— А как гонец оттуда выбрался?

— Его отряд в это время вокруг Лисьего Носа родники искал… — Шутник должно быть заметил моё недоумение и торопливо пояснил. — Это рядом с северным мостом посёлок. Как с этим отрядом связались — то до Камчатки оттуда только один добрался. Полумарафон пробежал, фактически… Не зря их там, всё-таки, муштруют.

— Представляю, что он почувствовал, когда ему сначала не поверили.

— Вот-вот… Ну да ладно. Ветра сильного ночью нет. — Напарник снова глянул вниз на буксир. — Белла за курсом уследит даже по звёздам. И по этому фарватеру раньше ходили грузовики, у которых осадка раза в два больше, чем у «Авроры». Доберёмся, думаю, без проблем. Главное, чтобы музыканты наши не устали.

Трио с мостика вдарило по своим струнам и тарелкам с новыми силами — как только город почти скрылся из вида. И в зеленоватом свете на борта «Питонии» вновь полезли морские жоры.

Те твари, которые обитали где-то на отмелях губы далеко от берега, были уже совсем не похожи на заражённых людей. Человеческие тела под всеми этими наростами наверняка были прежними — хоть и немного опухшими. Но тело паразита-переростка покинуло пределы их пищеварительных систем уже в гораздо большей степени, чем на суше. И то, что пульсировало и извивалось рядом с цепляющимися за борта руками, было больше похоже на мантии медуз, чем на щупальца.

Однако на жужжащие аккорды все эти твари реагировали так же остро, как и их прибрежные сородичи. Модуляции гитарного овердрайва по прежнему вызывали у всех этих тварей горячее желание снова скрыться под толщей тёмной воды. И когда звук дополнительно усиливали басовые ноты — то и эффект, казалось, тоже возрастал — судороги крабов становились явно ещё более дёрганными, а падения — какими-то особенно неуклюжими.

А во время того, как Рикардо звонко выкрикивал слова в микрофон, то все эти медузообразные отростки вдобавок начинали сочиться знакомой желтоватой дрянью. Остававшейся на поверхности воды грязными пятнами.

— Фир оф зе дарк! — Начинавшаяся вкрадчивым текстом песня вдруг переросла в разнузданный металлический припев. — Фир оф зе да-а-а-арк! Ай хэв зэ констант фил зэт самуан олвэйз дэр!

Делая минутные перерывы между песнями, юные музыканты начинали новые композиции как раз тогда, когда медузобразные крабы опять подбирались к буксиру слишком близко. И Кире снова приходилось выхватывать свои мечи, пока по воде вновь не раскатывались очередные тяжёлые риффы.

— Мама, мы все тяжело больны! Мама, я знаю, мы все сошли с ума-а! — Кажется это было снова что-то из репертуара того ленинградского кочегара, который подрабатывал культовой рок-звездой.

Наше трио снова надолго смолкло лишь тогда, когда зеленая арктическая светомузыка выхватила из тёмного горизонта профиль прибрежных строений. И вместе с ними — высокие мачты военных кораблей.

Очередная пауза между песнями на этот раз не закончилась новой попыткой крабов абордировать буксир. Видимо, все твари, что обитали поблизости, уже были заняты штурмом цитадели нахимовцев. И вскоре мы смогли убедиться в этом лично, когда Белла начала плавно принимать вправо,целясь на вход в гавань. А за ней и «Аврора».

— По местам!!! — С высоты крыши рулевой рубки Вракс первым разглядел вход между волнорезами. И начал выкрикивать новые команды, когда крейсер развернулся носом к береговой линии. — Миномёты — за дело!!! До цели километр! В стороны от завода!

Первые выстрелы портативных мортир захлопали почти сразу после приказа. И даже эти пристрелочные попытки не ушли мимо целей. Потому что практически всё побережье внутри огромной гавани было покрыто шевелящимися телами. В зелёном зареве северного сияния не было видно ни одного свободного пятачка вокруг — до тех пор, пока первые мины не прилетели обратно на землю.

— Кту-тум-м… Бдум-м-м… — Звуки от разрывов прилетали через пару секунд после того, как мины разбрасывали там сырую землю, бетон и разорванные тела.

