— Ну, вот ты и попалась беглянка!

Он сразу бьёт меня по лицу тыльной стороной ладони. Больно и сильно. Падаю на пол, заваленный хламом, чувствуя во рту привкус железа. Моё тело дрожит, как осиновый лист на ветру. Боюсь до жути. Я ещё больше их разозлила своим побегом. Страх словно парализует, не позволяя ни крикнуть, ни пошевелиться. Какая там самозащита, на грани потери сознания. Что теперь делать?...

Амбал хватает меня и тащит назад в комнату из которой сбежала.

— Не долго птичка бегала, — подходит, тот, от которого удалось сбежать, облизывая свои тонкие губы. Моё сердце пропускает удар.

— Шакал, смотри не переигрывай, — кидает здоровяк, поймавший меня. — У босса на неё свои планы, — бросаю на него беглый взгляд, в надежде на защиту, но не вижу в его глазах ничего, кроме безразличия. Он просто разворачивается и уходит.

Есть единственный шанс какое-то время продержаться, я нужна их "боссу". Значит надо давить на это.

— На чём мы остановились? — поворачивает меня лицом к себе. — Ты ведь помнишь, я обещал тебе несколько уроков.

— Тронешь меня и тебе конец от твоего хозяина. Ты ведь слышал, у него на меня планы, — рычу, отступая назад. Если он меня сейчас изнасилует, я не переживу этого... никогда! Лучше уж пускай убьёт, нежели терпеть его прикосновения и насилие.

Почему, это опять повторяется в моей жизни. Почему, именно тогда, когда только начала жить, почувствовала себя счастливой, встретила любимого мужчину. В том, что я реально влюбилась в Вову, поняла только сейчас. Он теперь наверное даже и не узнает, что я его люблю. Он великолепный, прекрасный, восхитительный. За мной никто так не ухаживал, не переживал, не заступался. Никто не лез в драку, когда меня обижали. Это так красиво и романтично.

— А ты оказалась не лёгкая добыча, — говорит этот урод игнорируя мою угрозу, медленно наступая на меня. — Это так заводит! Когда ты будешь извиваться подо мной, кричать, умолять, а я буду долбить тебя и наслаждаться! — его глаза засланные пеленой похоти, лишь подтверждали его слова. Так оно и будет. На моих глазах выступили слезы, а к горлу подкатила тошнота.

— Не трогай меня! — шиплю, как змея.

— Такой сладкий ротик, — смеётся этот идиот. — Интересно, уместит ли он в себе мой член полностью? — как только представила это, моё лицо невольно скривилось в гримасе отвращени.

— Только попробуй, и узнаешь насколько острые у меня зубы! — рычу.

Без боя не сдамся.

Буду сражаться до последнего.

Насильник мгновенно меняется в лице, его черты ожесточается. Он делает выпад ко мне, с криком отскакиваю в сторону. Промахивается раз, потом второй. Выкручиваюсь с одного угла в другой, словно юла.

Он ловит меня спустя несколько секунд, лишь потому-что подставил подножку. Падаю на пол, бьюсь подбородком, добавляя себе ещё одну кровавую рану. Не даёт опомнится, сразу наваливается сверху, разворачивает на спину, и всей тушей сжимает меня в бетон. Ловит мои запястья, заводит над головой и удерживает одной рукой. Второй рукой начинает рыскать под юбкой, нащупывая бельё. Срывает его с меня, как хищник с рыком и приступает к поясу своих брюк.

Сопротивляюсь, как могу, но он слишком тяжёлый, поэтому единственное, что мне удается, укусить его за руку, когда он приблизил её к моей голове. Он рычит, как животное, отпускает меня, только для того, чтобы ударить по лицу. Ещё один удар и тоже сильный, без какой-либо жалости. Даже в глазах потемнело. Кричу, толкая его с себя, сквозь боль, через помутнение в голове.

— Надоела... тварь!

Я в панике и в отчаянии! Ни чего не могу сделать!

Он стаскивает с меня ветровку, отбрасывает в сторону, потом рвёт блузку, оставляя в одном лифчике. Приспускает штаны, выставляя на обозрение вздыбленный кривой член. Я рыдаю, сжатая со всех сторон и разведенными ногами.

