Шутник всё это время стоял чуть поодаль, внимательно наблюдая за моими действиями. И когда я разочарованно пожал плечами, снова вкрадчиво поинтересовался:

— И что? Совсем ничего не в голове не вспыхивает?

— Совсем.

— Тогда проверим ещё здесь. — Он шагнул к бронзовым саням и запустил руку под их днище. Пошарив там пару секунд, он удовлетворённо кивнул. — Ну конечно…

— Есть что-то? — Я шагнул ближе.

Когда мой напарник вытащил руку обратно, в стальной перчатке лежал плотный полиэтиленовый свёрток. Ранее, видимо, приклеенный к бронзе каким-то суперклеем. Так как оторвать свёрток от днища у Шутника получилось только с повреждением верхнего слоя упаковки.

Поэтому под нижними слоями прозрачной плёнки сразу стала заметна какая-то ампула с мутноватым содержимым. И примотанный к ней увесистый латунный ключ с четырёхсторонней бородкой.

— Думаю, я знаю, что это… — Шутник указал пальцем на ампулу. — Видел уже похожую…

— А я, кажется, знаю, где можно найти нужный замОк…

И мы оба как по команде глянули на самую высокую часть институтского корпуса.

— Сразу наверх к водосборнику? — Я на всякий осведомился у моего напарника, который, судя по движению рук, пересчитывал этажи. — Или может, ещё тут внизу осмотримся?

— Девять, десять… Если был в одном НИИ — считай, что был во всех. — Глянув на меня сквозь забрало, тот скрипнул наплечниками. — К тому же Белла говорила, что питоны уже давно там всё обыскали. По крайней мере, внутри…

— А может я там после этого успел побывать. И что-нибудь полезное оставил.

— Тогда на обратной дороге глянем, если время будет. — Шутник кивнул на Солнце, которое явно клонилось к закату. — Судя по тому, что вижу, там как раз на всю длину корпуса коридоры сквозные, от крыла к крылу. Лестницы, наверное, по бокам и в центральном блоке.

— Ты уже был в каком-то НИИ?

— Это было бы грамотно с точки зрения пожарной безопасности… Идём?

— Погоди! — Сунув ампулу и ключ внутрь просторных манжет стёганых перчаток, я заскрипел доспехами следом за напарником. — Если я там всё-таки побывал после ребят с острова… Что если там теперь ловушки на каждом углу?

— Зачем?

— Да как это⁈

Шутник коротко обернулся. И сквозь щель его шлема на меня глянул хитрый прищур:

— Во-первых, кроме питонов, внутри наверняка уже основательно пошарили наши вонючие друзья. — Он махнул в сторону пустыря у Смоленки, от которого периодически долетали булькающие хрипы и стоны. — И если там и были какие-то растяжки или волчьи ямы — сейчас увидим то, как они все на них и сработали.

— А во-вторых?

— А во-вторых, ловушки на каждом углу там, где никто не живёт — первый признак того, что здесь на самом деле ещё есть чем поживиться. Уж этому выжившие шкеты быстренько научились… — Ирония пропала из глаз напарника. И он тут же поморщился так, как будто вспомнил что-то очень неприятное.

Отвернувшись, Шутник снова зашагал к входу, который был ближе всего к памятнику. И снова загудел из-под забрала:

— А Брокер, вроде бы, скрытный парень. И не глупый. — Он опять покосился на меня как-то странно. — Белла говорила, что во время обыска им вообще ничего не мешало. Как будто специально почистили перед их приходом.

— Насчёт того, что умный, конечно, хочется верить… — Я снова поспешил следом. — То есть, думаешь, что войдём как русские в Боснию?

Цитата из какого-то комедийного фильма вырвалась сама собой. Хотя я даже толком не помнил сюжет. Что-то про Голливуд, вроде… Причём там Босния?

— Думаю, что опасаться стоит только того, что находится в непосредственной близости от лагеря на крыше… Кстати об этом…

— Что?

Шутник вновь остановился и, подняв забрало, осмотрел небо вокруг нас:

— Похоже, у дрона опять батарейка села. Иначе девчонки уже нашли бы нас и без связи.

Небо действительно оставалось чистым — как от туч, так и от жужжащих наблюдателей.

— Переживают, наверное, теперь… Они же нас в последний… В крайний раз видели ещё там, на Беринга.

