Алина первой вошла в озеро, из последних сил скрывая улыбку до ушей. Главное не смотреть, тогда и смеяться не придется. Вилат последовал за ней, осторожно ступая в воду. Вода и ее опасность все еще вызывала панику, но он не хотел показывать беспокойство землянке.
— Давай, не бойся, здесь мелко.
Алина стояла по колено в воде и протянула руку Вилату. Если не думать о пошлом корсете, то выглядел он очень даже не плохо — широкие плечи, развитые мышцы и классическая осанка правителя. Пусть он не высок ростом, как лиинцы или файхонцы, но вполне себе не плохо сложен.
«О чем ты думаешь, идиотка»!
Алина тут же спрятала улыбку, испугавшись собственных мыслей. Ничего в нем симпатичного нет и не может быть по определению!
— Все в порядке?
Вилат стоял у самого берега, тревожно поглядывая на спокойную воду и странно задумчивую землянку. Решила утопить, не иначе.
— Да, все отлично, иди сюда.
Мужчина с трудом переборол страх и медленно пошел вперед, внимательно разглядывая свои ноги в воде. Он даже не заметил, как Алина обошла его со спины, нежно обняла и вложила древко самодельной удочки в руку.
— Ничего сложного в рыбалке нет. Особенно на этой планете. Немного отводишь руку в строну, — нежные пальцы коснулись запястья и потянули руку, — а теперь легко закидываешь. Причем, закидывать надо не саму палку, а как бы ее конец.
Девушка подтолкнула руку мужчины и тонкая нитка с драгоценной жемчужиной исчезли в воде в нескольких метрах от них.
— Вот видишь, совсем не сложно. Теперь надо ждать, пока рыбка заглотит наш самодельный крючок и как почувствуешь, что тянет, резко выдергивай ее из воды. Не пытайся дотянутся до рыбы руками, она скорее всего сорвется, просто дергай и постарайся откинуть ее на берег.
Минут десять с удочкой ничего не происходило. Никто никуда не тянул, словно пруд был совершенно безжизненным. Но Алина не отходила от мужчины, а все так же стояла за спиной, положив руку поверх запястья и чуть подергивая древко.
— Так мы с тобой дразним рыбу. На земле она глупая и часто пытается схватить то, что блестит или шевелится. На этой планете она не намного умнее. — пояснила девушка и снова чуть дернула руку.
Наконец, Вилат почувствовал слабый удар, за ним еще один и нитка в воде сама поплыла куда-то в сторону.
— Вот, давай, дергай! — почти закричала Алина и попыталась было отойти, но тут же получила локтем по лицу.
Вилат так увлекся наблюдением за движущейся ниткой, что напрочь позабыл о землянке за спиной. Дернув удочку посильнее, он угодил локтем в аккурат ей по носу, отчего Алина потеряла равновесие и плюхнулась в воду.
— Что ж ты такой криворукий! — закричала она, сжимая нос из которого хлестала кровь.
Мужчина отбросил удочку вместе с добычей на берег, а сам поспешил поднять Алину, но та со злостью отвела его руки, пытаясь смыть кровь с лица.
— Сама справлюсь, не надо.
— Я думал ты отошла. Сама же сказала, что надо резко дернуть!
— Просто помолчи минутку, пожалуйста, а то врежу тебе в ответ.
— Дай посмотрю.
Мужчина позабыл про опасную воду и плюхнулся рядом, пытаясь разжать окровавленные руки.
— Не трогай, сама справлюсь.
— Не сомневаюсь. Но пока не истекла кровью, выходи из воды.
Прямо сейчас спорить не было никакого смысла, поэтому Алина покорно вышла, ногой отбросила рыбину очень даже приличных размеров и плюхнулась на полено, закрывая рукой кровоточащий нос.
Вилат на минуту исчез в чреве челнока, но быстро вернулся со своим плащом в руках. Только в третьем кармане он обнаружил то, что искал — свод Эрлинских законов. Издавна тряпочку с десятью законами, вышитыми золотистыми нитками, клали в одежду путешественников. Считалось, что она приносит удачу. Перед отбытием на переговоры с туолами Шини положил свод в карман брата. Как раз туда, где обычно хранилась маленькая серебряная коробочка, которая незаметно выпала из кармана. До безобразия знакомая безделушка.
