Вот и ходим мы с детьми исключительно в светлое время суток, ни на миг не расставаясь с перцовыми баллончиками, которые не раз уже пускали в ход. Правда, особо к нам и не лезли, понимая, что в нашей семье лишних денег нет, никогда не было, и вряд ли появятся. Хотя говоря по совести, это было не совсем так, просто пока кто-то заливает за шиворот напитки покрепче, Светлана Андреевна умудряется работать на двух работах. Хотя если учесть две школьные ставки, то получится — на всех трёх. Но об этом знать никому не нужно.

Иначе лежала бы я вместо этого мужика на берегу. Уж не знаю, чем он так не угодил острову, но сейчас он являлся очередным напоминанием — валить отсюда нужно!

На берегу, неподалёку от того места, куда океан выбросил бедолагу уже собралась небольшая толпа, но мне товарищ участковый запретил уходить, пока не отвечу на все поставленные вопросы. И чего меня потянуло погулять с тётей Мотей именно на этом побережье? Лучше бы кто-то другой обнаружил этого утопленника, а мне некогда — у меня дел вагон и маленькая тележка. Вот только никого это не волновало.

Наш новый участковый являл собой полное несоответствие занимаемой должности: неряшливый мужик с полными карманами, набитыми семечками. Складывалось впечатление, что он с ними ни на минуточку не расставался. Где бы ни появлялся глубокоуважаемый старший лейтенант Кривицкий — везде оставлял за собой целые сугробы противных чёрных шелупаек.

Вот и сейчас он направлялся ко мне от припаркованной служебной машины, оставляя за собой вполне себе приметную дорожку. Это, наверное, чтобы с дороги не сбиться, когда возвращаться будет после осмотра места происшествия.

— Гражданка Костикова, я полагаю, — не поздоровавшись, начал допрос доблестный слуга закона. — Это вы обнаружили тело на берегу?

— Я, конечно. Это же я вам позвонила.

— А что вы здесь делали в такой ранний час? — это сейчас что у нас происходит? Он меня в подозреваемые запихать хочет? Даже интересно стало, что будет дальше по списку.

— Собаку соседскую выгуливала.

— Почему именно здесь?

— А это вы лучше у тёти Моти спросите. Как видите, собака без поводка. Она умная очень, поумнее некоторых людей будет, вот и гуляет, где вздумается, я только за временем слежу и чтобы лапы были чистые, когда в квартире её одну оставляю.

Кривицкий действительно посмотрел на притихшую собаку возле моих ног, но допрос проводить не стал, к великому моему сожалению.

— А вы не обратили внимания, подходил ли кто-нибудь к покойнику, после вашего звонка?

— Понятия не имею, я за ним не слежу. Мне и собаки хватает. Давайте я вам ещё раз расскажу, что увидела сегодня утром, и вы меня отпустите, а если появятся дополнительные вопросы, вы ведь знаете, где меня найти, — с надеждой глянула я на горе-полицейского.

— Ладно, — вздохнул участковый и полез в карман за новой порцией.

— Примерно в полвосьмого утра я вышла из дома в сопровождении собаки нашего соседа. Именно собака пошла гулять не к пустырям, а на побережье, где мы и обнаружили данный труп. После чего я сразу позвонила вам. Вы запретили мне покидать место происшествия, и я всё жду, когда разрешите. Я не знаю, кто именно там лежит, — я ткнула пальцем в направлении покойника. — И понятия не имею, почему он умер и даже не знаю, где находятся ключи от квартиры, в которой деньги лежат. Можно я уже пойду?

После моей тирады наш Кривой участковый лишь сердито кивнул и направился вниз к предполагаемому утопленнику, а мы с тётей Мотей наконец-то пошли в сторону дома, правда по пути свернули в школу полить цветы и проверить, как высохли за два дня парты.

Открыв дверь класса и взяв на руки собаку, я так и застыла на пороге, любуясь красотой, которую мы с моими мамками сотворили этим летом. Не имея на руках крупной суммы денег, мы всё же дружно решили добавить классной комнате уюта: повесили на окна белоснежные занавески, покрасили парты и стулья, даже смастерили классный уголок, на котором уже висело поздравление с днём знаний. А я скрепя сердцем выделила из нашего семейного бюджета немного денег и выкупила у соседей старенький диван.

