Здесь я немного вспылил.

— Эй, от моей памяти ты давно отключился. Ладно, хочешь жить своим умом — живи. Но интернет же тебе никто не запретил! Придешь домой, почитай. Кстати, в связи со столетием британской разведки рассекречены материалы, из которых следует, что Бенито Муссолини плодотворно сотрудничал со службой МИ-5. А раз так, то почему бы ему не дружить с большевиками?

Тем временем Мария закончила хвалить местную погоду: «я открываю календарь, там распускается сирень». И в рамках обмена любезностями последовал встречный вопрос.

— А у тебя как дела?

В этом месте Антон поломал шаблон. Американцы приучили весь мир белозубо улыбаться и орать «I’m fine», но нестандартный ответ позволяет разнообразить беседу.

— Плохо, — вздохнул он.

— Да? — поразилась Мария.

Она ожидала продолжения, и Антон его выдал:

— Но я особенно не переживаю, потому что скоро будет хуже.

— Почему?

— Скоро сессия, — развел руками он. — В это время ни сна, ни покоя.

Мне показалось, что Антон сгущает тучи, и баронесса тоже хмыкнула:

— Да уж, с этим не поспоришь… Спасибо, что пришел. Садись. Чай, кофе?

Послушно выполнив команду, Антон буркнул:

— Дед, а пожрать здесь дадут?

В прошлый раз он пил кофе за счет принимающей стороны, поэтому сейчас изучить меню даже не подумал. Однако у немцев с этим строго: заказывай что хочешь, но платить за твою жратву они не станут. Еще чего! Русским же языком спросили: чай или кофе.

— Понятно, — вздохнул Антон. — Кругом жлобы и скряги.

— Ладно, угощаю, — также горько вздохнул я. — Будем питаться не дорого, но качественно.

И махнул рукой, подзывая официанта. Тот мигом подлетел.

— Добрый день, — вежливо кивнул я. — Скажите, а как сегодня солянка? Удалась ли?

Вежливость — наш конек, она не бывает лишней даже в период пандемии.

— Да, не пожалеете, — кивнул официант с казенным выражением лица.

На лицах англичан такое выражение называют «лошадиным», что является чистой правдой.

Зная Антона, останавливаться на одном супчике я не собирался:

— Что скажете насчет шницеля?

— Советую взять антрекот. Телятина нежнейшая, и приготовили недавно, еще на сковородке шипит.

— Вас понял, спасибо, — вежливую линию я вел неукоснительно. — Что к антрекоту?

— Жареная картошка.

— Не фри?

— Нет.

— И не пай?

Взгляд официанта стал более доброжелательным:

— У нашего повара особый рецепт. Для жарки соломкой он использует толстую чугунную сковороду и смесь сливочного масла с растительным. Кроме того, добавляет немного сала. И совсем чуть-чуть оливкового масла. Такая соломка получается пикантной — она румяная, хрустящая и сочная.

— Хм, — проглотил я слюну одновременно с Антоном. — Творожные блинчики рекомендуете?

— Да, — официант прикрыл глаза. — Рыночная сметана в комплекте, пальчики оближете.

— Тогда давайте солянку, антрекот, блинчики и какао. Только постепенно, одно за другим. Но сначала — салат «столичный». Сегодня он с кроликом?

— Салат «столичный» с курицей и раковыми шейками, — дежурная улыбка официанта сменилась уважительной. — Свежайший.

— Хорошо, и принесите даме еще один кофе. Такой же, как был раньше.

— Я гляжу, неплохо живут ростовские студенты, — хмыкнула дирижерша. — В салатах разбираются, как в нотах…

Антон легкомысленно отмахнулся:

— Студенты живут бедно. А сегодня Дед угощает.

— Твой дед где-то рядом?

— Он мысленно со мной, — честно ответил парень. — И иногда меня балует.

— Да-да, дедушки любят внуков баловать, — снова усмехнулась она. — Подкидывает на карманные расходы?

— Постоянно подкидывает. То одно, то другое, даже если не просишь, — невозмутимо согласился Антон, приступая к салату.

Точнее говоря, начал он с яйца, фаршированного красной икрой. Оно белело сверху салата и, словно вишенка на торте, намекало на свою первородную первоочередность.

