— Ничего, спасибо, — раздался из коридора тихий голос. — А вы не боитесь, что Серёжа раньше придёт?

— И что? — с вызовом поинтересовалась Яна. — Что он сделает?

— Но разве нам не нужно что-то делать, чтобы вернуть расположение Первопредка?

— О, дорогая, не переживай, — Екатерина вышла в коридор с двумя бутылками коньяка, — мама всё уладит.

— Но как? — хором воскликнули близняшки.

— Вам это знать пока рано, — расплылась она в улыбке. — Сейчас же время праздновать.

— Но Серёжа…

— Ань, сдался тебе этот Серёжа, — сестра раздражённо перебила девушку. Или ты влюбилась?

— Ничего подобного! Но он и правда изменился, — попыталась оправдаться младшая. — Наверняка дар предпринимательства унаследовал.

Разговор прервал взрыв хохота Екатерины.

— Какой ещё дар? Если он у Скарабейниковых и был, то колен десять назад, не меньше. Всё, хватит об этом малолетнем поганце! Ничего не хочу и слышать о нём! У нас сегодня праздник! Марш всем в мою комнату!

— Но мам, он ведь наш глава рода теперь, — не унималась Анна.

— Это временно, — мать чиркнула по её носу, проходя мимо. Девушка тут же потёрла его.

— У тебя уже есть какой-то план? — восторженно воскликнула Яна.

— Ну конечно он есть! А когда у вашей матери не было запасных выходов?

— Расскажи!

— Всему своё время, дорогая. Всему своё время, — ответила она уже из своей комнаты.

Когда через час вернулась Галина, то брезгливо скривилась, проходя мимо комнаты бывшей хозяйки. Ей было совершенно не интересно, почему та напилась и споила своих дочерей. А вот с кучей приготовленной пищи, на которую не нашлось едоков, нужно было что-то делать.

Я вернулся домой только к ужину и застал необычайную тишину.

— Где все? — поинтересовался у Галины, так как находился в столовой один.

— Напились и спят, — пояснила женщина.

— Праздновали, полагаю? — хмыкнул в ответ.

— То мне не ведомо, — вздохнула она. — Сергей Константинович, вы ведь теперь полноправный глава рода? Я правильно понимаю?

— Грубо говоря, да, — не стал отрицать. — Хоть официальные бумаги ещё не готовы. Ты хочешь попросить разорвать клятву на служение роду?

Я напрягся, так как не хотел терять такого работника. В меру послушная, но имеющая свою точку зрения и волю её отстоять.

— Что вы, как я могу! — взволнованно ответила она. — Бросить вас в такой момент? Нет, конечно!

Посмотрел на неё и сказал со всей серьёзностью:

— Спасибо, это важно для меня.

Она смутилась и, спросив позволения, ушла.

Утром я понял, что затишье закончилось.

Яна перестала пытаться пытаться угодить мне, даже куска хлеба не предложила взять. Екатерина Андреевна явилась на завтрак с опозданием, позже своих дочерей. По её виду было понятно, что страдает от похмелья. Она сразу же опустошила стакан с водой, что стоял напротив её тарелки.

— Что за духота в доме? — первое, что произнесла женщина вместо приветствия либо пожелания приятного аппетита. — Серёжа, твоих рук дело?

— Да, я включил отопление, — не стал отрицать очевидное.

— Разве, кроме дома, отец оставил тебе ещё что-то? Я ничего не слышала о жирном банковском счёте.

— У нас достаточно макров, чтобы поддерживать тепло всю зиму.

— Разве не лучше их продать, чем выкидывать на ветер?

— Екатерина Андреевна, что и как делать, я сам разберусь, без вашего участия.

— Ха, посмотрите как заговорил! — усмехнулась она, всё ещё не притронувшись к еде. — Почувствовал вкус власти?

Настолько бестактно она себя ещё не вела, так что я был удивлён таким неприятным переменам. Или это у неё те самые дни начались?

— Екатерина, право проживания в доме не означает, что вы можете позволить себе хамить главе рода.

— Ты пока ещё не глава. Документов нет. И что за фамильярности? Для тебя я Екатерина Андреевна, имей уважение к старшим.

Со вздохом отложил столовые приборы и внимательно посмотрел на женщину.

