Наконец, их светом была захвачена крупная свинья, лежащая связанной по конечностям внутри ещё одного круга. Она негромко похрюкивала и дёргала ушами, изредка предпринимая попытки подняться, которые ни к чему не приводили. Будто неведомая сила придавила её к каменному полу. Символы разгорались всё ярче, их белый свет перешёл в зелёный, а толстое животное принялось худеть.

Зародыш начал увеличиваться в размерах, его сердцебиение участилось. Нерождённый подрос максимум на десяток сантиметров, когда банка взорвалась, залив всё вокруг густым питательным раствором и кровью. В том числе и символы, которые тут же начали бледнеть до белого и затухли окончательно.

Свинья лежала не двигаясь и выглядела так, будто её давно морили голодом.

— Ну что опять не так? — раздражённый голос парня в тёмных одеждах нарушил тишину. — Это ведь самое прочное магическое стекло, почему оно не выдержало?

Ксилтарец подошёл к свинье и пнул её, но даже это не могло привести мёртвое животное в чувства.

— И долго ты там собираешься стоять? — Тайритрон повернулся к стене, где сразу после его слов материализовался Айлинайн.

— Я не хотел мешать тебе, господин.

— Уже не помешаешь, — отмахнулся парень. — Рассказывай, что там случилось с моим драгоценным будущим учеником? Он жив?

— Жив и здоров, прекрасно себя чувствует, насколько я понимаю.

— И чего тогда явился? — ксилтарец с прищуром посмотрел на своего прислужника. — Этот малец надумал что-то попросить у меня?

— Нет. Он сейчас находится у своего родственника, архимага, которому рассказал о своём учителе. О тебе.

— Да? — засмеялся Тайритрон. — И что же он наплёл?

— Что боится тебя и уважает. Что ты не сделал ему ничего плохого и только помогал.

— Так и сказал? — парень сильно удивился.

— Да. Архимаг спросил у меня твоё имя, после чего захотел встретиться для общения.

Тайритрон хмыкнул, обошёл свинью и наступил на неё. Спустя несколько секунд она посерела и рассыпалась в прах под его сапогом.

— Передай ему, что я очень признателен, но, к сожалению, слишком занят. Как его звать-то?

— Адмир Илласандоран.

— Ясно, — парень задумался. — И что мой дорогой ученик забыл в Эйтеле, интересно?

— Он прочитал книгу, которую написал родственник, и захотел с ним лично познакомиться. Как я понимаю, его интересуют особо долгоживущие эльфы.

— Любознательный, значит, — хмыкнул ксилтарец. — Похвально. Можешь быть свободен, если это всё.

Айлинайн тут же растворился в воздухе, а Тайритрон покинул одну из многочисленных комнат своего подвала. Он знал, спустя пару секунд после того, как дверь закроется, начнут уборку мелкие прислужники, так что ему было не о чем беспокоиться, кроме как о добыче нового материала для опытов.

На самом деле колдун хотел пообщаться с каким-нибудь архимагом за чашкой чая. Но обстоятельства были не на его стороне: если явится в облике двадцатилетнего юноши, то могут возникнуть очень серьёзные вопросы. И тут даже продвинутая маскировка вряд ли поможет — не того уровня маг. Но ничего, через десяток лет его внешность уже будет вызывать меньше вопросов. А что такое десятилетие для того, кто прожил не одно столетие? Лишь мгновение.

POV

Посмертие действительно оказалось больной темой эльфов. Возможно, именно поэтому подобное не обсуждали, а лишь взращивали слепую ярость по отношению к созданиям Астрала. Хотя, те и сами не отличались доброжелательностью к живым.

Если не провести ритуал перед собственной кончиной, но душа буквально «теряется». Но это для обывателей, судьба же магов гораздо ужаснее. Оказывается, душа эльфов имеет «вес», и чем больше сила, тем она «тяжелее». Если, например, архимаг не запечатает себя и погибнет, то попадёт в низкие слои Астрала, те, что находятся глубже. Оттуда они не смогут выбраться при всём желании и их участь лишь тонуть дальше, если вообще смогут продолжить существование. Их скорее банально «поглотят» демоны или извратят.

