В этих дрязгах самыми восхитительными оказались официальные заявления руководства ростовского Водоканала: «Сообщения о зеленой воде из-под крана — преувеличение. Вода находится на уровне норматива, хоть и имеет неприятный запах. Но вода безвредная, пользоваться ей можно». Далее шел перл, достойный Пулитцеровской премии: «Набирая воду из знаменитого источника Нарзан, никто не испытывает страха по причине его специфического запаха. Так же и запах водопроводной воды безвреден. Тем не менее, органолептические свойства (привкус, цвет и запах) водопроводной воды в санитарных нормах прописаны. Сейчас параметр „цветность“ увеличился почти в два раза. Конечно, даже невооруженному глазу разница может быть видна, но норма санитарных норм при этом не превышена».

Прелестное заявление, не правда ли? Население почти что нарзаном поят, а вы нос воротите. А если без иронии и сарказма, то вода из крана текла дрянная. Однако эксперты полпредства резюмировали обтекаемо: «В отдельных городах области большая часть населения не обеспечена качественной питьевой водой из систем централизованного водоснабжения, по причине устаревшие технологии очистки и крайней изношенности сетей».

Для прессы была сформулирована избитая дежурная фраза: «Полпред отметил годами нерешаемые проблемы и выразил озабоченность сложившейся ситуацией. Он призвал руководителей региона принять срочные меры». В пресс-релизе отмечалось, что полпред назвал Ростов непростым городом, и попросил чиновников области не витать в облаках.

В действительности всё происходило несколько иначе, и слова звучали немного иные. К сожалению, цензура заблокировала этот текст, а автоматический переводчик оказался бессилен. Так что автор релиза не виноват — он просто сложил в красивые фразы те заготовки, что ему дали.

Упомянул полпред и недоработки в кадровом вопросе. Картина печальна для Юга России — характерным здесь остается кумовство, клановость и коррупция. А это ставит крест на эффективной внутренней политике и снижает доверие граждан к выборному процессу. Так заявил полпред, и попал в точку: без казнокрадов не было России, и нет сейчас. Это хроническое заболевание, заразное и трудноизлечимое. В прежние времена лечилось отделением головы от тела, но облегчение давало лишь кратковременное. А сейчас другие ветры дуют, из которых слышны лишь лозунги да уговоры.

Покончив с официальной повесткой дня, полпред отправил всех причастных к питьевой воде заниматься этой насущной проблемой. А затем, налив себе минералки из пузатой бутылочки, обратился к моложавому полковнику ФСБ:

— А где Егор Кузьмич?

— Генерал в госпитале, — ответил тот с печалью в голосе. — Что-то с ушами. Внезапно заболел вместе с помощником, майором Ильиным. У того глухота уже во второй раз, врачи подозревают заразную инфекцию. Лежат вместе, в инфекционном отделении.

— Жаль, — полпред закинул в рот таблетку и сделал несколько глотков. — Как это не вовремя… Надеюсь, вы в порядке?

— Прошел обследование, — полковник кашлянул. — Нас всех обследовали.

— Очень хорошо. То есть плохо, конечно. Сотрудники органов должны быть на посту…

— Мы сомкнули ряды. За редкими исключениями отклонений не обнаружено.

— А это хорошо, — полпред допил воду. — Вы в курсе текущих дел?

— Так точно. Болезнь генерала не помешала мне держать руку на пульсе, так сказать.

— Тогда начнем по порядку, — вкрадчиво начал полпред. — Что удалось выяснить по факту гибели бизнесмена и депутата Солдатченко?

— Он утонул в Карибском море. Вместе с сопровождающими лицами. Прогулочная яхта потерпела крушение, кубинские товарищи по горячим следам провели расследование. Следственные материалы присланы в полном объеме, у нас нет оснований сомневаться в выводах.

— И какие выводы?

— Несчастный случай на море.

Ничего нового моложавый полковник не сообщил но, сохраняя спокойствие, полпред кивнул:

— Спасибо, теперь стало понятней. А что с сотрудниками частного охранного предприятия «Песец», которые остались здесь и не полетели с Солдатченко?

