Из колонок, развёрнутых динамиками к берегам, жужжали и стучали быстрые, но тяжёлые децибелы, которые без перерыва выдавало трио на капитанском мостике. И те существа, которых не перемалывали короткие очереди из спаренных стволов, начинали трястись в конвульсиях в такт песне. А когда дело доходило до вокала Рикардо, в глотках крабов начинали лопаться пузыри, полные сероватой икры:

— Мама-а-а анархия!!! Папа-а-а стакан портвейна!

После остановки перед мостом ЗСД крейсер поволокло течением к левому берегу — тому, что входил в зону ответственности расчёта моего орудия. И я со своими стрелками мог сейчас как следует насладиться этим зрелищем. Прежде чем целый выводок трясущихся крабов смог перебраться на ударивший в берег канала борт, спаренные стволы выгрызали из гнилых рядов целые отделения, разбрасывая в стороны конечности и части тел. Всего в десятке метров от нас.

Когда судно развернуло почти поперёк канала, я заметил внизу буксир. Потянув его следом за своим носом, «Аврора» развернула и водный тягач. И теперь было хорошо видно, как его экипаж тоже изо всех сил отбивается от лезущих на борт тварей. Судя по всему, на крыше рубки сейчас находились все свободные пулемёты и пулемётчики подростковой крепости. И на палубу «Питонии» сейчас сыпался целый дождь из гильз. А стёкла кабины то и дело забрызгивало внутренностями очередного разорванного выстрелами существа.

Но долго разглядывать буксир было некогда. Патроны зенитка жрала нещадно. И пора было бежать за новыми, разбрасывая ногами по палубе ровный слой горячих гильз.

Когда я забирал из кучи боеприпасов ещё два магазина для зушки, пара жителей Камчатки подхватила оттуда очередную коробку со снарядом. Подтаскивая патроны к своему орудию, я заодно наблюдал, как те сноровисто извлекли болванку и быстро вставили её в казённик:

— Готов⁈

— Погоди! Откат учти!!!

— Ща…

Торопливо покрутив рукоять регулировки высоты ствола ещё немного, командир расчёта клацнул тормозом и отскочил назад:

— Орудие!!!

Стрелок пригнулся за щитом и потянулся к спуску:

— Выстрел!!!

Палуба дрогнула от очередного залпа. И на этот раз снаряд всё-таки попал в цель.

Превратив в пыль и осколки с десяток метров дорожного полотна, 122-мм фугас наконец-то выгрыз у «засады» нужный участок. И вводу с верхотуры полетели не только куски бетона, асфальта и стальных ограждений, но и разорванные фрагменты тел крабов.

Прежде чем надеть наушники обратно, я перезарядил зенитку и успел расслышать вопль Вракса:

— Буксир, полный вперёд!!! — Убавив громкость музыки, он поднёс ко рту не только рацию, но и матюгальник. — Как поняли, приём!

Ответа из рации я уже, конечно, не слышал. Но, судя по тому, что палуба вновь дёрнулась, а пейзаж по левому борту поплыл в сторону — мы снова были в движении.

— Корма слева!!!

Развернув наше орудие в указанную капитаном сторону, мы снесли целый ряд бледных тел, норовивших перебраться через узкий прогал между бортом и портовой набережной.

Судя по всему, на островах, между которыми проходил корабельный фарватер, остались целые составы, полные каких-нибудь злаков или муки. И до них в своё время не смогли добраться ни мародёры, ни обычные жоры. А крабы всё-таки превратили вагоны в труху. И, вероятно, жрали даже «сгоревшее» зерно, устраивая поверх резервуаров свои инкубаторы. И расплодились тут теперь в таких количествах, что даже очереди из 23-мм снарядов не могли расчистить подползающие массы полностью. Так, чтобы было видно хоть какое-то пространство за всеми этими кривыми уродцами.

— Внимание!!! — Пока музыка играла тише, Вракс снова взял слово. — Готовимся к десанту!!!

Похоже, что он имел в виду тех существ, что норовили перелезть через разбросанные на полуразрушенном мосту тела. И, добравшись до края пролома, рухнуть вниз — или в воду или на палубу проходящего под мостом крейсера.