— Чего вы добиваетесь? Вам ведь прекрасно известно, что отсутствие документов на руках не лишает меня законной власти. Решили прощупать рамки дозволенного? Спешу разочаровать, вы уже их нарушили.

— Да? — засмеялась она. — И что же мне сделаешь? Пальчиком погрозишь?

Не спеша, поднялся со стула, подошёл к ней и положил свою ладонь поверх её. Мачеха попыталась вырваться, но не вышло.

— Вы лишаетесь привилегии носить это кольцо.

Женщина моргнула пару раз и принялась хохотать. Но ровно до того момента, когда я убрал руку и она поняла, что её печатка пропала. Спокойно сел на своё место и продолжил завтрак.

Стоило только подумать о том, что хочу забрать кольцо, как в голове появилось знание, как это сделать. Будто инстинкт какой-то. Даже если бы ошибся, просто воззвал к богу, так как знал, что он всегда мне ответит. Потому ударить в грязь лицом не рисковал.

Лишение печатки произвело на Катерину неизгладимое впечатление. Она сразу же притихла и начала наконец есть. Реакция близняшек так же была бесподобна — руки под стол попрятали и с ужасом уставились на меня. Картина, ласкающая взор.

Оставшееся общее время мы провели в тишине. Женщины были напряжены, в отличии от меня, но разряжать обстановку я не собирался.

После чая уже было встал и собрался уходить, как Катерина остановила меня:

— Серёжа, мне надо бы денег. Согласно предписанию Кости, разумеется.

— Денег нет. Но вы держитесь, — ответил я с чувством и быстро вышел из столовой.

Первым делом направился на кухню за своими свежими пирожками от Галины. Правда, в этот раз они были просто подогреты, так как остались после похорон.

Впервые видел Галину такой довольной. Интересно, о чем она думает? Что скоро сможет попросить себе свободу? Или разговор в столовой подслушала? Хотя, не важно.

На обратном пути в коридоре дорогу мне перегородила неугомонная Катерина.

— Скарабейников, ты совсем совесть потерял? Прям как твой отец! Яблоко от яблони… мне нужны средства на текущие расходы.

— То есть, вчера вам всего хватало, а сегодня неожиданно что-то изменилось?

— Именно так, — уверенно заявила она, по обыкновению скрестив руки под грудью и задрав подбородок. Быстро же вновь уверилась в своих силах.

— Очень жаль, — я сочувственно покачал головой. — Мне казалось, вам можно доверить ведение учёта, ведь и опыт имелся. Но, видимо, на слишком многое рассчитывал. До конца этого месяца осталось около недели, а вы уже выбились из бюджета. Непорядок. Но ничего страшного, я избавлю вас от этого неблагодарного занятия, так что можете освободить кабинет.

Мои слова её разозлили, но униматься я не собирался.

— Также, будьте добры, подготовьте документы аренды, а хотел бы с ними ознакомиться.

— Это ещё зачем? — насторожилась она, с прищуром сверля меня недовольным взглядом.

— Хочу их расторгнуть, если это окажется возможным, и как можно скорее. Нам больше нет нужды разграничивать родовой дом на клетушки ради сдачи в аренду.

— Ты же только что сказал, что денег нет! И намерен лишить семью стабильного пассивного дохода? — удивлённо воскликнула она, сделав шаг назад.

— Что ж, вы меня подловили, — улыбнулся я, делая глубокий вдох. — Деньги действительно есть.

Достал из внутреннего кармана пачку купюр, отчего глаза женщины загорелись. Пересчитал перед ней все шестьсот рублей, после чего перевёл взгляд на Катерину. Но стоило ей протянуть руку в жажде халявной наживы, как разжал мизинец и из-под него вынырнул рубль. Ведомый моей силой, он приземлился на ладонь «любимой мачехи».

— Берите, не стесняйтесь. Можете ни в чём себе не отказывать, — пока говорил это, запихнул купюры обратно во внутреннний карман и аккуратно обошёл ошарашенную дамочку, после чего поспешил сбежать из дома. Ведь если бы заржал так не вовремя, то разрушил бы всё очарование ситуации.

Пребывая в хорошем расположении духа, направился на постоялый двор. Так как я уже неоднократно приходил к Лопухову, консьерж меня спокойно пропустил, дав расписаться в тетради посетителей.