– Вот и миссис Кросби призналась, что эта развратница уже пыталась совратить ее мужа и даже вешалась ему на шею, а он, как истинный семьянин, устоял и решительно отверг все ее притязания, строго напомнив ей о ценностях семейных уз. Я сегодня же скажу своему Барни, чтобы он не вздумал приглашать в наш дом ни графиню Беккер, ни ее дурака-муженька. Не хватало нам еще замарать себя грязными слухами.

– Я полностью с тобой согласна. И хотя я уверена в верности Томаса и в том, что он никогда мне не изменит, всё равно не хочу, чтобы личности подобные этой графини находились рядом с моей семьёй.

– Не удивлюсь, если она уже кого-нибудь затащила себе в постель. Видела ее грудь? Приличной леди не престало иметь такие формы…

Дамы еще немного потоптались, судя по всему, поправляя наряды, а затем вернулись в зал.

Несмотря на открытое окно и свежий воздух, Патриции вдруг стало нечем дышать. От несправедливых обвинений в ее адрес, ей захотелось выбраться на улицу и сброситься с моста в Темзу.

За что они с ней так?! Что плохого она им сделала? На этом вечере она ни одному мужчине не подарила ни единого танца, никому не строила глазки, не заводила разговоров. А ее уже обвинили в распутстве! Как она теперь появится на глаза людям? Сколько из них думают о ней так же? Как далеко миссис Кросби успела разбрызгать свой яд? И ведь против всего этого у нее не было противоядия! Она никаким образом не могла очистить свою репутацию. Да для этого просто не существовало действенного средства! Даже если сейчас она выгонит из дома миссис Кросби и всех подобных ей, это только ухудшит положение и ничего не изменит. Она снова была абсолютна беззащитна, но только теперь перед женами, которые ненавидели ее из-за изменников мужей.

Проходили долгие минуты, а Патриция не могла справиться с нахлынувшими чувствами. Обида продолжала душить ее. Ей нужно было вернуться к гостям и сделать вид, будто она выше всех этих слухов, но выйти из своего укромного места и появиться на глаза людям ей не хватало сил.

Она услышала, как кто-то прошёлся от одного конца коридора до другого. Открылось и закрылось несколько дверей. Потом все стихло, но через несколько минут опять раздались шаги.

– Патриция, ты здесь? – послышался негромкий голос Майкла.

Хотя сейчас ей никого не хотелось видеть, но она должна была ответить. Патриция отодвинула край портьеры и вышла из своего укрытия.

– Я здесь, прячусь от всех, – стояла она с поникшей головой.

Майкл подошёл к ней и положив руки ей на плечи, внимательно всмотрелся в несчастное лицо жены.

– Что с тобой? Кто-то вздумал приставать к тебе?

Она покачала головой.

– Теперь я знаю, что это не самое страшное что может случиться. Гораздо страшнее злые слухи.

– Ты что-то услышала о себе?

Глаза Патриции наполнились слезами. От охватившего ее отчаяния она громко всхлипнула, а затем заплакала.

– Бедная моя девочка, – с сочувствием смотрел на нее Майкл. – Пойми, эти клуши завидуют тебе. Они чувствуют, как сильно уступают тебе во внешности и проигрывают на твоём фоне. Ты обладаешь неземной красотой и им приходится…

– Я ненавижу свою красоту! – со злостью выпалила Патриция. – Я не хочу быть такой! Моя красота – мое проклятие! Она приносит мне одни беды! Из-за нее я лишилась всего что было мне дорого! Будет лучше, если я изуродую свое лицо, тогда уже никто не станет обращать на меня внимания. Может даже я заслужу всеобщую жалость.

Вдруг, Майкл стиснул ее плечи и даже встряхнул ее.

– Ты никогда ничего не сделаешь с собой! Это не тот выход, которым стоит немедленно воспользоваться! Таким образом ты только покажешь всем свою слабость! Даже если ты превратишься в дурнушку, тебя все равно не станут уважать больше! Пойми, твоя красота – это мощное оружие, против которого женщины бессильны, а мужчины не могут устоять. Тебе лишь нужно научиться правильно ею пользоваться и извлекать выгоду. Ты даже сможешь заставить всех играть по твоим правилам. Никто и слова не посмеет сказать против тебя. Тебе нужно только этого захотеть.

