– Верёвки? Да там разные. Несколько мотков. Десять там, восемь сям. Не помню.

– Давай поищем. Если даже короткие, то можно тянуть в две стороны, под углом...

Михаил подскочил и принялся мерить крышу шагами:

– Блин! Этот удар по голове мне все мозги скособочил. Ничего не соображаю. До ближайших деревьев метров шесть. Когда крутили плахи, в лес зашли.

Он решительно направился вниз.

– Значит, так: проволока есть, верёвки есть, блоки есть. Сейчас соорудим.

Уже спускаясь, понял, что Андрей так и сидит на краю.

– Ты идёшь?

Два алюминиевых блока приехали когда-то вместе с семьёй. Всякие скобяные товары – дефицитная штука в советские времена. Вот и прихватили, не стали бросать на старой квартире. Проволокой-тройкой прикрутили к деревьям, на расстоянии метров пяти друг от друга. Должно хватить, чтобы уйти от возможного удара. Тем более, что Михаил предполагал тянуть в стороны, а не обратно к дому. Дополнительный коридор безопасности получается.

Верёвки пришлось связывать из четырёх кусков. Разной толщины, но это не так важно, лишь бы через блок прошло. Середину получившегося большого троса закинули метров на пять по стволу. С помощью трелёвочной вилки удалось зацепить повыше, на одну из веток – теперь не соскользнёт. Вытравили свободные концы. Вес самой верёвки, колышущейся от рывков, заставил дерево качаться. Упёрлись ногами рядом с блоками – первый рывок должен стать особенно мощным.

– Готов? – Крикнул Михаил другу на той стороне предполагаемой траектории падения.

– Да!

– И р-р-ра-аз!

Провисшая верёвка отхватила ещё метра полтора. Натянуть до конца не получилось. Перехватили одновременно, наблюдая друг за другом. Стоит одному ослабить хватку, как верёвку утянет в сторону, а дерево повалит в неизвестном направлении.

– Ды-ва!

Снова короткий перехват. Кажется, что скоро лопнет голова от напряжения. Упереться ногами в ствол – по-другому не удержать.

– Три-и-и!!!

Веревка резко провисает и оба мужчины падают на землю. Михаил подумал, что лопнула или развязалась. Нет. Вот оно – падает. С громким треском ствол великана скользнул между деревьями. Мужики с матами принялись трясти головами и выворачивать рубахи. До этого падение деревьев они наблюдали со стороны. Теперь весь мусор в виде хвои и мелких сучков посыпался на них. Одна особенно меткая шишка с кулак размером ударила Михаила по голове, заставив присесть от боли. Снова рассадило старую рану. Даже поплыло перед глазами.

Отдышавшись, Михаил посмотрел на дело рук своих. И друга, конечно. Дерево упало на засеку, которую навалили раньше. Но от комля до края леса меньше десяти метров, а длина всей тушки – гораздо длиннее. Надо замерить, кстати. Вершина легко перевесила комель, который взлетел выше крыши, ударился о землю, снова взлетел, пружиня на стволах засеки, и, снова качнулся вниз. Наконец, остановился на высоте роста, мелко вибрируя. Михаил посмотрел, как оно там, и матюгнулся: взлетая, срез дерева прошёлся по самому краю следующей поперечной плахи, выломав толстую щепу. Будь ствол еще на ладонь длиннее, и эта плаха взлетела бы, разметав полкрыши. Повезло.

Михаил очистил срез от земли. Получилось не очень – смола уже натекла из пор. Но можно понять, что под слоем грязи – идеальная полированная поверхность. Дерево оказалось срезано одномоментно. А на Земле, наверно, на месте их участка торчат десятиметровые пни в два обхвата. Товарищ тоже погладил срез.

– Ну, что? Передохнули? Продолжим? – Михаил размял пальцы.

– Угу. Только валить лучше вдоль крыши. Если попробуем сделать также, то стену разворотит, там же склон.

Вождь и командир кивнул – он сам думал так же. По отработанной технологии завалили и этого монстра. Хотя, он ни в какое сравнение не идёт с первым – раза в два тоньше. Даже упираться не пришлось, хватило рывка. Правда, мусора навалило не меньше. Но в этот раз парни предохранились – надели капюшоны. Михаил ещё и обмотал голову полотенцем – мало ли какая гадость... Так его и застали девушки, вернувшиеся со скалы: в куртке цвета хаки, в капюшоне, и с тюрбаном из большого ярко-красного полотенца.

