Однако, кое-что все же отличало это утро от предыдущих…
Мое самочувствие. Оно оставляло желать лучшего. Очень сильно желать. У меня было ощущение, что ночью не спала вовсе — с жуткой сонливостью и странным состоянием утомленности не справились даже три больших стакана крепкого кофе.
Впрочем, с этим бы я худо-бедно смирилась — не первый раз, после работы бывало и хуже. А вот боли в мышцах, которые не прошли ни после горячего душа, ни после зарядки причиняли нешуточный дискомфорт. Царило чувство, что я решила разом поставить рекорд и по бегу на дальние дистанции, и по прыжкам в высоту, и еще по десятку спортивных дисциплин без подготовки. Даже челюсти болели, добивая морально целиком и полностью.
На тренировку не пришла — приплелась. Ноги и руки слушались с трудом, а настроение царило где-то между «все бесите, разойдитесь» до «пристрелите меня, пожалуйста». Нерон, как всегда, о поблажках даже не подумал. Коротко поздоровался, как обычно, хотя и одарил чуть удивленным взглядом и приподнятой бровью. Но вопросов не последовало, а жаловаться я сроду не привыкла.
Поэтому, шипя и кривясь, переоделась и потопала в зал, где начала разминаться. А затем приняла предложенный Нероном шест, приготовившись морально к очень нелегкому спаррингу.
Какое там! Это даже спаррингом то назвать язык не поворачивался. Скорее избиением старой и больной женщины, которая падала, казалось, даже от колыхания воздуха, и запиналась о собственные ноги.
Нерон молчал. И хмурился. И еще более хмуро молчал…
И в тот момент, когда я пропустила очевидный, а от того еще более обидный, обманный маневр — Нерон сделал легкий выпад с шестом, заставив отшатнуться, а после — атаковал ударом ноги в голову, отправив меня в незабываемый полет с жестким приземлением — тренер не выдержал.
— У меня такое ощущение, что ты ко мне пришла в первый раз и совершенно забыла, чему я тебя учил все это время, — продолжил мужчина, все же заставив меня подняться на ноги, — это же элементарно! Мне уже кажется, что я тебе даже не нужен — сама свалишься на ровном месте! Не ожидал от тебя такого! Испытание послезавтра, а ты не то, что не стараешься, ты вообще готова сдаться без сопротивления! Ты заболела? Передумала идти в охотники? Дара, объясни мне!
Я молчала. Крепко закусив губу от неприятия происходящего и разглядывая свои и, заодно, и его кроссовки. Мои выглядели не в пример хуже. Даже в этом хуже… жопа, куда ни плюнь.
Хотелось плакать и ругаться одновременно. Вот только, если с плакать все было очевидно, то с руганью… на кого? На Нерона? Так вроде и не виноват? На себя? Так вроде тоже обвинить не в чем. Вот так и получается — проблема одна другой дебильнее, а решения один хрен не видать.
— Дара, не молчи, пожалуйста. — Нерон заговорил с такой заботой в голосе, что я удивленно подняла голову, уставившись ему в глаза. Чаще всего строгие и слегка насмешливые, сейчас в них застыли только тревога и участие, вводя меня в еще больший ступор. Таким тренер бывал исключительно раз в пятилетку. А уж когда он взял меня за руки, принявшись поглаживать по пальцам… в общем, потрясение оказалось настолько сильным, что я перестала думать и про слезы, и про рвущийся из груди мат. — Расскажи мне, что случилось? В конце концов, уж мне ты можешь доверять. Я же вижу, что ты сама не своя в последнее время. Проблемы? На учебе? Дома? Может, я могу помочь?
Я только отрицательно качнула головой. А потом все-таки решила добавить вслух:
— Нет, дома все в порядке. И на учебе тоже…
А вот лучшей подруге надо бы позвонить…
— Только не говори мне, что неожиданная любовь закружила настолько, что ты не спишь, не ешь и забиваешь на занятия?
— Чего? — Получилось хрипло, ошарашенно-возмущенно, а мой взгляд должен был сжечь тренера на месте.
Какая, к черту, личная жизнь? Неужели я произвожу впечатление настолько легкомысленной дуры? Вот уж не ожидала!
