Стоя утром перед зеркалом в ночной сорочке, Патриция приложила руку к животу и рассматривала, насколько больше он стал. Платья уже с трудом застегивались на талии, а ведь это только начало. Нужно было купить себе новые, на несколько размеров больше, но вот как это сделать без ведома матери?

И тут, словно прочитав ее мысли, в комнату вошла Долорес Литтл. Патриция тут же отняла руку от живота и немного сгорбилась, чтобы мать ничего не заметила.

– Патриция, только что пришло приглашение от… – вдруг, миссис Литтл замолчала и уставилась на фигуру дочери. Ей хватило одного только взгляда, чтобы понять, что с юным телом что-то не так.

Долорес пристально смотрела на ее живот, а потом подошла и схватив Патрицию за руку, резко задрала сорочку.

– Матушка, нет! – закричала она и постаралась отстраниться.

– Что это?! – пришла та в ужас. – Ты… Ты… беременна?!

Слова матери прозвучали как приговор. Патриция отпрянула от нее и качая головой, попятилась назад.

Миссис Литтл пребывала в ступоре и смотрела то на лицо дочери, то на ее живот. С каждой пройденной секундой ее лицо багровело, а глаза наливались кровью.

– Да как ты посмела?! – закричала она и подлетев к дочери, залепила ей громкую пощёчину, а потом схватила за плечи и начала трясти. – Ты! Как ты могла?! Ты опозорила всю нашу семью! Кто он?! Кто соблазнил тебя?!

На все вопросы матери Патриция молчала.

– Отвечай мне! – завопила она и дала ей новую пощёчину. – Теперь ты никому не нужна! Мы до конца жизни будем прозябать в нищете, ещё и растить твоего выродка!

– Мама! Мамочка, прости меня! – взмолилась Патриция. Тут же из ее глаз градом полились слезы. – Пожалуйста, прости!

– Да как ты смела предаваться блуду?! Кто он?! Кто этот человек?! Он должен ответить за то, что сотворил с тобой! Я не оставлю это просто так! Он должен понести наказание!

Патриция ещё отчаяннее замотала головой.

– Ну же, говори?! – с силой встряхнула ее Долорес.

Патриция смотрела на мать со страхом и ужасом. Как она расскажет ей, что ее изнасиловали?

– Так значит ты не хочешь говорить?! Решила покрывать своего любовника?! Учти, если сейчас ты мне всё не расскажешь, я пойду к твоему отцу! Уж он то вытрясет из тебя всю вправду!

Но ответа не последовало.

– Хорошо, ты сама этого захотела.

Миссис Литтл отпустила дочь и направилась к дверям. Патриция бросилась за ней и упав на колени, схватилась за ее ноги.

– Матушка, пожалуйста, не говорите отцу! Пожалуйста! Он убьет меня!

Резко остановившись, Долорес обернулась и смотря на нее сверху, снова потребовала:

– Имя?! Имя этого человека?!

– Я не могу его назвать! – обреченно выкрикнула Патриция.

– Почему?!

Закрыв лицо руками, она лишь горько расплакалась. Наступила долгая пауза.

– Судя по всему, это случилось в доме мистера Фишера, – вдруг констатировала миссис Литтл. – Вот почему ты так спешно уехала. Да и судя по животу, это случилось как раз в то время. Здесь же ты и носу из дома не показывала. Это кто-то из его гостей? Какой-то смазливый мальчишка соблазнил тебя?

Патриция замерла. Не было смысла отрицать, будто у нее никого не было. Пусть лучше мать думает, что она не устояла против чар несуществующего любовника.

– Да. Я влюбилась и мы… Но он не мог на мне жениться. Его родители должны были отправить его за границу. И наверно он уже там.

Патриция говорила первое, что приходило ей в голову.

– Как его имя?! – снова потребовала миссис Литтл.

– Я не могу его назвать. Да это уже и не имеет никакого значения.

– Что за упрямая девчонка! – воскликнула Долорес. – Как ты понимаешь, я все равно должна рассказать отцу о твоём положении. Сиди здесь и жди меня. Я постараюсь его хоть немного успокоить, но после всего не надейся на хорошее к себе отношение.

– Спасибо, матушка, – шмыгнула Патриция носом и поднялась на ноги.

