Время летело быстро. Солнце уже клонилось к закату, когда Фрид, ещё более загруженный, чем ранее, отправился домой.

Даже за пределами ограждения он сразу же понял, кто был чем занят: мама заканчивала готовить — в округе так и витали ароматные отголоски будущего ужина, — а отец, как обычно, кропотливо трудился над чертежом в своём кабинете, который, порой, даже в самую глубокую ночь озарял маленький сад под окнами первого этажа.

Фрид не был голоден, но отказаться от семейного ужина считалось почти что преступлением, поэтому ему пришлось со скучающим лицом в сотый раз разглядывать домашний сервиз.

— Как прошла вечеринка? — спросила мама.

— Хорошо, — безразлично ответил Фрид.

— Настолько хорошо, что все закуски остались не тронуты, а алкоголь не выпит?

Сын тяжело вздохнул, не желая продолжать диалог.

— Я видела твою одежду на сушилке вместе с ботинками, — перешла к главному она. — Ты снова упал в бассейн?

— Это... Не важно, меня всё равно спас Шон, так что...

— Дима, — обратилась она к мужу, — говорила же: нужно убрать уже этот чёртов бассейн от греха подальше.

— Мы это уже обсуждали, Хелен, — раздражительно ответил тот.

— Ты хочешь, чтобы твой сын утонул?!

— Я же не виноват, что он так и не научился плавать! — повысили голос отец и звучно бросил приборы.

Как бы идеальна не была семья, ссоры тоже случались. Особенно, когда эти ссоры касались ожиданий родителей от своих детей.

Фрид, давно смирившийся с мыслью о невозможности плавать, сложил два плюс два: если он действительно бог огня, то было вполне логично, что он не совместим с водой. Даже более — это объясняло причины всех бед в его жизни! От этой мысли он невольно рассмеялся, нарушив неловкую тишину родителей, что боялись обидеть сына. Увидев, как тот хохочет, они испугались, но не стали подавать виду.

— Думаю, — успокоившись, заговорил Фрид. — В этом тоже была своего рода задумка Бога. Мам, пап, я вас люблю, — ласково сказал он, поняв, что вся его жизнь была настоящей и что родителей Фрид тоже ценил по-настоящему.

Никто и ничто не навязывало их любовь, и неважно, какое будущее было высечено в его судьбе, ему хотелось бы вечно наслаждаться родительскими перепалками, вечерними ужинами и изрисованными тарелками.

Он посмотрел на растерянные лица отца и матери:

— А! Я просто уже привык к издёвкам, так что ничуть не обижаюсь на папу, — успокоил их Фрид.

Вслед за сыном усмехнулась и мать:

— Боже правый... Давно пора привыкнуть, что ты уже не маленький. Я рада, что вы с Шоном друзья.

От разговора у Фрида разыгрался аппетит, и он съел всё, что лежало на тарелке. Затем помог матери с мытьём посуды, поднялся в свою комнату и, упав на кровать, задумался о будущем: «Очевидно, мне придётся от многого отказаться. Многое потерять. И всё, что мне остаётся сейчас, — это наслаждаться безмятежными деньками, пока не начнётся ужас... Но я не позволю судьбе отобрать дорогих мне людей — я защищу их во что бы то ни стало! „Перенаправить характер“? Насколько сильно возможно его „перенаправить“?» — Фрид поднял руку, растопырив пальцы, словно хотел дотянуться до самого неба. В его действиях было не больше смысла, чем в суждениях о том, что могло и не произойти вовсе. Рука затекла, и пришлось опустить её обратно. Фрид непроизвольно вспомнил их первую осознанную встречу с Килией — ту, что произошла на вечеринке, — как он едва ли не утонул и... «В тот день, когда я разбил голову — если бы не Килия, я бы не выжил. Не знаю, как работает вся эта система, но я определённо должен был умереть, да? Значит ли это, что она просто изменила характер моей смерти, отсрочив её на неопределённый срок? Конечно, у всего в этом мире есть предел, и смерть — неизбежная судьба всего сущего. Значит, вполне реально предотвратить гибель дорогого человека?!» — надежда обуревала Фрида.

Со стороны стола послышался звук бульканья — уведомление из телеги.

