Знакомые двери были совсем близко, но путь до них казался девушке самым тяжелым испытанием за последнее время, и, казалось, стоит только лишь их преодолеть, как всё тут же закончится и сразу станет легче. Но легче не стало. Ввалившись в помещение, она сразу же обратила на себя внимание, но голоса остальных наёмников звучали словно где-то далеко, едва ли не на другом конце мира. Наёмница из последних сил села, привалившись спиной к стене, при этом чувствуя, что не совсем сидит, а как-то полулежит. Её трясло, глаза щипало от непрекращающегося кровотечения, но сквозь боль Гелла видела стоящих в отдалении людей и всё так же лежащего, но уже в углу комнаты Вермута. Лишь бы она его не убила…

В гуле голосов она слышала собственное имя, слова «кровь» и «фонит». Никто не спешил к ней на помощь, а она девушке и не была нужна. На ней всегда раны заживали быстрее обычного, то же самое будет и сейчас.

- Всё будет хорошо. – Раздалось где-то ближе обычного, и наёмница повернула голову в сторону звука. Расплывчатое пятно напоминало Физика, только маленького, словно бы тот всё равно как-то держался подальше. Она мысленно улыбнулась – если с ней говорят, значит не всё потеряно, но мысль оборвал очередной раздавшийся где-то над головой взрыв, слышимый только ей.

- Да... – Едва слышно выдохнула Гелла, и умерла.

Несколько месяцев спустя.

Серые свинцовые тучи, проплывающие над Мертвым городом, иногда сменялись яркими солнечными лучами. Физик ненавидел такую погоду, он мучился каждый раз мигренью, и остановить ей не мог ничем – не помогало ни одно обезболивающее, и приходилось, смирившись, терпеть. Сейчас сидя на крыше уцелевшего «Коопторга» в ожидании дождя, он смотрел на реющее над зданием администрации знамя «Наёмников» и легко улыбался. Парень сам водрузил его туда, стащив со стены в кабинете у Вермута, ведь, в конце концов, он, как разводящий центральной бригады, должен был поддерживать боевые настроения в коллективе. А вид знакомого сокола, гордо возносившегося практически под самое небо, вызывал если не восхищение, то уважение уж точно.

Была идея сменить сокола на феникса – как символ того, что они смогли восстать, но Вермут идею не одобрил, и вопрос был закрыт так же быстро, как и открылся. В отдалении парень увидел приближающуюся группу «Наёмников» и поспешил покинуть своё «гнездо», дабы встретить товарищей. Каждый раз, когда с Большой земли прибывало продовольствие, Минор лично, в составе бойцов своей бригады, прибывал с Затона и задерживался в Мёртвом городе на несколько дней, от чего не был в восторге Лейб, занимавший место штатного медика у Затонского разводящего.

Встретив старого товарища, Физик сразу же направился к главе Синдиката, чтобы доложить о прибытии состава с Затонской бригады лично. Посмотрел на время – раннее утро, возможно он даже застанет командира в адекватном состоянии.

Вермут пил практически не просыхая с того самого момента, как очнулся в Мертвом городе после встречи с Сетом, иногда ненадолго останавливаясь. Решал важные наболевшие вопросы и снова уходил в спиртовой угар – раз за разом, снова и снова. Физик долго не мог подобрать слова, как бы обозначить состояние своего друга, но, тем не менее, нашел – «никакой». Он не злился, не грустил – только пил и работал, работал и пил, и его упаднические настроения контрастом отражались на фоне всеобщего ликования группировки.

Парень понимал, что что-то особенное связывало его командира и почившую Геллу, поэтому на вопрос о произошедшем с ней, сказал только то, что она ушла под выброс и там же погибла. Не было слов ни о каком возвращении, не было рассказа о том, что практически сразу девушка подала признаки жизни, но не совсем обычные, а те атрофированные, которые обычно бывают у кадавров. Не рассказал о том, что лично пустил ей пулю в лоб, припоминая слова наёмницы о ужасе жизни в таком состоянии. Рассказал только о том, что заплатил «долговским» бойцам перед уходом, чтобы те похоронили девушку где-нибудь в безымянной могиле, и в исполнении своей просьбы почему-то не сомневался.

Им позволили спокойно покинуть «Росток» и вернуться к себе домой, вернуться к своим делам. Когда с Большой земли вернулся Минор с подкреплением, Вермут провел большое собрание, на котором поведал всем о своем назначении, и сам раздал должности бойцам, которым планировал ранее, и с этого момента Синдикат начал своё активное восстановление.

Физик, постучавшись, вошел в кабинет главы Синдиката и застал того в бодрствующем здравом состоянии. Мужчина увлеченно приделывал на доску с заметками распечатанные фотографии Лиманска, и обратил внимание на разводящего только когда закончил.

- Минор прибыл. – Доложил Физик. Вермут устало улыбнулся.

- Передай ему, что я сейчас приду.

Он даже говорил как-то странно - пусто и холодно, но парень понимал, что сделать ничего с этим сам не может, и вернуть в привычное состояние командира может только время. Время и дела, которых у Синдиката стало много, буквально с избытком.

Разводящий вышел на улицу, с удовольствием подметив, что солнце ещё не скрылось и продолжало слабо, но обогревать местную многострадальную землю. Он собрался было пойти к Минору, чтобы присоединиться к грядущему товарищескому застолью, как его ПДА напомнил о себе сигналом поступившего сообщения.

Физик улыбнулся – пришел очередной контракт, а это значило, что их деятельность продолжается.