— Эй, придурок, ты чё блять творишь? — кто-то к нам подходит и стаскивает насильника с меня, отшвырнув в сторону с такой силой, что он ударился головой об стену. — Ты хочешь, чтоб нас всех здесь порешили за испорченную соску, — орёт.

Быстро отползаю к матрасу, хватаю в слепую первую попавшуюся вещь, что оказывается ветровкой и прикрываю обнажённое тело. Смотрю на них, но уже не плачу. Надеюсь, что это конец самому ужасному, что могло произойти со мной сегодня.

Эти двое уходят, закрывая за собой дверь на затвор. Заползаю на матрац, подгибаю под себя ноги и жду.

Опросив посетителей и персонал в кафе, возвращаюсь в отделение ни с чем. Похитители больше не звонили. Ума не приложу, что делать. Первая мысль была наплевать на угрозы и всё рассказать, но страх второй раз потерять любимую, взял надо мной верх. Не могу так рисковать. Она наверняка им для чего-то нужна, если б просто закрыть рот, сразу бы убили не о чём не предупреждая.

— Вручил повестку? — Палыч ворвался в мои мысли. — Чё такой кислый?

— Мне нужно поговорить с Корягиным с глазу на глаз, — игнорирую вопросы, решив попытать счастье и разговорить Игоря Ильича. Может он ещё не до конца прогнил, став ренегатом.

— А что так? Забыл что-то спросить или захотелось вспомнить былые времена, — Палыч не был доволен прошедшим допросом, он возлагал на меня большую надежду, но я её не оправдал. Я то понимаю, "батя" ещё тот, тёртый калач. Простыми разговорами не возьмешь. Он опытный, бывалый человек, много повидавший в своей жизни, много переживший и побывавший в разных сложных жизненных ситуациях. Корягин прожил непростую жизнь и накопил огромный багаж жизненного опыта, побывавший во многих передрягах и закаливший в них свой характер. Чтоб расколоть такой орех, надо искать слабое место. У него это — семья. Надеюсь, что за прошедшие годы, ни чего не изменилось.

— Всё равно нового ничего нет. Ты просил от меня свежих идей. Их есть у меня, — стучу указательным пальцем по виску, — оглашать пока не буду, надо кое-что проверить. И ещё, думаю надо собрать досье на его семью, жена, дочь, сын. Могу сам заняться.

— Вот и займись, — подходит к столу, звонит по служебному телефону. — Корягина в допросную через полчаса, — отдаёт приказ. Ох, хоть с этим повезло. Теперь всё зависит от меня.

Включаю свой компьютер, погружаясь в море информации. За полчаса мне надо хоть что-то найти, чтоб расшевелить Игоря Ильича.

***

Захожу в допросную, Игорь Ильич смотрит на меня в упор.

— Добрый день, Корягин.

— Здравствуй, Володь. Ты один? — удивляется, когда заглянув за мою спину, никого не увидел.

— Да, мне нужно с вами поговорить.

— Так, я вроде уже всё сказал, в прошлый раз.

— Речь пойдёт о другом.

— Да, — смотрит с интересом, — и о чём же?

— Хасанов похитил мою девушку, — не стал долго лить воду, время допроса ограничено, поэтому сразу перешёл к делу. — Моя девушка, Настя, последняя девушка на фотографиях. Она должна была завтра давать свидетельские показания против твоего работодателя, — сжал кулаки до онемения пальцев, злость и негодование меня переполняли, но ещё больше тревога и страх, за мою девочку. — Об этом было озвучено только здесь в допросной, полагаю, раз у вас нет связи, информацию вынес адвокат.

— Володь, чем я могу тебе помочь? Я простой водитель, привези, отвези. Если у Вагана Ашотовича и есть какие-то дела, то я о них не в курсе.

— Вы ведь помните, что произошло с Василисой? — посмотрел на него.

— Конечно помню. Ужасная трагедия, — покачал головой, — никого не оставила равнодушным.

— Второй раз я не вывезу. Помогите мне, — готов был его умолять, перешагнув через гордость, только чтоб он дал хоть какую-то зацепку, где искать. Сомневаюсь, что её повезли в клуб, это слишком опасно. Хасанов знает, что на крючке у органов, поэтому лишний раз палиться не будет.

— Ты ведь надеешься, что скажу, где её прячут? Но, я правда не знаю. Мне не чем тебе помочь, — взглянув сочувствующим взглядом. — Сожалению, что так произошло с твоей девушкой.