Фрид так задумался, что забыл ответить Шону, написавшему ещё во время ужина: «Мы договорились завтра встретиться всей группой, чтобы познакомиться. Где-то в час в Небе. Тебя ждать или ты не оч себя чувствуешь?»

«Наверно, стоит сходить, — подумал Фрид, но не знал, во сколько заявится Килия. — Стоп, она же богиня времени — придумает что-нибудь», — решительно заявил он и дал положительный ответ.

Размечтавшись о великом будущем, Фрид совершенно забыл поставить будильник. Проснулся он от ужасно неприятного чувства, будто некто сверлил его пронзающим взглядом и, как оказалось, оно было вполне обоснованным: почти всё утро Килия пялила на ученика, прятавшегося под одеялом от солнечных лучей.

— А, Килия, — пробубнил Фрид. — Доброе...

Богиня вырвала из его рук одеяло и обнажила тело молодого парня.

— Эй! Ты чего творишь! — не знал, что делать он: прикрывать себя от холода или от глаз девчонки.

Килия свернула одеялко и положила его на стул:

— Так стараешься, будто там есть на что посмотреть, — с безразличным лицом сказала она. — Спасибо, что хотя бы в трусах спишь.

— Мы же даже не договорились о времени, — сонно бормотал Фрид. — Как долго ты тут?

— Не знаю, я пришла, как только уехали твои родители.

— Они выходят в восемь...

— Ну сейчас восемь пятьдесят, — сказала Килия, посмотрев на часы, что висели на стене.

Фрид перевернулся на живот и проорался в подушку.

— Разве не ты хотел пойти на знакомство с одногруппниками сегодня?

— Что? Откуда ты... — он лениво повернул голову и увидел, как Килия держала его мобильник. — Эй!

— Не заставляй меня писать Шону, что ты никуда не идёшь.

Как бы Фриду не хотелось остаться в плену кровати хотя бы ещё на пять минуточек, шантаж Килии работал, что надо. Он оделся, как потребовала та, в стильную спортивную одежду, позавтракал и взял тетрадку для записей. Конечно, ему на ум не приходило сочетание тетрадки с требуемым внешним видом, но решения Килии и раньше были весьма странными, хоть и в каком-то смысле надёжными. Он также не знал, куда они направлялись, как и то, почему в этот раз богиня решила обойтись без использования силы.

Садясь в маршрутку, Фрид уже подозревал, что они едут далеко не в самое благоприятное место в городе: Килия определённо не выглядела, как владелица секретной базы. Да что уж там, она не выглядела и как бог, у которого были средства к обычному существованию, куда там до личных апартаментов.

Они вышли в людной части города, прогулялись по парку, добрели до станции метро, и, если бы только голова Фрида не повернулась направо, он ни за что бы не понял, к чему была эта экскурсия. ДК имени Ленина — давно заброшенное здание почти в центре города.

— Килия, ты уверена? — волновался он.

— О, ты наконец понял, куда мы идём? — радостно пропела она.

— Лучше бы не понимал...

Дворец культуры, что некогда был одним из лучших сооружений в городе, стал обращаться в монстра под названием «заброшка» около десяти лет назад, когда крыши и стены поддались водной стихии, а последние кружки и секции покинули внутренние помещения. Тогда ещё жители надеялись на своевременное спасение бывшего культурного центра города, но, увы, время шло, а здание продолжало подвергаться эрозии — ДК признали аварийным и обнесли забором от непрошенных гостей. Однако, судя по многочисленным граффити на стенах внутри самого здания, любителей экстрима и разрушенной цивилизации какое-то ограждение мало останавливало.

Фрид с Килией долго шатались по обветшалым коридорам, пока не зашли в комнату, где помимо выдранной из петель двери валялись полки и синтезатор. Небольшие ступеньки и выложенная в СССРовском стиле плитка на стене означали, что здесь в прошлом могла быть сцена или зал для репетиций. Выбитое окно, выходящее прямо на оживлённую площадь, куски бетона и штукатурки на полу, запах плесени от вчерашнего ливня, что всё ещё витал в воздухе, — не самое лучшее место для секретных делишек. Но Килию подобное не волновало: