{Не думала я, что до этого дойдёт…} — печально подумала Клементина.

Парень и девушка слились в нежном, невинном поцелуе. Со стороны эта сцена выглядела бы романтично, если бы всё это не происходило в добровольно-принудительном порядке, а её сестра в это время не целовала «любовника» за коленом.

Кён обнял красавицу за затылок, прижав её к себе, но она сопротивлялась, впрочем, лишь для виду, чтобы не продешевить, после чего постепенно вошла во вкус. Удивительно, но в её действиях читался опыт! Хотя это можно было понять ещё по поцелуям в шею. А вот Серафима совсем зелёная. За коленкой будто щеночек лижет, какая прелесть…

Почувствовав пассивным сканированием, чем занимается парочка, у Серафимы пересохло во рту, и она вдруг ощутила себя такой жалкой: сидит на земле и целует ногу, в то время как эти двое страстно целуются в губы! Как она докатилась до такой жизни…

Минуты сменяли друг друга.

Клементина дивилась тому, сколь мастерски пацан использовал свои руки: гладил её талию, спину, шею и волосы… Постепенно он захватывал всё новые территории, приближаясь к опасным зонам, и в итоге вторгся в них, но так осторожно, что девушка даже не сразу поняла, что позволяет ему трогать попку. Наверное, дело в том, что всё её внимание уходило на его губы. Этот чёрт показывал какой-то запредельный уровень целования! Столь высокий, что тёмная быстро потеряла счет времени.

Если бы Клементина думала о Кёне, как он человечишке, который портит ей жизнь, то несомненно от каждого его прикосновения испытывала бы дискомфорт и отвращение, именно поэтому она сосредоточилась на образе, вызывающем у неё восхищение: наглый, хитроумный, дерзкий подонок и эгоист, который ни с кем не церемонится и берёт своё, однако делает он это не топорно, с помощью грубой силы (а она у него сейчас есть), а ловко и умело, как мастер манипуляций и контроля, чтобы девушка выкладывалась ради него на все сто. В данном случае он подчинил её с помощью конкуренции с сестрой.

Как итог, мысли теряли ясность. Из-за ловких пальцев, изучающих стройное тело, Клементина дышала всё чаще. Температура и сердцебиение росли. Его чувственные ароматные губы заставляли упиваться от поцелуя с ними, из-за чего девушка сомкнула глаза и обняла парня, вцепившись пальцами в его мужественную спину. Она уже даже позабыла, что её вынуждают обстоятельства делать всё это.

{Сука, как ты это делаешь…} — восторгалась Клементина, ощущая жар внизу живота.

Кён был в восторге от реакции прекрасной смуглой девушки. Его дико возбуждала мысль о том, как он с ней недавно обошёлся, ограбив и поколотив до горьких слёз, а сейчас она целуется с ним по своей инициативе и получает от этого удовольствие, извращенка такая. По многим признакам можно было понять, что она возбуждена. Да тут невооружённым глазом видно, как под её блузкой явно очерчивались два твёрдых сосочка! Хотя есть ещё более явный признак: ощущение влаги на животе, на котором сидит упругая попка.

Кён желал большего, поэтому и не думал останавливаться…

Внезапно глаза Клементины округлились, когда в рот проникло нечто мягкое и длинное, да настолько, что доставало до самого горла! Девушка чуть не поперхнулась от неожиданного визита гостя, коим оказался нежный и крайне любопытный язычок парня.

Однако уже через несколько секунд глаза Клементины заволокло пеленой, и она вновь сомкнула веки и продолжила целоваться, на сей раз сплетаясь с ненормально-длинным языком Кёна, изучая его рот и обмениваясь с ним слюной. Осознание, как она находится в его власти из-за обстоятельств, сносило ей крышу. Удивительно, но ещё полчаса назад она и думать не смела о поцелуях с ненавистным мерзавцем, а сейчас представить не может, как оторвётся от этого рта. Про существование Серафимы тёмная уже давно забыла.

Тем временем Серафима давно потеряла всякую мотивацию целовать ногу. Она вылезла оттуда и с изумлением пялилась за творящимся непотребством. Особенно её потрясла каменная палатка в паху парня, которая защитит даже от метеоритного дождя.

