"У меня мама с батей добрые, мировые", — слышится в ушах голос супруга.

Конечно, они его родители, поэтому добрые. А вот ко мне свекровь со свёкром, могут отнестись иначе. Свалилась какая-то на голову их сыну, в придачу с нахлебником. Ничего за душой.

— Вот мы и дома, — весело восклицает Вова, когда машина тормозит возле высоких металлических ворот.

Степан, так представился брат мужа, кряхтя выходит из машины и достаёт наши чемоданы из багажника. Вова выпрыгивает из салона первый, подаёт мне руку, помогая выйти.

— Не бойся, котёнок. Родители тебя сразу полюбят. — Хочется верить, но сердце замирает от страха.

Неожиданно вздрагиваю, когда Степан возвращается в машину и даёт по глазам, уезжая. Мы остаёмся вдвоём напротив ворот. Вова берёт сумки и заносит во двор, ставит на крыльцо добротного кирпичного дома. Очень красивого и большого. — Жену полагается на руках в дом внести, — замечает улыбаясь, хватает меня на руки и прёт по ступенькам широкого крыльца, где уже, накинув куртки, стоят невысокая полноватая женщина и такой же невысокий лысым мужчинп. Оба улыбаются.

— Привет, мам, пап, — радостно приветствует своих родителей Вова и деловито вносит меня в дом.

— Приехали! Ну, наконец-то! — довольно выдыхает сзади женщина. — Заждались уже.

В прихожей муж ставит меня на пол. Помогает раздеться, сам раздевается.

— Моя жена, Настя! Прошу любить и жаловать! — так звучит, будто не предлагает, а приказывает.

— Дай я тебя поцелую, дочка! — свекровь подходит ко мне с распростёртыми объятьями.

Так и стоя в коридоре все обнялись, познакомились, только потом прошли дальше в дом.

Родители Вовы и правда оказались очень хорошими и добрыми людьми. Сейчас уже понимаю, что зря волновалась. Мама очень общительная, даже поворчала на нас, что не привезли Максима. Очень хотела с ним познакомиться. Папа более молчаливый, в основном общался с сыном о работе, а мама расспрашивала меня о моих родителях, жизни в детдоме, Максиме, учебе.

— Мам, давайте я помою, — выхватываю тарелки из рук свекрови, не сразу замечая, как обратилась к Вовиной матери.

Мама.

Как давно не произносила это слово. Моей мамы не стало давно, и представить себе не могла, что смогу, когда-то кого-то так назвать. А тут с ходу получилось. Значит, так тому и быть.

После ужина и разговоров по душам, Вова решил устроить мне экскурсию по дому.

— Хочу показать тебе дом, — зашёл в нашу комнату, когда лежала на кровати и монтировала на ноутбуке ролик для своего кулинарного блога.

Владимир

— Хочу показать тебе дом, — беру малышку за руку, откладываю в сторону ноутбук и веду на чердак.

Мы поднимается по крутой лестнице в комнату, которую когда-то оборудовался для себя на чердаке. Включаю свет и закрываю дверь на щеколду. На мгновение теряясь в воспоминаниях. Сейчас эта комната пустует, только иногда здесь обитают племянники, приезжающие на лето к бабушке с дедушкой. А раньше мы с Васей здесь зависали до самого утра.

Подталкиваю Настю к старой кровати, хищно улыбаясь. Малышка считывает мои намерения, включается в игру и тянет меня на себя.

— Я уже заждался, — выдыхаю и варварски целую, разгоняя все мысли.

Настя мурлыкнув в губы, сразу накрывает рукой напряженный член. Сжимает, поглаживая, скобля ноготками по шортам, в которые переоделся. Резко освобождает плоть и двигается пальцами по всей длине. Словно от электрического разряда дергаюсь, резко разворачиваюсь, меняюсь с ней местами. Оказавшись снизу, приваливаюсь к стене.

Настя отбрасывает мою одежду в сторону. Смотрит в глаза и медленно опускается вниз. Напряженный член пружинит перед её лицом. Малышка следит за ним, как под гипнозом. Видно решив поиграть с членом, шутливо подбрасывая его вверх, касаясь самого кончика.

— Помучить решила! — подаюсь корпусом вперёд, толкаясь головкой в губы. Малышка облизывает их, смачивая обильно и ловит пульсирующую головку. Скользит языком играючи, щекоча уздечку. Член увеличивается от нарастающего возбуждения, занимая рот целиком. Настя углубляет проникновение, кружа по объёму.

