Я заинтересовался и откинулся на спинку кресла, выжидая дальнейших слов.

— Думаю, ей сейчас намного лучше живется.

— Правильно думаете, — подтвердил я его догадки. — А вот ту жизнь, которую ей устроили ты и Джексон, сейчас она пытается забыть.

Доктор опустил голову, демонстрируя свое чувство вины. Да, я должен быть благодарным ему за то, что он направил меня на Алису. Но этого не достаточно, чтобы сгладить свои грехи перед Алисой за то, что он вообще участвовал в создании препарата. Я не стану падать перед ним на колени и не позволю жить дальше на свободе. За страдания Алисы ответит каждый. Даже тот, кто осознал свою вину и теперь прислушивается к голосу совести, превращаясь в ее пленника.

— Что ты чувствовал, когда создавал этот препарат для нее? — вкрадчиво спросил я, включая диктофон.

— Азарт, — ответил он незамедлительно, не поднимая головы. — Я всегда интересовался мозговой деятельностью человека, будем говорить бытийным языком. И когда мне была предложена эта работа, я не задумываясь согласился. Как это, когда мозг забывает? Как блокировать воспоминания? Я не задумывался о последствиях. Просто сидел в лаборатории и творил. Ко мне приводили людей, уверяя, что опыты законны. Некоторые сопротивлялись и их держали, некоторые смиренно сидели и принимали препарат. Погибли все двадцать пять человек. Тогда я понял, что необходима определённая ДНК. Все мы разные, препарат новый и нужен один человек, чтобы его изобрести успешно. Джексон только тогда признался мне, что препарат и нужен лишь для одного человека. Для девушки.

Доктор снял свои очки и положил их на мой стол. Он сжал между пальцами переносицу и тяжело вздохнул.

— Продолжай, — потребовал я грубо.

— Он привез меня в свой дом, чтобы я взял у нее анализы. Девушка не задавала лишних вопросов, когда Джексон сказал, что эти процедуры необходимы для поддержания ее здоровья.

Я сжал челюсти. Мне невыносимо осознавать то, что Алиса в руках Джексона была обычной марионеткой, и он подавлял ее природную сущность. Он делал из нее бесполезную, не способную сопротивляться, чтобы утолять свою потребность без помех.

Эти мысли, к сожалению, фактические, доводили меня до судорожного гнева.

— У меня получилось усовершенствовать препарат и пришло время протестировать его. Алиса успешно перенесла первую процедуру. Не последовало никаких побочных эффектов. Я…

— …был вне себя от радости, — закончил я за него и доктор сжал губы, закрывая глаза. — Она стала твоей подопытной. Успешным экспериментом. Только вот она человек с правом выбора, которую ты ей не предоставил! — не сдержался я и закричал.

— Я осознал это, — только и ответил он.

Я выпрямился на своем кресле, положив руки на стол со сцепленными между собой пальцами.

— За чистосердечное признание ты сбавил себе срок. Иногда мечты приводят совсем не туда, куда хотелось бы, верно?

— Действительно, — доктор горько усмехнулся. — Какой бы желанной не была цель, всегда нужно оставаться человеком.

— Ты признаешь, что вся ответственность за создание препарата лежит на Джексоне?

— Признаю, — твердым голосом ответил он, после чего я выключил диктофон.

— Теперь помоги мне набрать на него компромат для того, чтобы была веская причина на обыск. С чего мне начать? Поможешь, сбавлю еще срок, — пообещал я.

— Я помогу и без выгоды для себя, — сказал он, поднимая на меня глаза впервые за все время допроса.

Доктор задумался над тем, с чего мне лучше всего начать. Долго ждать не пришлось, и он не стал испытывать мое терпение на прочность.

— Возьми у нее анализы. Кровь из вены поможет дать хороший вес и подтвердить мои слова о том, что Алиса действительно под препаратами Джексона, несущие вред ее здоровью.

Я сощурил глаза в подозрении.

— Ты же сказал, что все успешно прошло. Какой еще, черт возьми, вред?

Доктор Адан вздохнул:

— Дело в том, что Джексон слишком часто просил меня давать ей препарат. Достаточно и было одного раза в неделю или даже раз в две недели. Но я колол его чуть ли не три раза в неделю первые два года.