Уже сейчас представляю, как обрадуются дети, когда увидят, как преобразился наш класс. Конечно, хотелось бы здесь совсем иной ремонт: поставить новые окна, заменить линолеум, отремонтировать стены и потолок. Только таких денег нам никогда не собрать.

Но мои ученики не думают о трещинах в потолке — они полгода мечтали о диване. С того самого дня, как в учительскую занесли пару кресел, да так там и оставили.

А ведь многие из моих второклашек проводят в школе по десять часов. Когда родителей дома нет круглыми сутками, школа становится твоим вторым домом. Особенно здесь, на острове. Когда я только училась, то проходила практику в разных городских школах и всё представляла, как я тоже буду так работать: в светлом чистом классе наблюдать за тем, как дети тянутся к знаниям, учить их и радоваться их победам на разных конкурсах и олимпиадах.

И что вышло?

Даже не хочу вспоминать свой первый день знаний в этой школе в роли учителя. Самой нарядной на праздничной линейке оказалась я — в белой блузке, брюках и чёрных лакированных лодочках.

— Свет, — неожиданно в окошке показалась Сашкина голова, — зайдём на почту? Там ведь последняя посылка пришла. Ты чего здесь столько времени пропадаешь?

— Привет, Сашка, да вот зашла посмотреть как тут мои цветы, и что ещё можно отремонтировать к сентябрю. Времени-то немного осталось. Скоро лафа закончится, и настанут суровые трудовые будни.

Сашка немного подтянулся на руках и совсем залез в класс:

— А у вас тут ничего так вышло, светленько, — оценил ребёнок наши усилия и тут же напомнил, — Так идём на почту или как?

— Идём, идём, — рассмеялась я. — Только давай сначала тётю Мотю домой отведём и на почту. Дядька Мох опять на все выходные в море удрал.

— Давай, — довольно заулыбался Сашка.

Ещё бы, он эту посылку чуть ли не месяц ждал.

Смотря на улыбчивое Сашкино лицо, я старательно гнала мысли об утреннем инциденте на пляже, мрачные воспоминания о возвращении на остров и даже недавний разговор с директором школы, в котором мне доходчиво объяснили, что и в этом году новый обогреватель нам не светит.

По дороге на почту мы с Сашкой почти не разговаривали: полночи ребёнок старательно скачивал себе на телефон музыку, а потом и мне копировал, чтобы я оценила. Творчество современных исполнителей я любила, но думаю, треть нового плейлиста всё же удалю. Барабаны вперемежку с криками пьяных горлопанов — это как-то слишком.

В общем, Сашка мой отчаянно зевал, слушал музыку и местами умудрялся даже подпевать.

Ему порой нелегко приходилось от понимания того, что он живёт у соседки. Сейчас, правда, его по этому поводу уже практически не задирают, но в тот год, когда они с Анютой только переехали ко мне, было совсем тяжко. Попробуй, объясни ребёнку, что «так будет лучше». Моих доводов явно не хватало.

Но так случилось, что из вечно воюющего подростка Сашка неожиданно превратился во вдумчивого и решительного парня. И я думаю, что способствовала этому именно музыка. Сашка буквально грезил тем, как прибьётся к какой-нибудь рок-группе и будет разъезжать с ними по миру. Я старалась не разрушать эту его мечту, лишь однажды только озадачила парня вопросом, а в качестве кого он собрался прилепиться к музыкантам. Кем только ни видел себя мой Сашка:фотографом, водителем их личного автобуса, телохранителем, личным агентом, и даже имиджмейкером.

Среди сверстников, которые жили в Горном, он выделялся настолько, что местные мамаши только диву давались, но Сашка есть Сашка, он язвил в ответ и оставался собой. Бегал по острову с фотоаппаратом или с шагомером, читал вечерами Ане сказки, сидел до ночи за компом и однажды… решил стать крутым программистом.

Когда ребёнок в неполные четырнадцать лет так слепо загорается идеей, ты не имеешь права грохнуть его головой об землю и сказать, что это нереально.