Оставив дочь томиться в ожидании, Долорес вышла за дверь.

Патриция села на кровать и обхватив колени руками, уставилась в одну точку. Она не понимала, сколько проходило времени. Ей казалось, что матери не было целую вечность. Представляя, как та рассказывает отцу о случившемся, Патриция рисовала в уме его бурную реакцию. Наверняка, он придет в ярость и тоже захочет узнать имя отца ребенка. Но удовлетворит ли его ее объяснение?

Наконец, дверь распахнулась и на пороге появилась миссис Литтл. Ее лицо горело, а в глазах стоял лихорадочный блеск. Патриция быстро догадалась, что разговор с отцом был не из лёгких.

– Собирайся, – бросила она. – Мы уезжаем.

– Куда? – насторожилась Патриция.

Неужели родители решили поехать заграницу на поиски молодого человека?

– В дом мистера Фишера.

Услышав имя своего насильника, Патриция чуть не лишилась чувств. Всё внутри неё ухнуло вниз. Кошмар из ее прошлого возвращался.

– Нет! Я не поеду в тот дом! Ни за что!

– Тебя никто не спрашивает.

Патриция вскочила с кровати и заламывая руки, принялась умолять мать.

– Пожалуйста, давайте оставим всё как есть. Я могу уехать в деревню и там тайно родить. Никто даже не узнает об этом ребенке.

– А что дальше? Кто будет воспитывать его? Ты же знаешь, что у нас нет денег оплачивать его проживание с чужими людьми. Да и пока ты будешь жить в другом месте, тебе потребуется уход. Чем мы потом заткнем рты тем, кто будет ухаживать за тобой?

– Но зачем нам ехать в дом мистера Фишера?

– Ты же не называешь имя отца своего ребенка. Мистер Литтл считает, что мы не должны одни нести этот груз позора. Пусть все отвечают за свои поступки!

– Но Фишеры тоже не знают, кто он.

Миссис Литтл смерила дочь недовольным взглядом.

– Решение отца не обсуждается. Через час мы выезжаем.

Долорес развернулась и вышла из комнаты, оставив Патрицию пребывать в состоянии крайнего отчаяния. Она не представляла, как теперь рассказать родителям правду. Не станет ли ещё хуже? А как поведут себя Фишеры, когда они всей семьей заявятся в их дом? Конечно, оставался ещё вариант поговорить с отцом, но зная его суровый характер, Патриция была уверена, что в любом случае он не отступится и поедет к Фишерам.

Вскоре в покоях появилась служанка и принялась укладывать ее вещи в дорожный чемодан. Наблюдая за тем, как пара сорочек скрылись в его глубине, Патриции захотелось вот так же навсегда исчезнуть и избавить всех от своего присутствия, а следовательно и проблем.

Когда необходимые вещи были уложены, а у крыльца стоял запряженный экипаж, с бешено колотящимся в груди сердцем Патриция спустилась вниз. Отец ждал ее у кареты. Она подошла к нему и замерла в ожидании его гнева. Но он молчал. Пристально смотрел в ее лицо и молчал. По спине Патриции прошёлся леденящий холод. Тягостное молчание отца было хуже любого крика.

В это время к ним приблизилась Долорес. Мистер Литтл открыл ей дверцу и помог взобраться внутрь, а потом и сам сел. Патриции никто не помог. Она кожей чувствовала насколько сильно отец презирает ее и считает ниже своего достоинства оказать ей даже самую простую любезность. Она последней села в экипаж, и тут же кучер ударил по лошадям.

Дорога для нее оказалась мучительна во всех смыслах. Игнорирование отца, упрёки матери, собственный страх – всё это делало путешествие невыносимым. Но больше всего её пугала встреча с мистером Фишером. Она предстанет перед своим насильником. Насильником, который мог оказаться отцом ее ребенка. Патриция не представляла, как сможет смотреть в его лживые глаза. А миссис Фишер, что будет делать она? Как отреагирует, если узнает, что и ее муж воспользовался подругой дочери?

На ночь отец сделал остановку и снял в придорожной гостинице две комнаты, для себя и для дочери с женой. Миссис Литтл спала в одном номере с Патрицией. Не составляло труда понять, что родители опасались, как бы блудная дочь не решила сбежать. Утром быстро позавтракав, все снова отправились в путь.