– Ты что? Это что? Это моё?! – Ольга накинулась на мужа с хворостиной, которой по дороге сшибала траву и листья.

– Оля! Опять?!

Михаил сбежал от неё под крышу – там хоть размахнуться нельзя.

– Я ж почти инвалид уже! – Орал он оттуда. – Если бы не разбила мне вчера голову, то я бы не боялся падения шишек. Между прочим, сегодня опять досталось по голове.

– Так ты сам нацепил эту штуку.

– Не-е-е. Это без вас было. Мне на голову шишка с дерева упала. Вот такая.

Михаил показал чуть меньше своей головы.

– Ох, горе ты моё! Сам будешь полотенце от смолы чистить. Хоть бы под капюшон спрятал.

– Дык! Нэ лызит.

– Тьфу, клоун. Чтоб почистил.

– Почищу. Нам бы перекусить. Сделаешь?

– Могли бы и сами.

– Ну, мы заняты были. Работали. С риском для жизни даже.

– Ладно, я сейчас.

На обед снова уже поднадоевшая говядина. Все вяло ковырялись вилками в тарелках.

– Оль, может котлетками, а? Надоело уже выуживать прожилки из зубов.

– Ладно. В следующий раз сделаю. Мясорубку сам крутить будешь.

– А, это завсегда пожалуйста.

После обеда приступили к ремонту крыши. Со стороны кухни получилось быстро. Удлинили толстыми досками сломанные слеги, наколотили досок и пришили обратно более-менее выпрямленное железо. Другое дело – крыша навеса. Работать гвоздодёром с приставной лестницы на высоте больше четырёх метров – тот ещё цирковой номер. Выдернуть плахи так и не получилось. Они ломались в месте крепления, но гвозди сидели намертво. Когда треснула первая доска, Михаил присвистнул:

– Да это не гвозди, а монстры какие-то! Мы их не выдернули, а только скрутили.

Мужчина с удивлением смотрел на закрученный спиралью кованый гвоздь – квадратный в сечении и толщиной с мизинец. Получится ли выдернуть его – большой вопрос. Михаил подёргал гвоздодёром и отстал от железки. Он уже придумал, как сделать, чтобы не мешало. Надо было просто положить новые плахи немного выше, пусть опираются на этих монстров. А приколотить чем-нибудь мелким, лишь бы не убегали. Только сначала надо выправить пару столбов, которые накренились при падении дерева.

Два часа на укрепление столбов: каждый надо полить вокруг, чтобы земля размокла, и проколотить тяжёлой бабкой. Её соорудили из двухметрового брёвнышка, приколотив поперечную рукоятку. Уже к вечеру закончили пришивать последний выпрямленный лист железа. Для небольшого оставшегося места удалось найти подходящий кусок из запасов.

Михаил с облегчением поставил ящик с инструментами на верстак.

– Фух! Неужто со строчными делами закончили? Хорошо!

Он потянулся.

– Ты про незаконченную засеку не забыл? – Напомнил Андрей.

– Ну, чего настроение портишь? Бензина почти нет. Придётся доделывать пилой «Дружба-2». Бензопилой вон сколько в день получается. А этой – максимум два дерева повалим.

– Ты видишь другие варианты?

– Нет, конечно. Но бесит.

***

Вечером, когда закончили, ребят ждал потрясающий ужин. После незамысловатых кусков копчёно-жаренного или копчёно-варёного мяса котлеты и пюре смотрелись пиршеством в изысканном ресторане. Девушки решили, что тоже хотели бы поесть что-нибудь приятное. Михаил только запустил цепочку ассоциаций. К основному блюду добавилась подливка из маринованных помидор и нарезка солёных огурцов – ещё оставались уцелевшие банки.

И всё-таки ужин мог оказаться простеньким, если бы не одна находка. Перебирая осенние засолки, девушки в дальнем углу под слоем пыльных картонок обнаружили старые банки с компотом. Ольга уже сама плохо помнила, когда они были закатаны. Этикетки выцвели или облетели. Компоту получалось не меньше трёх лет. При этом крышки начали ржаветь, но не вздулись. Осторожно вскрыв одну трёхлитровую банку, нашли, что жидкость в ней прекрасно сохранилась. Даже слишком прекрасно – через полчаса девушки неожиданно повеселели. Из вишни получился замечательный весёлый компотик.