам и прислушалась.

Затем также внезапно заговорила:

— Спасибо, что не стал устраивать сцен. Это бы всё усложнило, и тогда я бы не смогла тебе помочь. А мы можем быть очень друг другу полезны.

«Ещё одна полезная, — подумал я, вспоминая, как похожее предложение мы обсуждали с медсестричкой Чили».

— Помочь? Мне? В чём? — рассмеялся я. — У меня всё на мази.

— Это тебе так кажется. Зрители от тебя без ума, не все, конечно, но многие. Но ты злишь весьма влиятельных людей. И поэтому можешь оказаться под ударом.

— А с чего это ты такая добренька? — я сложил руки на груди. — С чего вдруг тебе помогать мне. Я знать тебя не знаю. Да и ты меня.

Теперь рассмеялась она, положила руку мне на плечо, заглянула в глаза и произнесла:

— Поверь, но я знаю о тебе достаточно, чтобы представлять, с кем имею дело. И я выбрала сторону. Вот и всё. Так что либо слушай, либо уходи.

— Допустим, — произнёс медленно, с расстановкой, — я тебе доверюсь. Чем буду тебе обязан? Ты же попросишь плату. Чего ты хочешь.

— Ты не понял, это не переговоры, не шантаж. Фу, — скривилась она, — зачем ты так всё опошлил. Я же сказала, что выбрала сторону. Когда начнётся открытая конфронтация, хочу, чтобы ты победил. Я… — она ткнула себя пальцем в грудь. — На твоей. Стороне.

Одарив барышню хитрым взглядом, выдержал паузу.

— Ну, и если ты победишь, хочу, чтобы ты помнил, кто тебе помог. Ещё, может быть, — сделав невинные глаза, произнесла она, — буду иногда спрашивать, как у тебя тут дела, и получать эксклюзивный материал. Не такая уж большая просьба.

— Вот это разговор. Это я понимаю. Возможно, меня устроят условия. Но для начала ответь, на кой хрен ты поливала меня в статье?

Пару секунд она смотрела, будто бы испытывая замешательство, а потом в глазах отразилось понимание.

— Ты обиделся, что ли? Брось. Так было надо. К тому же плохая реклама работает лучше. Поверь, знаю, о чём говорю.

— Допустим, это я тоже знаю. Но всё равно… Какого хрена⁈ — возмутился я.

Она вздохнула и тоже сложила руки на груди.

— Это был единственный способ подобраться к тебе. Мой шеф требует грязных подробностей, скандалов и похабщинки. Формат материала у нас такой, ничего не поделать. Но ваш ректор понимает, что скандалы привлекают много внимания, поэтому позволяет. Плюс, как ни крути, информация всё равно подаётся с выгодной для шоу стороны. Да и для тебя тоже. Плохиш, ставший героем — мечта любой девчонки.