— Кто ты такая, девочка? — спросила незнакомка и Гу Тин поспешно вспомнила о манерах. Она встала и расправила свои лохмотья. Поклонилась.

— Эта ничтожная отзывается на имя Гу Тин, госпожа. — сказала она, стараясь держать себя прямо, не шатаясь. Это требовало от нее немалых усилий.

— А я — Сяо Тай, Седьмая Сестра. — представляется в ответ незнакомка: — Гу Тин… ты случайно не та самая Гу Тин, которая знаменитая певица, Серебряный Голос Западных Провинций?

— Слухи о моих талантах преувеличены, госпожа, — отвечает Гу Тин, склонив голову.

— Ну нет. У тебя чудесный голос. Ты могла бы собирать стадионы. — непонятно говорит незнакомка и поворачивается к Толстяку Мо, стоящему тут же: — мне нужна эта женщина на кухне.

— Старшая Седьмая Сестра! Вы не можете забрать ее! Она — заложница и за нее положен выкуп! Половину выкупа достается той ватаге, которая и захватила ее!

— А у вас тут товарно-денежные отношения, я посмотрю. Неудивительно, что вы ни черта за пределами своей горы не захватили. Кто в лес, кто по дрова. — бормочет девушка себе под нос, выпрямляется и говорит громким, командным голосом: — значит я забираю ее на ответственное хранение. Подадут выкуп — отдам. Может быть. В любом случае не переживайте, со мной она в порядке будет, а тут сгинет в вашей клетке. Вы когда ее кормили в последний раз? А? Сдохнет она у вас, как есть сдохнет. А если помрет, а выкупа не получим, значит что? Не слышу. Не понимаешь? Значит ты деньги в помойную яму спустил, все равно что растранжирил, то есть украл у товарищей. Так… надо бы Чжан Хэя сюда позвать, уж он разберется… Старший Брат Чжан! — звенит над лагерем ее голос и Толстяк Мо поспешно приседает, словно ему коленки подрубили.

— Старшая Седьмая Сестра! Пожалуйста, только не брат Чжан! Ээ… конечно вы можете забрать ее на хранение, если обещаете, что половина выкупа достанется нашей ватаге, как и положено!

— Обещаю, обещаю. — кивает головой девушка, которую все зовут Старшая Седьмая Сестра. Гу Тин стоит и ее сердце выпрыгивает из груди, неужели ее выпустят из клетки⁈ И… на кухню, а это значит, что ее накормят! Она сдерживает свою радость, рано радоваться, нельзя пока радоваться, стой, держись, Гу Тин, не выдавай свои эмоции.

— Значит решено, я ее забираю. Девочка, а ну отойди чуть подальше в глубь… — Седьмая обнажает свой клинок, прищуривается и все ее тело окутывается золотым сиянием, клинок исчезает в воздухе, раздается свист и бамбуковая клетка — разваливается надвое!

Гу Тин смотрит на эту девушку совсем другими глазами. Вот в чем дело, думает она, конечно. Это не просто девушка. Она заклинатель-культиватор высокого ранга, неудивительно, что разбойники перед ней склонились. Гу Тин слышала, что Совет Старших Братьев состоит как раз из людей необычных способностей, вот и объяснение.

— Тц. — говорит девушка и осматривает клинок: — немного перебор. Ладно, разберемся. — она вкладывает меч в ножны, делает шаг вперед и берет Гу Тин за руку: — пошли отсюда.

И они идут. Гу Тин невыносимы стыдно за свой внешний вид и запах, которого она уже не чувствует, но уверена, что Старшая Седьмая Сестра дышит ртом.

— На, вот, садись в телегу, — говорит ей Старшая Седьмая Сестра: — слабенькая ты еще. Садись в телегу… Минмин, дай сюда одеяло. На, одеялом накройся. И вот, попей. — в руку Гу Тин толкается плоская фляжка с водой. В другую — свежая и сладкая лепешка. И сидя в телеге, завернутая в одеяло, держа в руках флягу и лепешку, Гу Тин вдруг начинает рыдать, слезы так и льются из глаз.

