— И как обычно, у каждой истории много трактовок и много окончаний. — наконец продолжила свою речь Акай: — но в мире есть еще школа Дракона. Школа Тигра изначально была сильней, и выпускники школы Дракона проигрывали им в противостоянии, однако столетие шло за столетием, учителя школы Тигра недоучивали своих учеников, чтобы оставаться сильнее чем они. И искусство школы Тигра — стало выхолащиваться. Один недоучит этому, а тот — этому. С каждым последующим поколением школа Тигра становилась слабей. Школа Дракона же никогда и ничего не скрывала от своих учеников, обучая их всему, что знают сами. И да… бывали случаи, когда ученики школы Дракона бросали вызов своим учителям и убивали их. Потому что задача каждого последователя этой школы — вырастить ученика, который превзойдет его во всем. — она замолкает и переворачивает страницу книги, всматривается в текст и хихикает. Стучит мундштуком своей трубки о пепельницу. Поднимает голову, смотрит на меня, наклонив ее, словно бы смерила взглядом с головы до ног.
— И какая мораль в этой басне? — спрашиваю я: — что ты не будешь учить меня всему, чтобы я не посмел бросить тебе вызов? Или что нельзя нападать на учителя?
— Мораль. Мораль для имбецилов, которые не могут думать самостоятельно. — уголок ее рта чуть приподнимается, обозначая легкую усмешку: — думай сам. Какую мораль ты выведешь для себя — значит таков твой уровень восприятия и интеллекта. Хотя… даже ты все понимаешь — это не значит, что ты все принимаешь. Если ты понимаешь меня, конечно. — тут она уже откровенно улыбается.
— Ну да. Конечно. — киваю я. Не собираюсь ломать голову над многозначительными, сложносочиненными и где-то высосанными из пальцами историями в восточном стиле. Все эти «истинное дао не может быть озвучено, а если оно названо, значит оно не истинное дао», или там «как будет звучать хлопок одной ладонью, если его никто не услышит». Если и есть «истинное дао», то оно для каждого свое, непознаваемое, а потому и попытки познавать его равны попытке поймать луну черпаком в колодце. А потому я даже не пытаюсь. Принадлежит ли лисица к школе Дракона или к школе Тигра — для меня сейчас нет разницы. Чему она не захочет меня учить — тому не научит. Да что там, не уверен, что из того, чему она меня научить захочет — я все пойму. Мое дело телячье — учись и становить лучше с каждым разом. Процесс все равно будет продолжаться до тех пор, пока я не умру. Мне обещали.
— Граница между школами пролегает в сердце. — Акай откладывает трубку в сторону и потягивается, подняв руки над головой и зевая: — каждый сам выбирает свой путь, свое дао. Но основа для всего одна — надо иметь страсть и желание к обучению. Эта скромная лисица, например, тщательно изучила все книги о еде, то есть о любви, конечно. Например, в «Моу Ту Цуань», некто Бэй Янгшен женился на девушке с именем Нефритовый Аромат, или Ю-Сян. Однако же Бэй Янгшен обнаружил, что его новая жена не в меру стыдлива и не испытывает никаких чувств во время исполнения супружеского долга, стыдится своего тела и не показывает его мужу полностью. Тогда же Бэй Янгшен купил древний трактат «Дао-де-дзин», который изучил совместно с Ю-Сян, в результате их страсть резко возросла и постепенно она превратилась в ласковую, чувственную и отзывчивую женщину, соответствующую ее имени. — она откладывает книжку в мягкой обложке на прикроватный столик и встает. Тяжелый, шелковый халат скользит по плечам и падает вниз, к ее босым ножкам, открывая белоснежную плоть во всем великолепии, свойственном только тем, кто может сам выбрать себе и размер и форму.
— Что, опять проголодалась? — спрашиваю я, разглядывая ее новое тело. Хвостатая прекрасно понимала мужскую психологию и эксплуатировала эффект Кулиджа, эффект новизны полового партнера и неспособность мужчины отказаться от подобного предложения. На мой взгляд, чтобы быть лисицей-оборотнем, которая умеет менять свою форму и при этом питается мужской энергией — много ума не надо. Надо полагать, что прямо сейчас в мире есть примерно восемьсот миллионов человек, которые многое бы отдали за вот это зрелище… и еще больше — за возможность прикоснуться к этому телу и обладать им. Почему именно столько? Половина населения планеты к этому году, примерное количество всех мужчин. Хотя… наверняка в этот список войдут немало женщин тоже, в конце концов лисица непривлекательные тела не носит.
