— Рань? На часы посмотри, девять утра. Пойду по магазинам, шмотки куплю, отвлекусь. Майкл придурок из головы не выходит.

Я взглянул на электронные часы и непристойно выразился, хватая водолазку со спинки стула. Есть плюс в том, что я часто засыпаю прямо в брюках. Затем быстрым шагом направился в прихожую и накинул на себя пальто и обуваясь.

— Нормально? Для кого я старалась и готовила?

Под возмущения Вивьен я выбежал из квартиры и захлопнул дверь.

До своего отдела я доехал за час и занял свое рабочее место, на котором со вчерашнего дня лежат папки, которые я не успел разобрать.

— Расслабься, начальство еще не приехало, — послышался голос Фостера, после чего я поднял глаза и слегка расслабился после его донесения.

Я выдохнул и нагнулся, чтобы включить компьютер.

— Заметь, сегодня я с хорошими новостями, — с довольной улыбкой сказал Фостер, собираясь сделать глоток из своей чашки, но я не дал ему этого сделать.

— Другой себе заваришь, — проговорил я, забирая с его рук чашку с кофе и сразу же сделал большой глоток вместо него.

— Что ты за человек, Хилл, — возмутился он, вскинув руками.

Мой коллега уже собирался уходить, как по моей голове внезапно ударило воспоминание.

— Постой. — Фостер обернулся. — Ты говорил, что у тебя есть знакомый офицер, который служит в Измире?

— Ну да, я говорил.

— Фостер, не мог бы ты меня соединить с ним? Сообщи ему, что я хочу поговорить с ним об одном деле и передай ему мои контакты.

— Хорошо, без проблем. Завтра позвоню ему.

— Сейчас, Фостер. Мне нужно сейчас, — с серьезным лицом дал я ему знать.

Он заметил мое нетерпение и кивнув, отправился выполнять мою просьбу.

Пока я ждал, занял себя другими делами, чтобы время протекало не так медленно из-за нетерпеливых ожиданий. Разбирал папки с делами и после каждой брошенной папки в коробку для архива повторял в голове мысль: «Какой же ерундой я занимаюсь». Но тем не менее это лучше, чем нервно трясти ногой под столом и грызть ногти, ожидая долгожданного звонка.

Этот офицер — моя единственная надежда узнать, что случилось на самом деле на той трассе и действительна ли информация на сайтах. Если он офицер Измира, значит он первоисточник и знает куда больше, чем я. Фостер сегодня оказался для меня полезным дважды: во-первых, я получил приготовленный кофе, который не успел выпить дома, а во-вторых — его связи оказались очень востребованными.

Через два часа я более расслабился и рассматривал электронные заявления. В углу монитора в этой время появился небольшая табличка, демонстрирующая входящий видеозвонок от неизвестного номера.

Я встрепенулся, прочистил горло и открыл Skype, принимая вызов, уже понимая, от кого он исходит. На экране появился мужчина в офицерском костюме полиции Измира. На вид он выглядел на лет тридцать пять и безупречно владел английским, что я даже не услышал выраженного турецкого акцента, когда мужчина поздоровался со мной.

— Меня зовут Мехмет. Фостер сказал, что ты хочешь поговорить со мной.

— Добрый день, Мехмет. Мое имя Уильям, я детектив Чикагского подразделения. Хотел поговорить с тобой об одном деле. Ситуация произошла пять лет назад.

— Давно конечно, но я постараюсь помочь.

— Я бы хотел узнать о произошедшей автокатастрофе в 2017 году, в которой погибла семья Коллинзов, — прямым текстом изложил я свое желание.

Мой собеседник поменялся в лице. Его глаза забегали по сторонам. Мужчина тяжело вздохнул и его до этого выпрямленные плечи упали, словно на них легла вселенская тяжесть. Не нужно быть гением в сфере предсказаний, и без этого заметно, что мужчина не желает говорить на эту тему.

— Если бы заранее знал, о каком именно деле ты хочешь поговорить со мной, даже бы не звонил и засунул твое имя в черный список.

Эта информация меня шокировала. Даже не подозревал, что дело настолько затянуто под воду и должно оставаться на глубине от лишних глаз. С другой стороны, я ликовал внутри, поскольку мои догадки о странной гибели Коллинзов оправдались.