— Дыши носом и расслабь горло, — порывисто выдыхаю, положа руку на её голову.

Жена делает глубокий вдох, открывает рот шире и вбирает член. Практически до отказа. Шиплю от удовольствия, одновременно наматывая волосы на кулак. Настя делает ещё один жадный глоток воздуха и опять погружает плоть в рот. Начинает двигаться интенсивнее, вбирая, как можно больше.

Стараюсь руководить ей нажимом ладони, толчками бёдер. Подбадривая ласковым шепотом. Почувствовав, как под её пальцами напряглись мышцы бёдер, она оставляет во рту только влажную, налитую бардовую головку. Водит ей по губам, открывая рот, поддевая языком и втягивая в рот, то облизывая, то нежно покусывая. Оргазм накатывает волной, как цунами. Обильно изливаюсь с утробным рычанием, высекая новый выброс похоти в кровь. Слежу за тем, как Настя глотает всё. Всё до последней капли. Потом встаёт и сбрасывает с себя пижамные штаны и майку. Стискивает грудь, выгибаясь мне настречу. Демонстрируя ноющие от возбуждения сосочки.

Притягиваю к себе, развратно вылизываю каждый сосок, провожу зубами по шее, впиваясь глубоким, иступленным поцелуем. Между нами жарче, чем в жерле вулкана. Между нами горит настоящий пожар. Двигаю пальцами по влажным складочкам, размазываю влагу по клитору и внутренний стороне бёдер.

— Хочу тебя, — Настя хватается за мои плечи, хрипло выкрикивая.

— Минутку, котёнок, — сам схожу с ума, скорее бы оказаться в ней. Отстраняюсь на минуту, которая кажется вечностью, достаю из кармана презерватив, судорожно раскатывая его по вздыбленному исполину.

— Вов, зачем нам теперь сейчас защита? — удивлённо спрашивает и призывно раздвигает ноги, опуская между ними руку.

Пздц… из головы совсем выпало. Я ещё не до конца ощутил, что скоро стану отцом. Стягиваю резинку, кидаю в угол. Молниеносно оказываюсь рядом с женой, закидываю её ноги себе на плечи и заменяю пальцы членом. Плавно, с оттягом скольжу внутри любимой, заставляя скулить от разрывающего напряжения.

— Как в тебе тепло и влажно. Я готов каждый год делать тебя беременной, только чтоб вот так, без защиты быть. Чувствовать тебя… — двигаемся вместе. Порывисто, несдержанно. Первый оргазм выбивает из Насти крик, который тонет в моих губах. — Моя, — повторяю и продолжаю чеканить удары наших бёдер. Быстро и глубоко вонзаясь.

— Кажется, я сейчас упаду с самого крутого в мире обрыва… — падаем вместе, прижимаясь друг другу теснее. Удовольствие прошивает каждую частичку наших тел.

Не знаю через сколько посаженное дыхание восстанавливается. Лежим обнявшись, шепчем друг другу впечатления о сегодняшнем дне, о нас.

— Мы родителям не сказали о малыше, — подскакивант, придя в себя.

— Успеем ещё. Хватит им на сегодня впечатлений.

Свадьбу сыграли в марте. Присутствовали только самые близкие родственники Вовы и наши друзья. Как Вова и обещал, у меня было красивое белое платье. Которое очень долго выбирала, определилась буквально за несколько дней до торжества. Мне хотелось быть неотразимой в этот день. Для своего любимого мужчины. Это ведь наш день. Наша свадьба. Первая и единственная.

Через четыре месяца у нас родился сын. Назвали Рома. Я взяла академический отпуск в техникуме. Первое время с малышом помогала мама Вовы. Она меня многому научила, чего не найдёшь на женских форумах или в интернете.

Максима перевели в другую школу, рядом с домом. Он нашёл там новых друзей, но и старых не забывает. На каникулы обязательно ездит в посёлок к ребятам в гости. У Кольманов, тоже большая радость, Нила, наконец-то забеременела. Срок ещё не большой, но они уже знают, что будет девочка. Счастью братьев нет предела. Ведь они нашли не только родителей, но скоро обретут ещё маленькую сестрёнку.

Вова продолжает работать в органах. Хоть прошу его сменить работу. Найти не такую жизненно опасную. Когда он на задержании или пропадает вечерами в отделе, с ума схожу от переживаний. Мне при грудном вскармливании, это противопоказано. Но пока он неумолим.