— Ладно, в конце концов, почему бы и нет? Пойдем к твоим друзьям.

Кит поблагодарил обоих за понимание и пошел вперед.

Они двигались по тропе, стараясь притормаживать на каждом третьем или четвертом шаге, пока тропа не сделала поворот и не вышла за пределы зоны активности лей-линии. Как только они достигли дна долины, Кит повел их вдоль берега медленной реки.

— Речной Город стоит примерно в шести милях отсюда, — сказал он им. — В это время года они точно будут там. Если, конечно, они вообще не откочевали куда-то. Нас покормят, а вы на них посмотрите. Такого вы точно не видели. Это как... — Кит понял, что вряд ли сможет объяснить, что такое жизнь в каменном веке, у него просто слов не хватит. — В общем, сами увидите.

Брат Лазарь, внимательно прислушивавшийся к их разговору, быстро оглянулся и спросил что-то по-немецки. Мина тоже принялась озираться. Кит заметил тревожное выражение, появившееся у нее на лице.

— Что такое? — спросил он.

— Брат Лазарь спрашивает, насколько здесь безопасно?

Кит кривовато улыбнулся.

— Безопасно, как везде, — сказал он. — Держись меня, и с тобой все будет в порядке.

— Мы все-таки не очень-то готовы к первобытной жизни. Мы же, по сути, беззащитны.

— Это мы-то? — Кит рассмеялся. — Мы не беззащитны.

— Это почему?

Кит покачал головой.

— Ну, мы же нашли меня!

— Да, это серьезно. — Мина закатила глаза.

— Конечно, серьезно. — Кит закивал. — Ну, здесь есть медведи, львы и тому подобное, это правда. Но они, как правило, держатся подальше от людей, если им не угрожают. Бывает, правда, что они больны или голодны.

— То есть ты считаешь, что с нами все будет в порядке, пока мы не встретим больного или голодного льва? Ладно, Тарзан, спасибо. Ты меня успокоил.

— Можешь на меня рассчитывать, — рассмеялся Кит, и Вильгельмине пришло в голову, что она очень давно не слышала от него ничего подобного. У нее возникло ощущение, что Кит и правда в своей стихии в каменном веке. Она улыбнулась этой мысли. Кто бы мог подумать?

Однако разговор о львах и медведях немало омрачил настроение, и дальше они старались двигаться осторожно и тихо. Солнце давно опустилось за скалы наверху, погрузив ущелье в тень. Через некоторое время они остановились, напились из реки и немного передохнули. Тени сгустились, и вскоре прямо над головой в небе появились звезды. Где-то кричали какие-то звери, возвращаясь на верхние ветви деревьев; нижние заросли наполнились шорохом мелких существ, устраивающих гнезда на ночь. Кроме этих звуков был слышен плеск воды, скользящей по камням, выстилающим русло реки.

— Далеко еще? — спросила Мина. — Темно. Я едва вижу собственную руку. Может, стоит остановиться?

— Мы почти у цели, — заверил ее Кит. — Стойбище прямо за следующим поворотом.

Через несколько десятков шагов они достигли места, где река сделала широкий поворот, огибая небольшой полуостров. Кит прекрасно помнил его. Это и было стойбище, которое он окрестил Речным Городом. Он остановился, всматриваясь во мрак, пытаясь разглядеть хоть какие-то признаки жилья. Принюхался, как делали его соплеменники, но учуял только речные запахи.

— Там довольно тихо, — прошептала Мина; она взглянула на брата Лазаря. Он пожал плечами. — По-моему, здесь никого нет.

— А ты бы их и не увидела, если бы они не захотели, — ответил Кит. — Сейчас посмотрим.

Он повел их к середине стойбища. Продравшись через кустарник и молодые березовые заросли, они вышли на дальний конец полуострова. Кит остановился.

— Вот здесь мы и жили летом, — сказал он, осматривая небольшую полянку. — Если бы племя никуда не делось, они были бы здесь.

Мина уловила уныние в его голосе.

— Мне жаль, Кит. — Она положила руку ему на плечо. — Но все-таки это было очень давно.

— Да, — вздохнул он. — Понимаешь, я надеялся найти хоть что-нибудь.

