— Да, решил, — а вот Каст будто даже злиться перестал. По крайней мере, заговорил куда спокойнее, — иначе ты бы сдох еще на перевале. И у тебя очень странный способ сказать мне «спасибо», друг…

Повисла тяжелая, мрачная тишина, которая ощущалась куда некомфортнее самого громкого ора. Я отсчитывала секунды, ожидая то ли продолжения, то ли еще чего. Раздумывая над тем, что было сказано…

Странная у них дружба.

— Спасибо, — буркнул Вел.

Каст только хмыкнул в ответ… То ли принял, то ли послал, не разберешь.

Я уже собралась было сделать шаг в домик, когда следующая реплика снова заставила замереть.

— Только от девчонки все равно надо избавиться.

Снова-здорово.

Да уж, благородно, ничего не скажешь. Хотя, если уж он другу не может сказать «спасибо» без прямого указания, что ж еще ожидать.

Нет, конечно, в реалиях этого средневекового захолустья звучит, в целом, здраво. Они — рабы, я — нежданная хозяйка, зачем им это? Тем более, что я знать не знаю, может они благородные графья, а их, вот так, как шавок, на поводок посадили. Самолюбие там, гордость, вопрос выживания, в конце концов…

Вот же мудак!!!

Несмотря на попытки рассмотреть ситуацию с позиции доводов разума, слова Вела злили, отдавая вполне-таки ощутимой обидой.

Говнюк же!

А я еще ему спину мазала, дура! Жалко стало? Вот и слушай теперь благодарность, не захлебнись!

Ничего, будет тебе расплата! Карма, епта! Я тебя таким коктейлем из зелий травницы напою, что ты у меня каждый куст в радиусе километра пометишь! Спать под ними будешь, зараза! Может хоть совесть проснется! Способ во всех смыслах через жопу, конечно, но ему, судя по всему, не привыкать!

— Не смей, Вел! — В голосе Каста зазвенел металл.

И снова я обозвала себя дурой.

Потому что стало приятно. И теплом отозвалось все в груди. А ведь я его тоже не знаю, мало ли, что у него на уме. Нельзя быть такой доверчивой, Дара!

Даже во сне.

Вот только почему-то подозрительность всколыхнулась и тут же успокоилась. Каст уже плотно обосновался среди «хороших героев» и выпихнуть его оттуда так просто не получалось.

— Что, понравилась? — Усмешка прозвучала иронично и зло, но Каст не поддался. Ответил спокойно и ровно, раздражая, по всей видимости, друга этим до крайности.

— Понравилась. Она хорошая девушка и, как ни крути, спасла наши шкуры. Заметь, пока еще живые шкуры. Остальных мы интересовали исключительно в роли ковриков.

— Хорошие девушки не шатаются по стране в поисках приключений. Каст, да мы даже понятия не имеем, кто она! Подумай сам! Ну какая девушка может себе позволить в одиночку путешествовать, без охраны, без нянек, без сопровождения! А затем запросто залезть на помост и выкупить двух приговоренных к смерти! И зачем ей рабы⁇

— Какая разница, Вел? Знаешь, я начал очень ценить жизнь с последних суток. Настолько, что не нужно копаться в чужих тайнах, когда своих под завязку!

— И что теперь? Будешь радостно скалиться, бегая вокруг нее на задних лапах? Цветочки собирать каждое утро? Послушной псиной ляжешь под ноги? А потом она заставит эти ноги ей целовать и белье стирать каждый вечер!

— А ты сам-то…

Что хотел сказать Каст, я так и не узнала.

Потому что терпение лопнуло. Слушать о себе гадости от полуживого неблагодарного задохлика мне надоело. И я решительно шагнула в домик, показательно стукнув сапогом о порог, стряхивая какого-то заблудившегося муравья с носка.

Парни тут же замолчали. Вот только взгляды их говорили куда громче слов. Один — тревожный, вопросительный — от Каста. Наверняка переживал, сколько я могла услышать. И еще один — наглый, неприязненный и подозрительный — от Вела. Он, кстати, лежал уже на боку, спиной к стене.

Может, стукнуть его чем? Без сознания он мне нравился в разы больше…

— Не переживай, Вел, — его имя с моих губ сорвалось, как ругательство, — белье стирать не заставлю.

Я не видела реакции парней, отвернувшись для того, чтобы глотнуть воды — в горле внезапно пересохло. Но не сомневалась, ни один из них не рад, что я слышала то, что для моих ушей не предназначалось.