— Мне очень нужно, — заговорил я, смотря на разочарованного офицера на мониторе компьютера. — Вопрос жизни и смерти. Эта информация останется только со мной.

Мехмет вздохнул и посмотрел на меня. Он будто анализировал меня и убеждал себя в том, что мне можно доверять. Офицер слегка покачал головой, сжав губы в струнку, словно не верил в свое решение.

— Тебе повезло, что погибшие не являлись гражданами Турции, а наоборот, они твои граждане. Иначе бы никакой информации не было.

Я подготовился морально и выпрямился, готовый услышать рассказ из первых уст.

— Ты должен знать, что информация стоит мне места здесь и возможно даже жизни. Все, кто расследовал это дело, сейчас грызутся в муках совести и не важно, что прошло целых пять лет. В том числе и я.

— Ты расследовал это дело? — удивленно спросил я, не веря, что буквально сорвал билет удачи, ведь теперь точно получу не искаженную информацию.

— Да. Я все помню досконально. — Мехмет прочистил горло и стал говорить тише. — Мы приехали на место и увидели машину, влетевшую в дерево. Видел, как скорая вытаскивает из салона мертвых мужчину и женщину, скончавшихся на месте. Сразу было выявлено, что причина автокатастрофы — тормоза. Они были отрезаны.

Мои брови взмыли вверх.

— Но почему везде пишут, что водитель находился в нетрезвом состоянии?

— Это кому-то было нужно — скрыть истинную причину. И этот кто-то вывалил не мало денег, чтобы нас заткнуть. Уже на следующий день расследования нас вызвали в кабинет начальника и там промыли мозги, приказывая закрыть дело. Буквально продиктовали то, что мы должны написать на бумажках и закрыть в архиве. Поскольку погибли не простые люди, естественно причина смерти была оглашена журналистам, и они написали то, что услышали.

Я начал массировать лоб пальцами, пытаясь впитать эту информацию адекватно и спокойно.

— Но не это самое важное и странное в деле, — после недолгого молчания снова заговорил Мехмет, и я сосредоточился на самом интересном. — На заднем сидении при исследовании найдена кровь. Экспертиза выявила, что она не принадлежала ни погибшим мужчине, ни женщине. В машине находился кто-то еще, но тело вытащили намного раньше нашего приезда и приезда скорой помощи.

Я провалился в свои мысли. Перестал воспринимать реальность. Мое сердце буквально орет, что кровь принадлежит Алисе и никому больше. Но где она и что с ней — это первостепенные вопросы. Теперь я знаю, что она точно была в машине, хотя об этом умалчивают, поскольку кто-то просто забрал ее раньше всех. И теперь я уверен, что она точно жива.

— Надеюсь информация больше никуда не просочится, — заговорил Мехмет после недолгой паузы. — Я вообще удивлен, как они не устроили несчастный случай, и мы все еще живы. Думаю, ты понимаешь, насколько эта информация бесценна. На ней или можно заработать огромные деньги, или лишиться жизни.

— Я все понимаю. Не переживай, информация нужна лично для меня.

— Не стану спрашивать для чего тебе лезть в это пекло, но хочется верить, что у тебя получится совершить задуманное.

— Я тоже надеюсь. С твоей помощью я ближе. Спасибо.

Офицер кивнул и отключился. Я выдохнул и откинулся на спинку кресла.

Вокруг меня крутится чертовщина. Все запутанно и это сводит меня с ума.

Я пытаюсь ухватиться за нужный конец нити, но она ускользает, и я снова теряю ее конец из поля зрения. Снова хаотично ищу. Я просто не могу начать с чего-то. Сейчас у меня получилось узнать, почему случилась автокартографа, убедился, что Алиса находилась в машине, но терзающие меня пять лет вопросы все еще остаются открытыми. Где она? Что с ней? Почему не выходит на связь?

Сейчас добавляется еще один вопрос: Может она чего-то боится? Или кого-то? Алиса мечтала раствориться так, чтобы ее никто не нашел из родных, и я обещал ей это устроить. Но в итоге и сам потерял ее. Но Алиса не могла сделать этого одна. Мы договорились, что будем вместе.