Остальные тоже правильно расценили команду, похватав алебарды и глефы из сложенных рядом с орудиями пирамид. И тут же начали добивать ими тех, кто шлёпался с верхотуры, сбрасывая переломанные тела за борт до того, как те выпустили из своих гнилых чресел урожай головастиков.

А капитан, тем временем, снова прибавил громкость на пульте:

— Все они в кожаных куртках, все они большого роста! — По палубе прокатился звонкий вокал Рикардо в сопровождении панковского ритма. — Хотел солдат пройти мимо, но это было не просто! Ма-ма-а-а анархия!..

И те твари, что всё ещё пытались перелезть на скребущую по краю канала корму, теперь забились в таких же ритмичных судорогах, безнадёжно теряя шанс на успешный абордаж.

Снова набрав скорость, буксир потащил нас вдоль оставшейся части узкого фарватера. Крейсер ещё немного поболтало из стороны в сторону, но стрельба больше не требовалась. Видимо, основная часть заражённого населения порта сбежалась на запах и звук ещё на старте пути через канал. И теперь основательно прореженная толпа лишь обречённо тащилась за нами позади.

А тех тварей, которые пытались забраться из воды на буксир, сбрасывали оттуда мощные аккорды из колонок, установленных на самом носу. И пулем1тчики теперь могли перевести дух и споконо перезарядиться. Если какой-то особенно настырный краб всё-таки переваливал свою тушу через нос буксира, где звук был слабее всего, то его тут же настигали клинки Киры.

Засмотревшись на зеленоватые отблески танцующих мечей, я не заметил, как сзади подошёл Шутник. И когда он привлёк внимание стуком по плечу, я снял наушники:

— Потерь нет?

— Только руки отваливаются. С каждым разом эти коробки всё тяжелее!

— До острова, думаю, без стрельбы дойдём! — Напарник не без труда перекрикивал концерт на мостике. — Судя по рассказам гонца, самые крупные твари из Невской губы сейчас там!

— Такими темпами… — Я постарался определить скорость движения судна по движению берега. — Час плыть будем, не меньше. Генераторов хватит? Без музыки, я так понимаю, буксир облепят со всех сторон. И патронов не напасёшься!

— Рассчитывали на три часа, с запасом. Так что приготовься познать весь местный репертуар.

— Окей… Помоги пока новые магазины поставить. — Я раскидал гильзы ногами и приготовился вытащить из орудия очередные опустошённые коробки.

За то время, пока мы выползали из канала и поворачивали мимо нефтяного терминала в залив, трио с капитанского мостика успело исполнить ещё с пяток разных композиций. Отгоняя крабов от буксира, Рикардо исполнил уже знакомые мне песни «Арии» и каких-то ещё похожих по стилю групп. И когда мы вышли из пределов порта, Вракс снова убавил громкость:

— Передохните пока! Баджер, гаси!

— Да, капитан!!! — Генераторы начали один за другим выключаться.

Мне быстро стала ясна причина внезапной передышки — натёкшие с повреждённых резервуаров нефтепродукты превратили ближайшие к нам берега и косы в безжизненные куски суши. Зачахшая растительность свидетельствовала о том, что и крабы не могли основать здесь свои пульсирующие колонии и вонючие инкубаторы.

И пока наш караван не торопясь ложился на прямой курс до острова фортов, ни одна заражённая тварь не вылезла из тёмно-зелёных волн — ни на «Аврору», ни на «Питонию».

Ровное бормотание двигателя буксира теперь неплохо сочеталось с мерным плеском небольших волн. А открывшийся северный горизонт показал всё великолепие зеленоватых небесных огней. Идиллию нарушало лишь лязганье рычагов и затворов.

Закончив с перезарядкой зениток, мы снова перевели дух:

— Я так понимаю, дальнейший план война покажет? — Я кивнул прямо по курсу, имея в виду Кронштадтскую гавань. — Что ещё гонец рассказал?

— Когда твари попёрли со всех щелей, контингент забаррикадировался на судоремонтном заводе. И ещё на северном мосту у них блокпост был. Но его с дронов твои «контрактники» гранатами забросали, да ещё один радиомаяк сбросили. Пацаны с блок-поста его быстро нашли и отрубили. А вот в порту их, похоже, несколько штук скинули. Там тоже пытались вылазки устроить, чтобы найти. Но не успели. К вечеру крабы попёрли так, что осталось только надеяться на наше прибытие. А то саратовцам уже и некуда будет…