— Ой, батюшки мои! — воскликнул Тихомир и отступил назад.

Зоряна обернулась и поняла, что знахарь увидел огромного медведя.

— Не бойтесь его! — воскликнула она. — Медведь не тронет вас, он мой!

Зверь вопросительно посмотрел на Зоряну.

— Ну, ежели так — проходи… те, — Тихомир отодвинулся, жестом приглашая гостей в избу.

Девушка поблагодарила и зашла внутрь. А медведь осмотрел ширину входа в жилище, с шорохом протиснулся внутрь и чуть было не застрял своей бедренной частью в проеме.

Внутри избы почти ничего не было. Гости увидели лишь круглый стол, лавку, печь и лежанку. В углу стояли плетеные корзины разного размера. На бревенчатых стенах висели пучки разных трав и кореньев. А у печи — разложены свежие грибы.

— Не серчайте, я один живу! Мне много и не надобно. Вот, на лавочку садитесь, я вас сейчас похлебочкой грибной угощу! Только сварил! Наваристая удалась! — улыбнулся знахарь.

— Все хорошо, не переживайте! Спасибо вам! — Зоря присела на край лавки, а недалеко от нее на пол сел медведь.

Пока Тихомир раскладывал угощения на стол, он все время поглядывал на медведя.

— Я сейчас! — отошел знахарь к стене напротив. Что-то там искал, перекладывал и вернулся к гостям. — Вот! — смотрел он то на девушку, то на зверя и держал в руках свернутую одежду.

— Откуда вы узнали, что он человек? — улыбнулась Зоряна.

— По глазам его! Да и вспомнил одну очень давнюю историю вражды двух семей…

Медведь молча поднялся, подошел и зубами взял одежду из рук дедушки. Так же шумно протиснулся в дверной проем и исчез.

Немного погодя, в избу зашел высокий красивый молодой человек. На нем порты до колен, рубаха с рукавами до локтей и даже налобная повязка из плетеной бересты.

— Здоровья тебе, хозяин! — улыбнулся Ярослав и низко поклонился. — Спасибо за одежды твои и гостеприимство!

— Ой, чудо-то какое! Значит прав я оказался! Не серчай, что маловата одежа, другой не имеется.

— Что вы! И на том спасибо!

— Похлебка стынет! Присаживайся скорее, возле своей… — замялся знахарь. — Возле Зорянушки!

Все втроем начали есть деревянными ложками ароматную похлебку.

— Значит, говорите, слыхали обо мне?

— А то, как же! Это очень давняя история. И как я погляжу, разорвал ты медвежьи чары, раз в человека можешь превращаться!

— Да. В этом мне Зоряна помогла, иначе не было бы меня уже на этом свете, ни медведем, ни человеком! — Ярослав сжал кисть девушки.

Зоря отвела глаза.

— Только вот не исчезла у меня способность в медведя-то превращаться!

— Не знаю горестно тебе или нет, но видимо Боги так решили.

— Я не горюю! Рад, что могу человеком быть, остальное не страшно! А Зоряна и вовсе медведю рада больше, чем мне! — уколол Ярослав словами девушку.

— Ну что ты, Ярослав… — засмущалась она. — Просто я с Бурым дольше знакома.

— Тебя, Зорюшка, он с рождения знает! — подул знахарь на ложку. — Верно я говорю, или показалось мне тогда в лесу? Я как увидел глаза медвежьи, так и вспомнилось мне! — сказал Ярославу.

— Вы правы, Тихомир. Проводил я вас, надеюсь не сильно напугал?

— Напугал, хэ! Да Зоряна там так закричала, что рядом никаких зверей не осталось! — за столом все расхохотались.

— Дедушка Тихомир! Я же вам гостинцы от родителей принесла! — девушка достала несколько кульков, переданные ей родителями и положила их на стол. — Вот, тут матушка вам пирог передала с ягодами! А здесь семена. Она говорит пригодятся вам, вы очень редко в деревне появляетесь. А это от отца, — девушка раскрыла ткань, в которой лежал небольшой легкий нож.

— Ой, спасибо большое! Передай им от меня низкий поклон по возвращению!

Зоряна улыбнулась и кивнула.

— Дочка, но ведь не ради гостинцев ты сюда шла полдня? — уже тише спросил знахарь.

— Вы правы… Я бы хотела вас попросить рассказать все, что вам известно о моей матушке. Той, которая меня на этот свет явила, — замялась Зоряна. — И показать мне ее место упокоения…

— Понимаю тебя, милая. Я знал, что рано или поздно ты захочешь навестить ее. Пойдем, я провожу тебя к ней.