Похоже, идея капитана была в том, чтобы сначала расчистить пространство далеко от водной кромки. И, за счёт того, что на место разорванных взрывами тварей от берега к заводу быстро наползут новые, хоть немного освободить для обзора причалы и пирсы. Так как сейчас было совершенно неясно — где именно под шевелящимся слоем гнилых тел находятся швартовочные приспособления. И если бить сейчас прямо по предполагаемым пирсам, можно было снести последние пути для отступления осаждённых.

Кроме хлопков миномётов и последующих взрывов с берега до нашего слуха долетели ещё и редкие выстрелы со стороны завода. Судя по вспышкам, нахимовцы вели свой огонь по волнам тварей уже не из окон, а с покатой крыши. Само здание, очевидно, было полностью захвачено. И теперь те, кто засел в укреплениях наверху, пытались пресечь попытки крабов взобраться ещё выше. И пока что получалось — вырастающие вдоль стен шевелящиеся кучи снова оседали до уровня первого этажа, когда по ним прилетало несколько коротких очередей.

Тем временем план Вракса дал результат:

— Пирс!!! — Луч мощного фонаря ударил с капитанского мостика на один из причалов, показавшийся из-под ползущего слоя морских паразитов. Буксир тут же начал забирать в нужную сторону, медленно разворачивая крейсер следом за собой.

— Зенитки! Очистить причал!!!

И пока перезаряженные «зушки» тоже разворачивались в указанном фонарём направлении, последовали новые приказы:

— Гаубицы!!! Прямой наводкой по берегу! Сделайте путь к причалу!!!

Команд со стороны артиллеристов я уже не слышал. Пацаны на сиденьях зениток приготовились стрелять, и я поспешно натянул наушники обратно.

Снова затряслась палуба, под ногами покатились горячие гильзы. И две спаренные линии трассеров с треском и плеском вырыли вдоль пирса пару длинных мясных траншей.

— Бу-дух! — Грохот гаубиц я услышал и через наушники. Да и вдобавок ощутил всем телом — вместе с дрожащей от этих залпов «Авророй».

Врезавшись в узкую полоску суши между пирсом и фасадом завода, снаряды проделали в живой массе две широкие воронки. И новые пирамиды из заползающих на стены тел тоже рухнули под градом осколков.

А пока я торопливо возился с перезарядкой своей зенитки, крупный калибр грохнул ещё два раза, почти очистив раскуроченный асфальт от присутствия живого противника.

Однако от этих разрывов не устоял и фасад завода. И ближайший к воронкам участок стены осыпался, обнажая трёхэтажные внутренности здания.

Зато теперь сидящие на крыше бойцы могли спуститься прямо по обвалам из колотого кирпича. И пока крейсер неторопливо подплывал к пирсу, население крепости могло как раз успеть добежать до сходен — их уже готовили к спуску миномётные расчёты.

Вракс немедленно дал это понять осаждённым через свой матюгальник:

— Все на борт!!! — Луч фонаря пошарил туда-сюда по проделанной дороге из разорванных тел и распаханной взрывами земле, обозначая путь к отступлению из осаждённой крепости. — Зенитки — прикрыть!!! Музыку!!!

К этому времени я и Шутник уже справились с очередной перезарядкой. И короткие цепочки трассеров начали изредка бить слева и справа от мясной просеки, не позволяя наползти на неё новым волнам ещё живого крабового мяса.

Вскоре первые силуэты, одетые в чёрную форму начали торопливо спускаться вниз по пыльным развалам фасада, помогая друг другу. А когда с мостика грянули новые музыкальные фразы, сходни уже коснулись причала и приготовились встречать новых пассажиров…

Как вдруг деревянные края вновь почему-то задрало вверх. Вместе с носом крейсера…

— ПО-МО-ГИ-ТЕ-А-А-А-А-А-А!!!

Этот одновременный вопль из сотен глоток я услышал даже через наушники. И ещё через секунду увидел его источник, неспешно громоздящийся на оседающую корму «Авроры»…

Протяжный вой сменился необычной тишиной, в которой пару секунд было слышно только постукивание медленно поднимающегося корпуса крейсера и мелодичный звон гильз, покатившихся по наклону…