Внезапно Кён схватил светлую за руку и усадил к себе на пах, отчего она тихо пискнула. Так он дал ей хоть какую-то надежду выиграть конкурс, и судя по тому, что она до сих пор сидит попкой на палатке, её либо заинтересовало это предложение, либо она в шоке.

{Оно… Оно прямо подо мной⁈ Ах!} — чуть-чуть расслабив ягодицы, Серафима ощутила, как между ними лежало нечто каменное и продолговатое. Жар этого оружия передавался даже через много слоёв одежды! Девушка боялась пошевелиться. Она вцепилась в колени злодея, как в поручни, без которых упадёт в бездну смерти.

Кён подлил масла в огонь, задвигав тазом так, чтобы светлая тёрлась попой о пах, но не быстро, чтобы не спугнуть. Судя по красным ушам, она оценила сей жест.

А тем временем Лавр продолжил наслаждаться изящным соблазнительным телом карамельки. Он распускал руки всё смелее, уже щупая её попку под юбкой. Не сдержав порыва желания, он сжал твёрдые сосочки извращенки прямо через блузку, отчего она содрогнулась и замычала. Её глаза закатились, а на животе стало несколько влажнее.

У Клементины в паху посыпались искры. И всё-таки ей хватило трезвости ума отстраниться, из-за чего от их языков протянулась ниточка слюны, и запротестовать: «Ублюдок, знай меру!» — она ударила его под дых, чтобы он убрал руки, и вновь впилась в его прекрасные губы, продолжив страстный поцелуй в засос.

Со стороны тёмной наивно было полагать, что на этом всё прекратится: парень попытался ещё раз и ещё… На пятый раз она сдалась по причине «заколебал»!

Клементина была убеждена, что после всего, что она позволяет ему делать сейчас с собой, он просто обязан отдать ей победу, иначе она оторвёт ему яйца.

Кён возжелал большего и на сей раз начал щупать карамельную попку девушки уже не под юбкой, а под трусиками, и она на удивление не придала этому значение. Но стоило ему смещать пальцы ближе к «центру масс», как надвигалась опасность.

Возбуждение тем временем брало верх над находящимся в тёмном состоянии души Кёном. Он действительно терял контроль в компании двух великолепных сестричек, впрочем, и сдерживаться-то было незачем. Он никому ничего не должен. Ему просто захотелось получить удовольствие впервые за почти 4 месяца.

Парень задействовал стихию земли и создал дырку в штанах и трусах, из-за чего теперь его член и сокровенное место светлой сестрички разделял лишь один лоскуток ткани.

У пунцовой Серафимы давно голова шла кругом, будто она перепила саке. Заметив, как между ног вдруг фаллическое орудие стало ощущаться гораздо отчётливее, девушка напряглась, из-за чего парень почему-то тоже напрягся. Особенно хорошо это ощущалось, когда он двигал тазом, и там будто что-то тёрлось… А ещё стало очень горячо!

{Господи, моё больное воображение сводит меня с ума!} — Серафима пустила слёзы. Она разрывалась между желаниями сдаться и продолжить бороться за победу в конкурсе.

Кёну этого было мало. Он двинул тазом так, чтобы Серафима подпрыгнула, и заставил пенис лечь вперёд. Когда она приземлилась, парень напряг член, чтобы он плотно прижался к промежности девушки, взял её за таз и принялся водить, буквально используя светлую в качестве средства для удовлетворения. Упругая промежность наивной красавицы, обёрнутая в шелковую ткань трусиков, тёрлась о член. От удовольствия болели яички.

У Серафимы электричество прошлось по всему телу от потрясающих ощущений, отчего у неё перехватило дыхание и округлились глаза. Что-то очень горячее, пульсирующее и твёрдое плотно прижималось к промежности и тёрлось об неё! А ещё оно заставляло короткую черную юбочку вздыматься при каждом движении. Оттуда выпирало что-то…

Затаив дыхание, Серафима вздёрнула юбку и увидела красную головку. От испуга девушка вскочила столь резво, будто кошка, увидевшая огурец. Её худшие ожидания подтвердились. В жопу этот конкурс! В жопу этого похотливого злодея!

{Блядь, кайф обломала!} — выругался Кён и, взяв карамельку за таз, повёл его ниже…