– Но как?! Как мне этого добиться?

Губы Майкла растянулись в лукавой улыбке.

– Уж об этом можешь не беспокоиться. Я всему тебя научу.

Патриция оказалась способной ученицей. Каждый прием, бал, выход в свет, были для нее уроками, в которых она оттачивала свое мастерство по общению с мужчинами. Майкл учил ее не реагировать бурно, если ситуация выходила из под контроля. А если какой-нибудь поклонник не мог сдержать своих порывов и порывался распустить руки, самым лучшим для нее было не злиться, кричать или запугивать его, а высмеивать. Говорить поклоннику, насколько тот выглядел глупо и был несостоятелен в своих попытках соблазнить ее. При этом она должна не забыть дать ему подсказку, что он должен сделать, чтобы все таки найти благосклонность в ее глазах. Ей нужно научиться заводить себе не врагов, а «преданных собак», которые будут ждать от нее подачек и при любой попытке кем-нибудь оскорбить ее или унизить, встанут на ее защиту, даже если это захотят сделать их жены.

Так же Майкл советовал ей не вступать с дамами в открытый конфликт и при общении с ними вести себя открыто и радушно. Кто бы что не думал про нее, ни у кого не должно быть причины кинуть ей в лицо обвинение в неправильном и предосудительное поведении. Пусть женщины ненавидят ее, но не смогут заявить об этом вслух.

Патриция внимала всем словам мужа и старательно выполняла все его указания. Вскоре их любимым занятием стало обсуждение ее успехов. Она в открытую рассказывала ему кто и как пытался оказаться с ней наедине, полапать ее или поцеловать. Как настоящий учитель, Майкл указывал ей, где она всё сделала правильно, а где ей следовало поступить по-другому. Они смеялись над незадачливыми поклонниками и решали, кто уже стал ее преданным псом, а кто ещё только приручался.

С каждым новым днем, неделей, месяцем, Патриция становилась всё уверенней. Она поняла как могла контролировать обрушивающееся на нее лавиной внимание мужчин и ненависть женщин. Теперь она управляла этим потоком и направляла его в свою пользу. Больше она не казалась себе слабой и беззащитной. Она обладала мощной силой, способной созидать и разрушать человеческие судьбы. Но у всего есть цена, или оборотная сторона. С каждым новым успехом она всё сильнее презирала похотливых и мужей и их глупых жен. Она цинично и брезгливо смотрела на них и не считала их достойными сочувствия и уважения. Она больше не верила в чистую, возвышенную, преданную любовь, о которой когда-то читала в книгах. Всё это были выдумки незадачливых писателей. Они насаждали в наивные умы эфемерные мечты, которые не имели ничего общего с реальной жизнью. Все мужчины хотели одного – затащить в постель понравившуюся им женщину, и для этого использовали всевозможные уловки, в том числе и незаконные, как это сделал мистер Фишер, сначала отдав ее гостю, а потом и сам воспользовавшись ею.

В тайне от мужа Патриция наводила о Фишерах справки. Она узнала, что Фанни так и не приехала в Лондон на очередной сезон, хотя когда-то и планировала это сделать. В открытую поинтересоваться семейством Фишер Патриция не решалась, и при разговорах лишь вскользь упоминала о них, в надежде, что хоть кто-нибудь что-нибудь знает. Лишь однажды один господин поделился с ней слухами, будто Фишеры покинули страну, но куда именно и насколько они уехали он не имел понятия. Это известие расстроило ее. Пока в ее руках находились деньги и определенная власть она могла использовать их для уничтожения Фишеров, но их отъезд делал это невозможным. Но ничего, она будет терпеливой и подождёт столько, сколько нужно, но возмездие все таки их настигнет!

После очередного утомительного приема, развалившись в гостиной и попивая вино, Патриция делилась с Майклом, как молодой виконт Дуглас так разнервничался, танцуя с ней, что пять или шесть раз наступил ей на ногу и с каждой новой оплошностью все сильнее краснел, потел и что-то нечленораздельно мычал. Она даже испугалась, как бы он не упал в обморок. Она смеялась, представляя картину, как виконт лишается чувств, а она пытается привести его в сознание. Тогда бы ее уж точно обвинили, что она одним свои присутствием убивает мужчин.