К числу старинных уникальных рукописей исторического содержания, хранящихся в Институте востоковедения Академии наук Узбекской ССР, принадлежит автограф труда Фазлаллаха б. Рузбихана, высокообразованного, эрудированного перса, покинувшего по причине религиозного преследования свою родину Иран и переселившегося уже в зрелом возрасте в Среднюю Азию в первые годы XVI столетия.

Этот труд под названием Михман-наме-йи Бухара, по-русски “Записки бухарского гостя”, значительно отличается от трудов многих других историографов, современников автора, тем, что носит характер мемуаров ученого человека, впервые прибывшего в Среднюю Азию и жадными глазами наблюдавшего жизнь незнакомых ему народов, их обычаи, нормы поведения различных социальных групп и придворный этикет основателя феодальной узбекской династии Шайбанидов, компаньоном и советником которого ему довелось сделаться на несколько лет. Диковинной ему показалась и природа беспредельного простора туркестанских степей с их нестерпимым зноем в летнее время и снежными буранами и трескучими морозами зимой.

Михман-наме-йи Бухара, — своего рода путевые записки, сделанные Ибн Рузбиханом главным образом во время сопровождения Шайбани-хана в его военных походах. Основаны они почти исключительно на личных впечатлениях автора от виденного и пережитого при частых переездах с места на место. В них мы находим красочные описания и явлений природы, и жестоких военных действий, и тягот походной жизни, а равно краткие заметки о некоторых населенных пунктах Туркестана и сжатые отчеты Ибн Рузбихана о его выступлениях на ученых диспутах, посвященных различным вопросам, поднимаемым Шайбани-ханом. Пестрота записей и отсутствие в них единой системы свидетельствуют о том, что автор на самом деле набрасывал их на кратковременных остановках в пути и после не нашел возможности или, быть может, не посчитал нужным привести их в стройный порядок и тщательно отредактировать. Содержание всех этих заметок выдвигает “Записки бухарского гостя” в разряд ценных памятников письменности восточного средневековья.

О существовании Михман-наме-йи Бухара востоковеды узнали в первый раз сравнительно очень недавно, всего около четырех десятилетий тому назад, сначала по единственному списку этого произведения, хранящемуся в Стамбуле, а лет через двадцать и по автографу, как теперь окончательно установлено, обнаруженному в УзССР.

Писали о Михман-наме-йи Бухара и пользовались им для своих трудов советские востоковеды В. В. Бартольд, Миён Бузруг, А. А. Семенов, А. Ю. Якубовский и др. Однако еще до сих пор не все сообщаемые Ибн Рузбиханом сведения получили отражение в науке. В “Записках бухарского гостя” остается еще немало представляющего научный интерес материала, который может быть использован историками, филологами, этнографами и учеными других специальностей. Небольшой круг лиц, осведомленных о содержании “Записок” Ибн Рузбихана, объясняется, конечно, наличием в мире только двух рукописей их, остававшихся до недавнего времени довольно трудно доступными. Лишь в конце 1963 г. в Тегеране Минучихром Сутуде был издан типографским способом текст стамбульского списка, но это издание не лишено ряда существенных недостатков и не отвечает полностью требованиям современной текстологии.

Еще до появления в свет тегеранского издания автор настоящей публикации кандидат филологических наук Р. П. Джалилова взяла на себя труд подготовить к печати издание ташкентской рукописи Михман-наме-йи Бухара, как замечательного памятника письменности, не подвергая специальному анализу сообщаемых Ибн Рузбиханом исторических сведений, но устранив предварительно последние сомнения в том, что рукопись действительно является автографом.

Обширность материала, заключающегося в “Записках бухарского гостя”, заставила Р. П. Джалилову несколько сузить рамки перевода их на русский язык и ограничиться передачей на этом языке только тех мест текста, которые имеют прямое отношение к истории народов Средней Азии. Это обстоятельство, однако, нисколько не умаляет достоинств настоящего издания, поскольку в нем публикуется факсимиле всего текста “Записок”, что позволяет специалистам-востоковедам пользоваться ими в полном объеме.

Ташкент, январь 1966 г.

Политические события в Средней Азии на рубеже XV—XVI вв. привели к образованию там государства Мухаммад Шайбани-хана (1451—1510 гг.). В самом начале XVI в. большая часть владений последних Тимуридов в Средней Азии была завоевана кочевыми узбекскими племенами под предводительством Мухаммад Шайбани-хана[1]. Их продвижение в глубь земледельческих оазисов Средней Азии в основном было вызвано экономическими нуждами, в первую очередь стремлением этих племен к оседлости, что повлекло за собой захват ими земель в Мавераннахре и Восточном Хорасане. Во-вторых, скотоводческое хозяйство кочевых узбеков уже не могло обходиться без изделий разных отраслей городских ремесел, достигших к тому времени относительно высокой ступени развития. Вместе с тем крупные населенные пункты этих районов представляли собой выгодные рынки сбыта продукции кочевого хозяйства.

В период, предшествующий завоевательным походам Шайбани-хана, главная его деятельность была направлена на консолидацию кочевых узбекских племен Кипчакской степи. Эта его деятельность первоначально сопровождалась частыми набегами на соседние и близлежащие местности с целью обогащения путем грабежа. Но уже в 1500 г., завершив успешно объединение племен, Шайбани-хан совершил более отдаленный поход и занял крупнейшие центры Мавераннахра Самарканд и Бухару. Став твердой ногой в Мавераннахре, он спустя недолгое время приступил к завоеванию областей, расположенных на юг от Амударьи. Успехам его походов в этом направлении способствовала политическая обстановка, сложившаяся в ту пору в Средней Азии, где еще задолго до первых походов Шайбани-хана началась непрерывная междоусобица последних Тимуридов, вследствие чего, ослабленные этой борьбой, они оказались не в состоянии противостоять натиску войск узбеков-кочевников. К 1505 г. последние Тимуриды были вытеснены из Мавераннахра.

Хотя правитель Герата Султан Хусайн-мирза (1469—1506), его родственники и приближенные прекрасно сознавали надвигавшуюся опасность, однако внутренние распри, взаимное недоверие и подозрительность мешали им объединить силы и выступить сообща. Отдельные попытки, предпринятые в этом отношении со стороны наиболее видных представителей династии Тимуридов, потерпели полную неудачу. В 1506 г. Султан Хусайн-мирза совместно со своим старшим сыном Бади' аз-Заман-мирзой предпринял было решительные действия против Шайбани-хана, но неожиданно скоропостижно умер. Борьба между наследниками и сыновьями гератского правителя обострилась с новой силой, и это в значительной мере облегчило Шайбани-хану завоевание Хорасана. В конце мая 1507 г., после бегства царевичей, Герат без всякого сопротивления[2] перешел в руки Шайбани-хана. Хотя захватом Герата, крупнейшего культурного центра, Мухаммад Шайбани-ханом судьба Восточного Хорасана была решена, однако силы Тимуридов еще не были сломлены окончательно. Шайбани-хан шаг за шагом сумел преодолеть и последнее их сопротивление, занимая в Хорасане город за городом.

Таким образом, к концу 1507 г. вся территория Маверанаахра и Хорасана оказалась под властью Мухаммад Шайбани-хана. Хотя некоторые Тимуриды, собравшись в Кандагаре, попытались дать отпор, однако узбеки захватили и Кандагар, и прилегающие к нему местности. Последний Тимурид, Бади' аз-Заман, после разгрома бежал в Хорасан и оттуда в Индию. В 920/1514 г. турецкий султан Салим увез его с собой в Стамбул.