Ярослав и Зоряна поблагодарили Тихомира за угощение и вышли за ним на улицу.

Пока они шли по невидимой тропке и петляли между деревьями, знахарь рассказал девушке всю историю того дня, когда он услышал в лесу громкий детский плач.

— Здесь твоя матушка… — тихо проговорил Тихомир и отошел в сторону.

Зоряна подошла ближе. На траве было видно возвышение, в виде небольшого бугорка, на котором росли маленькие синие цветы. Вокруг бугорок обложен небольшими белыми камнями. А на одном его конце на высоком бревне стояла домовина.

— Спасибо, что присматриваете за ней! — Зоря обернулась к знахарю и поблагодарила его.

— Да об чем ты, Зорюшка… — Тихомир положил ей руку на плечо. — Мы с Ярославом вон там у реки подождем. А ты посиди тут спокойно одна, не спеши.

Девушка кивнула, и мужчины пошли в сторону реки.

— Здравствуй, матушка… — Зоряна провела рукой по крыше домовины, смела с нее листву, а после опустилась на колени и села рядом. Она положила на холмик белоснежные ромашки, которые нарвала по пути.

— Я тебя совсем не знаю. Но… Ты часто приходишь ко мне во снах. И будто рядом всегда! Словно… и не разлучались мы. Там мы обе тянемся друг к другу… Ты окружаешь меня своей заботой, я чувствую твою любовь и сама тянусь к тебе! А потом… потом тебя словно уносит от меня что-то черное! И я тебя больше не вижу…

Зоряна вытерла слезы.

— Мне не хватает тебя, матушка! — девушка положила ладонь на холмик. — Я вижу тебя во снах и знаю, что ты меня очень любила и даже сейчас продолжаешь любить! Как бы я хотела хоть что-то знать о тебе…

Девушка долго сидела перед могилой своей родной матушки и высказывала все, что ее волновало. Она извинилась, что никогда не навещала ее ранее, боялась обидеть своих приемных родителей. И, наконец, сказала ей то, что не могла ответить ей во сне — что она тоже любит ее.

Через какое-то время Зоряна успокоилась, вытерла слезы, поклонилась в пояс и пошла к реке.

— Спасибо вам, знахарь Тихомир! За все!

Дедушка успокоил ее и погладил по руке.

— Ведь я знаю, что сюда вы ее несли очень долго, после того, как меня передали в семью старосты.

— Не мог я ее там бросить! Словно птицу белую в чаще лесной! Да и хоронить ее в одиночестве не стал. А тут захаживаю иногда к ней, — грустно улыбнулся Тихомир.

Зоряна обняла знахаря и вновь прослезилась.

— Ну, будет тебе! Все! Пойдемте обратно в дом! У меня для тебя кое-что есть, Зорька!

Тихомир зашел в избу, достал маленький сверток и положил его на стол.

— Это теперь твое, держи! Я думаю, твоя матушка хотела бы что-то оставить тебе на память. Это было ее.

Девушка открыла кулек. На белой ткани лежало несколько вещей. Зоряна провела пальцами по светлым украшениям для ушей и шеи, из маленьких бусин и косточек. Взяла в руки красную плетеную узенькую перевязь, в центре которой удлиненный, полупрозрачный, тонкий желтый камешек.

— Какая красивая, — сказала она и тут же повязала себе на лоб вещицу матушки. — А это что? — Зорька дотронулась до двух широких металлических браслетов, с изображением черных птиц и тут же отдернула руку.

— Эти странные украшения были на руках твоей матушки. Но что-то они мне не нравятся! Я не могу понять почему. Решай сама, что с ними делать, теперь это все твое по праву!

— Мне тоже они не нравятся… Но я их пока оставлю. Если что, утоплю в реке, — Зоряна завернула украшения обратно, оставила лишь на себе налобную повязку матушки. — Спасибо вам большое, знахарь Тихомир…

— Я рад, что ты пришла к ней! Теперь ее душа окончательно успокоится.

Девушка кивнула. Она с трудом сдерживала слезы.

Ярослав с Зоряной немного задержались в гостях. Они, по собственному желанию, помогли знахарю по хозяйству. Зоря прибиралась внутри избы, а Ярослав с Тихомиром чинили крышу жилища.

Мужчины закончили свою работу и направились в избу. Но не успели открыть дверь, как услышали тихий плач. Они переглянулись и тихонько зашли внутрь.