— Потом вернешься. Может, в следующий раз тебе больше повезет.

— Да, может быть…

— И что нам теперь делать?

— Заночуем здесь, — сказал он. — Лучшего места для лагеря все равно нет. Утром вернемся к лей-линии.

— И обратно в Прагу? Шницель и пиво?

— Да. И к волшебному штруделю Энгелберта.

Кит показал им, как члены клана строят хижины из согнутых веток, и в темноте изо всех сил старался воспроизвести это умение. Брат Лазарь нашел ежевику и собрал по паре горстей для каждого из них. Они провели спокойную ночь — правда, без еды и огня, и проснулись задолго до рассвета, чтобы успеть добраться до лей-линии.

Когда они подошли к тропе, ведущей вверх из ущелья, Кит остановился.

— Спасибо, что пошли со мной, — сказал он. — Вам обоим спасибо. Для меня это было важно.

— Да не за что нас благодарить, — возразила Вильгельмина и перевела слова Кита брату Лазарю. Монах решительно кивнул.

— Для вас это важно, — сказал он. — Это главное.

Когда солнце коснулось высокого края ущелья, окрашивая розовым белый известняк, Кит повернулся лицом к тропе.

— Ну и что будем делать?

— Вперед и вверх, — решительно ответила Мина, встав между ними и протянув руки. — Живее, господа. Нас ждет завтрак в «Гранд Империал», и не знаю, как вам, а мне бы прямо сейчас не помешала чашечка крепкого кофе.

— Послушай, — Тони Кларк повысил голос, — моя дочь пропала три дня назад! Никаких следов! А ты был последним, кто ее видел…

— Не я, — меланхолично ответил Пятница. — Друзья видели ее.

— Верно, — признал Тони, стараясь сдержать гнев. — Действительно, друзья видели ее в кафе Red Rocks. Позже в тот же вечер мы с ней говорили по телефону, и она сказала, что была с тобой в пустыне.

— Была.

— Она рассказала мне, что случилось нечто необычное. — Тони наблюдал за долговязым уроженцем Аризоны, стараясь уловить хоть какие-то признаки эмоций или заинтересованности. — Она сказала, что прошла за тобой по Дороге Призраков, как она выразилась. Что вы посетили другой мир или, по крайней мере, другое место в этом мире.

— Ваша дочь много говорит.

— Да, бывает, когда волнуется. А она была сильно взволнована, я бы сказал, даже напугана, а вот это для нее совсем уж редкость. Она говорила, что ты показал ей нечто, выходящее за рамки обычного человеческого опыта, невозможное с научной точки зрения. Она просила меня приехать и помочь ей разобраться. — Сказать по правде, это было не совсем так. Он сам решил приехать в Седону, чтобы понять, о чем говорила Кассандра, но ведь он бы не собрался сюда тащиться, если бы не ее звонок. — Вот поэтому я здесь.

— Ты сказал, что пришел найти свою дочь.

Тони не обратил внимания на слова мужчины. Он старался сосредоточиться на главной задаче.

— Касс сказала мне, что открыла нечто невероятное, способное в корне изменить жизнь.

— Ничего такого она не делала.

Тони уставился на упрямого индейца. Пятница пытается его спровоцировать?

— Тогда что она имела в виду? Что такого случилось там, в пустыне, что заставило ее говорить о чем-то, настолько для нее новом, что она не может даже описать увиденное?

— Явапаи всегда знали о Дороге Призраков. Ваша дочь не открыла ничего нового.

— Ты прав. Кассандра нашла эту Призрачную дорогу и не могла понять, что она такое. Ничего подобного она раньше не видела. И что это было? Куда ты ее отвел?

— Я вообще никуда ее не водил, — возразил Пятница. — Это она увязалась за мной.

Тони постепенно начинал понимать этого парня. Неважно, что у него перо в длинной черной косе, неважно, что он носит вытертые джинсы и платок на шее, как ковбой с Юго-Запада, важно то, что этот коренной американец запросто может носить лабораторный халат педанта-буквалиста, вполне знакомого Тони по годам работы физиком-исследователем. Как и его академические коллеги, Пятница просто настаивал на точном значении слов, не прилагая ни малейших усилий, чтобы наладить общение с северянином.