Тем временем официант выставил перед дирижершей чашечку кофе, темный кубинский сахар в плошке и крохотный молочник. На столе уже стояли перечницы двух видов, солонка, уксусница и горчичница, а сейчас официант добавил хлебницу с тремя видами хлеба и креманку с резаной зеленью — солянку посыпать по вкусу. Да, этот ресторан не зря считается серьезным заведением.

— Хорошая прическа, — заметила она, размешивая сахар ложечкой. — Коротко, но стильно. Сейчас молодежь так не носит, в моде патлы до плеч.

— Обычная прическа полубокс, от домашнего мастера, — отмахнулся Антон. А потом перешел к делу. В смысле, нейтральным тоном поинтересовался: — А где товарищ Иванов, простите?

— Срочно позвали к телефону, — сообщила она. — Первый раз такое.

— Может быть, звонок из Кремля? — предположил Антон.

— Ага, — фыркнула дирижерша, — сама мадам Фурцева села на провод? Делать ей больше нечего, как своим чиновникам по межгороду трезвонить. А ты чего сидишь, будто шпагу проглотил?

— Радикулит, — коротко признался Антон.

— Да? — снова поразилась она.

— В спину вступило и не отступает.

— А мне казалось, что это болезнь пожилых людей…

В чем-то Мария была права, и парень согласился:

— У пожилых полно болезней. И многие из них заразны.

Я сделал вид, будто не понимаю грубых намеков. И промолчал, потому что считаю себя воспитанным человеком. А чего попусту трепаться? Вообще-то я скромняга и молчун, слова из меня не вытянешь. Так что мели, Емеля, только не завирайся. Хотя, с другой стороны, ситуация странная. Вроде бы мелкая ранка на спине, а парень ходит молодцеватой походкой боцмана, так и не победившего геморрой. Моряк вразвалочку сошел на берег, ага…

Антон тут же перевел разговор на другую тему:

— А вы почему с палочкой?

— У меня все проще, — отрывисто пояснила Мария. — Автомобильная авария. Колено по кусочкам собирали.

Говорила она с милым акцентом, но чисто. Так разговаривают русские, давно покинувшие родину, но сохранившие память предков. Странно, только русских корней в ее биографии отследить не удалось. Вообще, жизнь Марии в моем мире подробностями не изобиловала — до самой старости баронесса занималась со студенческим симфоническим оркестром города Дортмунд.

И арест Гюнтера Гийома внешне на ней никак не отразился, дергаться в той жизни Мария не стала. Инфа скудная, поскольку Коля Уваров не нашел ее личного дела в недрах Лубянки, воспользовался вторичными источниками. А для архивов ЦК КПСС и Главного разведуправления у него руки коротки. А еще мне хотелось выяснить степень родства Марии с Хильдой, однако спешить не стоит. Надо дождаться удобного момента.

Что касается товарища Иванова, то всю прошлую жизнь он так и трудился в министерстве культуры, где встречал и провожал зарубежные делегации. Дослужился до полковника, погоны которого получил вместе с пенсией. И никакой связи товарища Иванова с Марией фон Вагнер обнаружить не удалось. Видимо, дороги судьбы поменялись не только для Антона, когда вместо ожидаемого технического ВУЗа он поступил в музпед.

И в этот момент в ресторанном зале показался представитель министерства культуры.

— Глянь, маркиз идет! — обронил Антон.

Продвигаясь меж столиков, этот маркиз имел пришибленный вид. Зато, потеряв невозмутимое выражение лица, товарищ Иванов стал хоть немного похож на живого человека. На щеках появился румянец, в глазенках возник блеск, а приглаженной прически, наоборот, не стало — редкие волосы чуть ли не дыбом стоят.

Жесткий секс по телефону приводит именно к таким последствиям. Точно от Фурцевой втык получил! А может, от кого повыше, кто в ЦК КПСС культурой заведует. Впрочем, сам Председатель КГБ тоже мог снизойти. Или по его поручению — в органах госбезопасности полно людей, которые отвечают за разведку в культурной среде. Имен не помню, да и не так это важно, скоро всё само прояснится.

Глава двадцать четвертая, в которой мы в город изумрудный идем дорогой трудной