Пока Вилат стряхивал пыль со священной тряпки, Алина без задней мысли подняла серебряный предмет и открыла крышку. Две пуговки внутри казались до боли знакомыми. Где-то там, в глубинах сознания, одну такую пуговку файхонец Мэй аккуратно прикреплял к телу девушки. Сто лет назад Алина была первой из землян, кто испытал близость с инопланетным созданием. А пуговки из коробочки были ни чем иным, как средством контрацепции.
Вот только на фига Вилату презервативы на безлюдной планете?
Сначала мужчина заметил вопросительный взгляд, а уже потом открытую коробочку в руке. Если бы в этот момент можно было провалиться под землю, он бы так и сделал.
— Это не для тебя. — протараторил мужчина и выхватил коробочку.
Алину одновременно охватило смущение и распирало от смеха из-за комичности ситуации. Наверняка любой земной мужчина будет краснеть, если из кармана выпадут презервативы. Такой жирный намек никакой шуткой не спасешь. Эрлинец ничем не отличался от землян — покраснел до кончиков ушей и поспешил спрятать чертову коробочку в другой карман.
Когда кровь перестала хлестать из носа, Алина осторожно умылась, кое-как смыла красные разводы с одежды и вернулась к костру чистить первую добычу эрлинца.
— Хороший улов. Теперь точно не умрешь с голоду на безлюдной планете.
Вилат невероятно гордился собой, но вида не показывал. Первая добыча космического мальчика. Об охоте он знал лишь из книг и легенд Эрлина и даже представить себе не мог, что сам прикоснется к таким загадочным вещам, как добыча пропитания своими руками. Это не зелень на станции растить и тем более не покупать продукты у Альянса. Своими руками, сноровкой и примитивными приспособлениями он поймал еду! Теперь Вилат не только глава Нового Санора, но и тот, кого так уважали предки — полноценный охотник.
— Я теперь настоящий охотник? — с любопытством спросил он.
— Что-то типа.
— И ты сможешь подтвердить?
Алина посмотрела по сторонам, ища глазами хоть кого-то, кому нужно подтверждение охотничьих способностей мужчины в женском корсете.
— Если хочешь, могу поорать на всю планету. Может кто и услышит.
— Нет, когда вернемся. Подтвердишь, что я лично ловил рыбу и мы ей питались, чтобы выжить?
— А, ну если вернемся, то без проблем. Опишу все в мельчайших деталях. — Алина демонстративно шмыгнула распухшим носом.
Вилат совершенно не реагировал на насмешливые слова. Его распирало от гордости. Той самой, настоящей. Он чего-то добился сам, своими руками, а не в паре с Шини или при помощи толпы подчиненных.
Он был готов ловить рыбу круглосуточно, оттачивая навыки владения самодельной удочкой. Пришлось объяснять взрослому мужчине, что рыба не может долго храниться на жаре, что любая пища, кроме глисадинской жижи, имеет свойство портиться. Для Вилата это стало открытием. Он был уверен, что испортиться может только растительная пища, а рыба и мясо будут храниться бесконечно. Ведь та же рыба не гнилая, когда ее вытаскиваешь из воды.
Детская наивность в некоторых вопросах до доброму смешила Алину. Вилат был совершенно неприспособлен к жизни за пределами своего государства. Космический мальчик, живущий на уродливой станции, где не надо охотиться, иметь опыт выживая во враждебной среде, где круглогодично одинаковая температура и всегда светло благодаря искусственному освещению.
— И сколько может храниться мясо? А если это мясо вонмона? — не унимался Вилат, ерзая на полу челнока.
— Понятия не имею, кто такой вонмон.
Алина лежала рядом, ощупывая опухший нос. Изнуряющая жара в конец доконала и единственное место, где можно от нее спрятаться — маленький челнок. Вилат закрыл трап, что-то понажимал на приборной панели и буквально через пару минут по маленькому помещению волнами пошла долгожданная прохлада. Вот бы эту прохладу собрать в ладонь и приложить к носу, чтобы опухоль спала.
— Вилат, как думаешь, нас уже ищут? — спросила девушка, прервав бесконечный поток вопросов про свежесть продуктов.