— Ее лицо краснеет, а уши горячие. Дыхание учащается и становится поверхностным, сердце бьется чаще, а ладони потеют. Это означает, что мысли о занятиях любовью захватили ее разум. — произносит она, делая шаг вперед и пушистый персидский ковер приминается под ее пальчиками и пяточками: — таковы первые признаки, согласно трактату «Дао де-дзин». В этот момент мужчина должен начинать сношение умеренно в дразнящей манере, очень неглубоко ввести и ждать, наблюдая за последующей реакцией.
— Я так много узнаю от тебя. — говорю я, приподнимаясь на локте и наблюдая за ее приближением, медленным, но неотвратимым: — поистине говорят, что учение сладостно.
— Эта лисица принадлежит к последователям истинной Школы Дракона, а это значит, что она ничего не станет скрывать от тебя… — и ее руки скользят вдоль тела, касаясь упругой плоти, гладкой, совершенной кожи так, словно бы она сама открывает все это для себя. Словно удивляясь своим собственным изгибам. Осторожно, будто касаясь тела она касается чего-то опасного, чего-то очень горячего… или даже ядовитого. Нетерпеливо, будто жаждет прикосновений как растение — воды в засуху.
— Пусть даже это будет означать что однажды один нерадивый ученик превзойдет своего учителя — эта лисица не станет скрывать от него свет истинного учения. — нараспев говорит она, останавливаясь у самого края кровати, словно купальщица перед тем как войти в воду.
— Поистине, твоя доброта не знает границ. — говорю я: — хотя вот некоторые вещи мне было бы лучше не знать, наверное. И не применять на живых людях. Как насчет «мы в ответе за тех, кого приручили?» Там, кстати, тоже лисичка была, но она Маленького Принца не насиловала. Намного скромнее лисичка была.
— Ее нос потеет, а соски набухают. Это значит, что огонь ее страсти несколько повысился. — она садится на край кровати и ее глаза оказываются совсем рядом: — Когда ее голос понижается и из горла вырываются звуки сухие и хриплые, ее страсть усилилась. Глаза закрыты, язык высовывается, она дышит часто и заметно… запоминай, Уваров, а то так и помрешь неучем. Иди сюда, мой неиссякаемый источник мужской инь, покорми эту нескромную лисицу. И… да, вот так… не останавливайся.
— Да. Я помню. Процесс будет продолжаться, пока я не умру… наверное ты хотела сказать — пока смерть нас не разлучит?
— Помолчи, ученик. Всему свое время. — ее голос звучит хрипло и горячее дыхание щекочет мне шею: — помолчи, пожалуйста…
Когда я открываю глаза — я снова вижу знакомый потолок в своей спальне. Некоторое время я лежу, вспоминая все, что только было в этой самой комнате. Поистине, затейница эта нескромная лисица. Кажется, я понимаю, о чем она хотела мне сказать. Если ты скрываешь что-то от своего ученика — ты будешь обладать преимуществом, но искусство будет выхолащиваться и однажды вовсе умрет. Если ты будешь учить ученика всему, что ты знаешь, — у тебя не будет перед ним преимущества и однажды он превзойдет тебя, но зато искусство будет только улучшаться с каждым поколением. Все, что сейчас вокруг нас — это следствие того, что люди не скрывали свое искусство, передавали из поколения в поколение свои знания и умения, это и есть наше преимущество, жизнь человека коротка и он знает, что у него нет времени жалеть свои знания и опыт. Иначе они умрут вместе с ним. Все, что выросло в настоящее искусство или науку — сделали последователи Школы Дракона. Тигр — эгоист, желающий прожить свою жизнь как можно лучше. Дракон — готов пожертвовать собой ради того, чтобы жило дело всей его жизни, его искусство, его дао.