Я ударил ладонью по столу, испепеляя доктора яростным взглядом. Майкл встал со своего стула и стремительно приблизился к доктору. Он оперся ладонями о подлокотник его кресла, склоняясь к уху.

— Ты хотя бы понимал, что это умышленное медленное убийство? — сквозь зубы процедил он. +

— Когда Алиса потеряла сознание и ее еле откачали, то осознал, — хрипло ответил он и потер лицо ладонью. — Тогда я стал убеждать Джексона прислушиваться ко мне.

Майкл выпрямился и стал расхаживать по кабинету. Он всегда так делает, если хочет кому-то врезать. Я же мысленно убеждал себя сидеть на месте и постараться впитать этот факт здраво. Хотя сил у меня сдерживаться осталось намного меньше. Эти ублюдки не просто делали из Алисы марионетку — они ее убивали.

— Препарат сохраняется в организме надолго, поэтому в крови Алисы его найдут.

— Естественно! — крикнул Майкл, вскинув руками. — Вы же вливали в нее ведрами! Вы могли просто убить ее мозг! Хреновый ты доктор, если позволял такой сильный препарат вливать в нее по каждому приказу своего хозяина!

Майкл свалился на свой стул и резко выдохнул. Я откинулся на спинку своего кресла и закрыл глаза. Ему конец. Испепелю.

— Бери лист и ручку. Пиши свои претензии к Джексону Райту и о его лаборатории под клиникой в Германии.

Доктор Адан незамедлительно выполнил мой приказ и написал все, о чем я попросил.

— Еще нужно найти первого психотерапевта Алисы. Джексон уволил ее за то, что та слишком сильно сблизилась с ней, а Алиса ей доверяла.

Майкл фыркнул:

— Маньяк поганый.

— Как ее зовут и где она проживает? — спросил я, вытаскивая блокнот с записями.

— Доктор Маргарет Вульф, переехала в Мюнхен.

Я записал слова доктора и подчеркнул имя. Вырвав лист, я оставил его на клавиатуре, как напоминание, что женщину необходимо пробить.

Далее направил всю информацию, которую получил от доктора в Берлин, чтобы там начали обыск клиники. Доктор даже описал место, где можно найти лабораторию. Насколько же взыграла в нем совесть.

— Тебя отведут во временную камеру пребывания, — сказал я доктору, нажимая на кнопку вызова, чтобы увели задержанного.

Дверь в мой кабинет распахнулась и зашел офицер. Но не успел он сделать и трех шагов, как вбежала Меган с криками и сбила его с ног.

— Папа! Что происходи?!

— Дочка, все в порядке. Каждый заслуживает наказания в этой истории.

Доктор Адан поднялся с кресла и выставил свои руки перед офицером, но Меган снова загородила ему дорогу и взяла отца за запястья.

— Что ты несешь? Какое наказание? Почему из-за нее ты должен сидеть в тюрьме?

Майкл взял Меган за плечи и отодвинула ее от доктора. Тогда офицер без препятствий нацепил на задержанного наручники и стал уводить из кабинета. Меган пыталась вырваться, но Майкл крепко держал ее.

— Папа! Я вытащу тебя, слышишь?

Когда доктора увели, Меган расслабилась в руках Майкла, после чего направила на меня враждебный взор.

— Я ненавижу тебя!

— У нас это взаимно, — спокойно произнес я, все это время наблюдавший за представлением.

— Из-за твоей Алисы страдают все!

— Нет. Вы страдаете, потому что это ваш выбор. Твоего отца никто не просил убивать ее своим экспериментальным препаратом.

Меган резко вырвалась из хватки Майкла.

— Ты поплатишься!

После своих слов, наполненных ненавистью, Меган вышла из кабинета и захлопнула за собой дверь. Я проводил ее равнодушным взглядом. Я даже не думал, что когда-нибудь потеряю уважение к Меган. Своим гнусным поступком она испортила все.

— Собирай команду. Поедем к ошибке природы, — сказал я Майклу, поднимаясь с кресла.

— Только держи себя в руках, — попросил Майкл и вышел из кабинета.

Я попытаюсь, но это наверняка будет тяжело. Джексон — источник всех моих страданий и мучений Алисы. Понадобятся титанические усилия, чтобы сдержаться и не разбить его голову.