Но Нерон только рассмеялся, подмигнув.
— Ну, вот. Теперь вижу, ожила. Только бить меня не надо! — Он в притворной защите выставил ладони, выпустив мои руки.
А я, спустя пару секунд, сама чуть не рассмеялась. Да уж, шоковая терапия работает, как ни крути.
— Нет, просто с утра чувствую себя не очень, — организм тут же откликнулся тошнотой, заставляя сглотнуть, — может, и правда заболела. Подлечусь сегодня и буду, как новенькая.
Прозвучало не слишком уверенно, но всяко лучше, чем все сказанное до этого.
— Хорошо, — кивнул Нерон, принимая мои объяснения. А затем вздохнул, наклоняясь и поднимая наши палки, — надеюсь, что к испытаниям ты восстановишься. Потому что…
Он не договорил, но что-то царапнуло меня изнутри. Не знаю, что — голос тренера, его задумчивость или что-то еще. Но я решилась переспросить.
— Потому что, что? Что-то не так?
— Нет, испытания пройдут так, как и запланировано, — ответил Нерон настолько ровно, что стало понятно — подстава. Причем, такая, что ему очень-очень не нравится. А то, что он отправился к стене, больше напоминало попытку уклониться от разговора.
— А что не запланировано? — Настойчиво двинулась я следом.
— Дара, — обернулся тренер, водрузив два шеста на их законное место, — ты веришь в предчувствие?
Секунду подумав, я твердо кивнула. Верю. В последнее время я на многие вещи пересмотрела отношение.
— Так вот, у меня нет конкретных фактов, но предчувствие очень плохое. На испытании будет присутствовать глава Управления Летучих отрядов. И главы кланов.
— Что? Зачем? Это же не отборные испытания в охотники? — Изумилась я так, что начала слегка заикаться. — Да это даже не Финальные испытания! Да, предварительные, помню. Но они же сроду не присутствовали на таких? Тем более, что Финальные — всего через три месяца!
— Я не знаю, — покачал головой Нерон, нахмурившись, — хуже того, я вообще не представляю, зачем им это делать. И никто не знает. И это и настораживает больше всего…
Я снова вздохнула, хотя захотелось приложиться головой обо что-то твердое. Час от часу не легче! Еще и главы кланов… Если присутствие главы Управления еще худо-бедро натягивалось на банальное «присмотреться и оценить перспективы», то главы кланов не выходили из своих обиталищ месяцами, занимаясь только им известными проблемами и делами. И банальные промежуточные испытания — это не то, что не повод, а так «чих в вакууме»…
И беспокойство Нерона передалось и мне.
Что-то происходило, и от нас это старательно скрывали…
Попрощавшись, я направилась в раздевалку, обдумывая все сказанное. Приняла душ, достала одежду, и снова вздрогнула.
Потому что было еще одно, что не давало мне покоя с утра, заставляя мучиться от заполошных мыслей и догадок.
Браслет… тот самый, что я не снимала абсолютно никогда вот уже не один год. Тот, что не особо мне нравился, но все же болтался на ноге, иногда позвякивая и прикольно играя гранями камешков в лучах летнего солнца.
Он исчез.
До дома решила идти пешком. Пусть это и заняло больше часа, но мне даже будто стало легче. По крайней мере, желания лечь посреди дороги не появилось, и даже мышцы будто стали болеть меньше. Да и обдумать слова Нерона получилось нельзя как лучше.
Впрочем, додуматься до чего-то толкового в любом случае не смогла. Слишком много неизвестных содержало данное уравнение. Больше всего смущало, что даже Нерону не удалось узнать ничего толкового. А причины утаивать информацию от тренера должны были быть либо очень весомыми, либо крайне малоприятными. И почему-то внутри царила уверенность, что сбудется именно последний вариант…
Особых дел на сегодня у меня не было, поэтому я и не торопилась. В баре моя помощь пока не требовалась — после праздника царило затишье, а на учебе объявили перерыв аж на целую неделю. Испытания — слишком серьезный процесс, чтобы преподаватели не понимали, насколько все сосредоточены именно на них. Вот и решили избавить и себя и нас от лишних стрессов. Впрочем, это была стандартная практика каждый год.