— А что так? — Раздалось ехидное из угла, ну да я и не сомневалась, что промолчать он не сможет. — С рабами церемониться не принято, не стесняйся.

Я допила, не торопясь смахнула остатки влаги с губ, а затем повернулась, глядя Велу прямо в глаза.

— Какие уж тут церемонии, — улыбнулась почти доброжелательно, — вот только не сомневаюсь, что такой, как ты, к работе не приучен — только болтать и горазд. Испортишь. А мое белье стоит куда дороже, чем ты сейчас со всеми потрохами…

Скрип зубов и хрустнувшие костяшки стали мне отличным ответом, а дернувшееся от ярости лицо с лихвой компенсировало неприятные эмоции, испытанные за дверью…

Вдоволь полюбовавшись ущемленным самолюбием и яростью Вела, я перевела взгляд на Каста. Ему явно было неуютно, он не смотрел ни на меня, ни на товарища, гипнотизируя какую-то неровность на деревянном полу. Да уж…

Вот и зачем мне все это нужно?

Сделала доброе дело, называется…

Желудок жалобно заурчал, а я тяжело вздохнула. Вот что за люди, а? Не накормили, не ублажили, а настроение уже испортили. Хотя… в самом деле, чего это я. Это же сон, не по-настоящему. Вроде бы. И Вел этот существует только в моем воображении. Тоже мне, добро и зло в мужском лице. Каст и Вел. Может, и правда надо личной жизнью заняться, а не в снах бегать. Глядишь, и наладится все.

— Каст, поможешь?

Не дожидаясь ответа, повернулась спиной и зашла за печь. Пару минут усилий и найденные вчера свечи лежат в руке. Пришло время употребить их по назначению. Недовольными взглядами и злыми словами сыт не будешь.

Несколько шагов и я уже хватаю кольцо, вбитое в крышку подпола. И даже не удивляюсь, когда меня мягко отстраняют, а тяжелая крышка, словно щепка взлетает вверх, с легким стуком упираясь в доски пола.

Зажигаю первую свечу от огня печки, без всяких выдумок. И тут же вручаю ее Касту, который странно смотрит на меня — пристально, словно хочет что-то сказать. Но я только киваю в сторону подпола, обозначая его дальнейшие действия.

И он послушно спускается по лестнице, чуть задержав на мне взгляд. Как хорошо, что спрашивать ничего не стал. После всего услышанного… в общем, вероятность того, что крышка подпола захлопнется надо мной в самый интересный момент, была вполне реальной. Даже несмотря на то, что Каст свое мнение по вопросу отношения ко мне озвучил вполне конкретно. Червячок сомнения все равно получил достаточно, чтобы теперь вполне живенько рассекать в череде мыслей и дум.

Шорох…еще шорох…что-то со стуком падает, а приглушенная мужская ругань чуть разбавляет напряженную тишину. Я вижу смутное пятно от свечи, но подпол неожиданно оказался довольно глубоким, узким и вытянутым, чтобы обеспечить нормальный обзор.

И в тот момент, когда я уже готова была окликнуть парня, рыжий внезапно появился сам, протянув ко мне руку.

— Дара, дай таз.

— Угу.

Две секунды и нужный предмет перекочевал из рук в руки.

И снова томительное ожидание. Но на этот раз все же меньше.

Каст ловко закидывает таз рядом со мной на пол, смешно отдуваясь и фыркая. Стряхивая с себя пыль и густо налипшую паутину, но более чем довольный.

— Есть, чем похвастать? — Не выдерживаю я, машинально успевая снять мусор с рыжих волос. Тазик чем-то наполнен, но тут слишком темно, не разглядеть.

— А то! Добыча на зависть, — радостно откликается он, заканчивая «туалет». А затем подхватывает свою ношу, быстро перемещая ее на стол.

— Ух!

И впрямь, шикарно.

Травница оказалась запасливой и хозяйственной. В принципе, неудивительно, учитывая, что жила одна, а магазинов возле дома тут еще не построили. В тазу нашлась картошка, местами проросшая, но мы были бесконечно рады и ей. Еще я различила две крупные луковицы, непонятные красные клубни с отростками и что-то, завернутое в белую тряпицу. При ближнем рассмотрении это оказалось небольшим кусочком вяленого мяса. Бесценно!