На самом деле, никто достоверно не знал, что происходит настолько глубоко. С некоторыми умершими удалось связаться, но их рассказы имели мало логики. Ведь тот мир слишком уж отличается от Реала, например, там нет законов физики, всё решает сознание, а оно может быть весьма запутанным. Так же общаться с усопшими в состоянии лишь их прямые родственники, потомки и друзья, а те имеют свойство умирать сами, а ещё не развиться до уровня, достаточного для ритуала.

— Если твой отец узнает, что я общался с Элайдес, то никогда не простит мне этого.

Конечно, ведь при каждой разморозке был шанс «упустить» душу, либо вообще уничтожить её. Разумеется, Калдир не хотел рисковать посмертием любимой.

Думаю, дедушка говорил со мной обо всём этом так как хотел высказаться. У старика банально наболело. Все последние годы он только и занимался своими исследованиями, но к решению не приблизился ни на шаг. Максимум что удалось, это совершенствовать уже имеющиеся заклинания и методики.

Так же Адмир Старший упёрся в свой предел ещё лет сто назад — дальше четвёртой ступени не мог сдвинуться, как бы не старался. Потому он и устроил эти испытания, так как собирался впасть в глубокую медитацию на десятилетия, если не столетия. Что бы его труды не пропадали, решил завещать их таким экстравагантным способом. Хотя, как он сам утверждал, другие архимаги так же любили устраивать подобные мероприятия, правда, среди своих учеников и последователей.

Я решил остаться у дедушки ещё на целый месяц, так как время позволяло. Шёл конец имбаэлка, а отец просил вернуться к первому блатхе. Гвардейцы были направлены обратно в столицу приказом короля, мои же слуги остались гостить у Илласандоран. Раз в пару дней я навещал их ради тренировок на мечах. Мэйн всё так же стоял в сторонке и при просьбе о спарринге просто уходил, так что перестал даже упоминать об этом. Этриана мне хватало с головой, ведь не было цели стать идеальным фехтовальщиком.

Наверное, это были лучшие каникулы в моей жизни. Я гостил у дедушки, ел вдоволь сладкого, а также разбирался с учебниками. И что вообще буду изучать в этой вашей магшколе? Иногда сам поражался тому, что успел узнать за те три года, что находился здесь. И ещё больше тому, что остаётся неизвестным. Замкнутый круг каламбура познания: чем больше знаешь, тем лучше понимаешь то, насколько мало знаешь.

Разумеется, дед мне помогал во всём, давал советы и наставления, показывал мелкие фокусы. Местный динами был в полном моём распоряжении, так что ходил туда каждый день. Хозяин этого места ни разу не вышел ко мне, мелкие духи так же будто остерегались. Я же был счастлив, ощущал себя даже лучше, чем когда-то в башне Тайритрона. Рэй так же, судя по всему, радовался — целыми днями пропадал в лесу, болтая со своими собратьями. Айлинайна же не было видно и слышно.

Как и просил дед, библиотеку передал Илласандоран. Дядюшка был очень сильно раздражён моим достижением, но держался достойно. Не думаю, что он возненавидел нежданного племянника, просто, никому не нравится, когда его планы накрываются медным тазом.

В общем, мне был открыт допуск ко многим знаниям клана в любое время, что уже неплохо. Также дед отсыпал денег и артефактов главе, укрепив подозрительность в том, что уж лично мне осталось что-то действительно легендарное. Он был прав по сути, если захочу, то могу снарядить собственную небольшую, но мощную армию. И это не считая ценных ингредиентов и зелий, противоядий… Да я миллиардером стал! Да, деньгами я теперь был не обделён, хотя и до этого вроде особо не нуждался. Удачно же я зашёл…

День рождения провёл в кругу близких: дед накрыл поляну прямо в лесу. Поставил стол, стулья — комфорт он всегда любил. Пришли Этриан и Мэйн, последний даже снял свой шарф и дал потягать за щёки. В очередной раз поражался той магии, что делала его пасть лишь шрамом, а ещё наконец понял, что кераем являлись клыки парня.

Ещё Рэй притянул венок и заставил надеть. Все как один твердили, что мне идёт, но отражение в зеркале не радовало: облику совершенно не хватало мужественности, как тому же Мэйну. Может, стоит уже прекратить так переживать по этому поводу? Вроде, эльфийкам нравятся смазливые парни.