— После стрельбы в центре города они пропали из поля зрения. Видимо, залегли на дно. Ну, за исключением тех, кого расстреляли в автомобиле «Гелендваген».

— Да, этим залечь было трудно, — согласился полпред. — Пулеметчика нашли?

— Никак нет. Возбуждено уголовное дело, ведется следствие.

Полпред повернул голову в сторону начальника полиции:

— Ищут пожарные, ищет милиция… А пулеметчики бегают по городу, как у себя дома. Когда будет результат?

Начальник полиции побагровел:

— Работаем в этом направлении, совместно с прокуратурой и следственным комитетом. Разработан комплексный план следственных мероприятий…

— Тогда прокуратуру и следственный комитет даже спрашивать не буду, — решил полпред. — Зачем? Все равно топчетесь на месте общей кучей. Следующий вопрос: что с бесконечными пожарами на городских складах?

Не дождавшись внятного ответа, он задал очередной вопрос:

— Что со взрывом в загородном ресторане?

— Этим занимается ФСБ, — облегченно выдохнул полицейский начальник. — Мы лишь оказывает посильную помощь.

— Отчеты я видел. Полный ноль, — резюмировал полпред. — Работнички с помощниками… Между тем пожары случаются с завидной постоянностью. Одно радует, что без жертв.

Радоваться отсутствию жертв, а также комментировать пожары, никто не пожелал. Требования найти преступников сыпались со всех сторон, однако неуловимые поджигатели следов не оставляли. Да и какие следы могут быть на пожарище? Над следователями не потешались только наркоманы — отлаженная система оборота наркотиков сбоила, вызывая еще и повышение цен.

— … И последнее: что со стрельбой в автосалоне «Тойота»?

Этого момента ждали с опаской и тревогой. Стрельба в салоне стала событием, прогремевшим на весь мир. Вездесущие журналисты сняли несколько репортажей, от которых московское начальство пришло в оторопь. И довело это сильное чувство до местного начальства. Полпреда, естественно, коснулось тоже — из администрации президента потребовали четкого ответа.

Моложавый полковник ФСБ раскрыл папку:

— Вчера в автосалоне «Тойота» произошла перестрелка между посетителями. Трое убито, одиннадцать человек ранено, в основном битым стеклом. Автосалону нанесен значительный ущерб. Убитые установлены, это сотрудники охраны овощного рынка. Среди прочих пострадавших тяжелых нет, это работники магазина и посетители.

— Чикаго отдыхает, — буркнул полпред. — Плохо живем, да? Даже в очереди за автомобилями у нас мордобой и стрельба.

— Не в очереди…

— Тогда в чем причина?

— Причина не в чем, а скорее в ком, — полковник достал фотографию. — Хильда Вагнер, начальник сервиса компании «Тойота».

— Это ее сбил пьяный турецкий бизнесмен? — припомнил полпред, дальнозорко отодвигая руку с карточкой. — Собачка, помнится, тоже пострадала.

— Так точно.

— Крику было много, — поморщился полпред.

— Так точно, — подтвердил полковник. — Орала эта Вагнер именно из-за собачки.

Полпред машинально отодвинул телефон:

— Скандальная дамочка с бешеным адвокатом! Все нормальные адвокаты гасят проблему, этот же раздувает… И что, потерпевшая снова влезла в конфликт?

— Так точно.

— И где же она?

— Скрылась, — полковник достал еще три листа. — После скандала со стрельбой сбежала вот с этими личностями.

— Почему фоторобот? Или в автосалоне нет камер?

— Камер там полно, но…

Полпред возмущенно махнул рукой:

— Технология российской компании по распознаванию лиц VisionLabs признана лучшей в мире! И у вас, я знаю, полно программ других распознавания лиц! Двадцать первый век во дворе, а они фотороботы рисуют. Ладно, о причинах конфликта потом, не суть. Что за стихийный митинг у автосалона?

— После стрельбы в магазине рыночные торговцы быстро организовались. Прибежали, попытались ворваться внутрь.

— Зачем?

— Забрать трупы убитых и расправиться с обидчиками. Но полиция с помощью местной охраны натиск удержала. Потом вызвали подмогу, которая прибыла оперативно. Нападавших удалось оттеснить, пришлось применять дубинки.