— Тем скорее вернутся на новые поиски. — Напарник вновь хлопнул забралом. — К этому времени лучше уже быть на крыше и хотя бы рукой помахать. Пойдём.

Вход через западное крыло и вправду был свободен — и от ловушек и от дверей. Внешние створки небольшого «предбанника» свободно болтались на полусорванных петлях. А внутренняя переборка, похоже, была разрушена каким-то взрывом. Который унёс не только входную группу, но и жизни нескольких человек. Их истлевшие останки были разбросаны почти ровным полукругом вокруг обгоревшей воронки в полу.

— Думаешь, это была не ловушка?

— Думаю, это было давно. — Шутник осмотрел воронку и кости. — Ещё до всего этого… Они все взрослые. У этого щетина была точно не как у тинэйджера.

— Ну мало ли… — Я тоже оценил густые остатки растительности на мумифицированном лице. — Жоры?

— Не-а… — Шагнув ещё ближе к одному из старых трупов, напарник указал на какое-то бревно, торчащее из-под пыльного форменного бушлата. — Знаешь, что это?

Кажется, с одной стороны у бревна торчала рукоять, которую продолжала сжимать истлевшая рука в защитной перчатке.

— Похоже на телескоп.

— Таран для дверей. — Шутник ещё раз оглянулся. — А вон та рука щит держит.

Оторванная от чьего-то тела костлявая конечность действительно сжимала ручку присыпанного каменной крошкой толстого бронированного щита. Хотя под толстым слоем обломков я бы сроду его не разглядел. Или принял бы за фрагмент раскуроченных взрывом дверей.

— Уцелевшее оружие позже расхватали… Когда никто никого уже не хоронил. — Повертевшись ещё немного, Шутник озвучил свой вывод. — Это штурмовая группа.

— НИИ на новый год штурмовал ОМОН? Корпоратив у исследователей Арктики, похоже, удался…

— Не похоже на МВДшный спецназ… — Напарник стряхнул пыль с бушлата, обнаружив под ней зелёный камуфляжный рисунок. — «Альфа» или «Вымпел»… Хотя… — Он дотянулся до руки со щитом и тоже её отряхнул. Потом выпрямился и ещё раз огляделся. — Ни одного шеврона не вижу.

— И что это может значить?

— Возможно то, что этого подразделения официально не существовало. — Шутник скрипнул наплечниками. И снова как-то странно уставился на меня сквозь щель в металлической маске. — У тебя сейчас в голове ничего не щёлкает?

— Ты теперь это на каждом этаже будешь спрашивать?

— Мало ли… При амнезии память может частично вернуться просто при знакомом запахе. Или в привычной обстановке.

Запах тут не сильно отличался от того, который бил нам в нос совсем недавно. Хотя я и правда почти совсем перестал его замечать.

— Я бы не сказал, что для меня это привычно… — Перевернул носком ноги чью-то голову, отсохшую от позвоночника, я глянул в пустые глазницы под толстой каской. — По крайней мере, пока никого не узнаю.

— Для тебя, Рик, может, и не привычно… — Напарник зачем-то сделал акцент на имени. — Ладно, пойдём дальше. Вон лестница.

На стенах широкого лестничного колодца, выкрашенных в желтоватый цвет, тоже были заметны следы осколков или пуль, прилетевших сюда под острым углом.

— Ни одной гильзы. — Не смотря на своё утверждение про ловушки, Шутник, тем не менее, поднимался не торопясь, внимательно осматривая почти каждую ступеньку.

— Это хорошие новости или плохие? — Ступая следом, я тоже старался не упустить ничего необычного. Но, кроме общей разрухи, не замечал никаких следов — ни старых, ни новых.

— Это значит, что их кто-то собрал уже потом. Может быть, уже вместе с оставшимся оружием… Но перестрелка тут точно была. — Напарник указал на очередные отметины на штукатурке. — Эти точно от пуль. И очень старые.

— А ты же вроде не воевал? Откуда вообще такая уверенность?

Шутник слегка повернулся:

— Белла про Зимнюю войну не рассказывала?

— Это которая Советско-Финская? — Кажется, я учил недавнюю историю страны тоже совсем недавно. Точно не в школе… — В тридцать девятом году, вроде, была… Я уверен, ты младше.