— Ну, ну… все, все. Кушай, пей, только понемногу, а то живот заболит. — говорит ей Седьмая и оглядывается назад, на остатки бамбуковой клетки.

— Вот же уроды, — бормочет она себе под нос: — говорю тебе Минмин, дождутся они от меня…

— Между тем для занятия подлинно высокой кулинарией, как и для всякого настоящего дела, а тем более для настоящего искусства, нужны призвание, талант и как минимум одаренность. — поднимает палец вверх Сяо Тай, и строго смотрит на Минмин, которая успевает согласно кивнуть, мелко нарезая овощи.

— Конечно, госпожа! — выпаливает она, сгребая нарезанный лук в плетеную корзинку: — как иначе!

— Не называй меня госпожой! — хмурится Сяо Тай: — теперь я равная среди старших и Седьмая по номеру. И вообще, что за стремление поставить кого-то выше себя? Не сотвори себе кумира!

— Как скажете, госпожа! — тут же откликается Минмин.

— Мне кажется, что ты надо мной издеваешься, — качает головой Сяо Тай: — вот было бы у меня лишнее время я бы тебя защекотала до полусмерти! Или тапком по попе… но времени нет. Гу Тин!

— Да, госпожа Седьмая! — откликается Гу Тин, которая просеивает муку через ситечко.

— Заканчивай с мукой, становись на овощи. Тесто пусть младший Чжи-ди замесит, у него дурной силы в руках много, а ты едва стоишь тут, колышешься из стороны в сторону. Говорила я тебе — иди отдыхай, сил набирайся.

— Как можно, госпожа Седьмая! — отчаянно мотает головой Гу Тин, которую отмыли, накормили и даже спать уложили, но вот не спится ей, прибежала и на кухне помогает. Кроме госпожи Седьмой, ее прислуги Минмин, поваренка Чжи Вэя и самой Гу Тин — на кухне крутятся еще три молоденьких подмастерья, госпожа Седьмая называет их «Командой Эр» и почему-то смеется. Эр — значит «разбойники», поясняет она, но все равно ничего не понятно. Чуть раньше, едва только Гу Тин пришла на кухню — она поразилась объему свалившейся на них задачи и даже немного запаниковала, ну никак не могут они всего лишь всемером приготовить еды на весь Летний Лагерь! Однако госпожа Седьмая успокоила ее. Нет, не тем, что села рядом и по голове погладила, да леденец дала. А тем, что не давала времени подумать, сразу же дается команда и ты ее исполняешь, все просто. Как только задача выполнена — следует проверка и сразу же — следующее задание. И между этим всем госпожа Седьмая умудрялась успевать работать сама и рассказывать о том, как на самом деле следует готовить еду!

— Повар или кондитер должен обладать чутким вкусом и ни временно, ни тем более хронически не иметь бридости. — продолжает госпожа Седьмая, одновременно помогая Минмин нарезать лук: — Что означает этот кулинарный термин? Бридость, или асперация, происходит от слова «бридъкъ» — грубый, сырой, неотесанный или латинского «asper» — шероховатый, грубоватый, колкий. Оно широко использовалось ранее, когда значило горечь, порчу, отсутствие всякого вкуса пищи, а также использовалось и в переносном смысле в ситуациях, не связанных с пищей или поварским делом. Так, в старину говорили о «бридости души», то есть о черствости, бездушии и даже лютости человека. Вот, например этот ваш Толстяк Мо — явно бридый душой человек… да тут таких пруд пруди. Разбойнички…

— Они тут совсем звери… — добавляет Минмин, отрываясь от нарезки овощей и стирая пот со лба: — говорят, что иногда могут сердце и печень у врага вырезать и съесть!

— Да? А как именно? Сырыми или все-таки с предварительной кулинарной обработкой? — рассеяно спрашивает госпожа Седьмая, поднимая глаза к потолку: — никогда не пробовала человеческого сердца, любопытно, каково оно на вкус, вот например если пожарить со сладким перцем и луком… Эй! Чего вы на меня так смотрите! Я и не хотела! За работу! Просто, любопытно… человеческое мясо по идее ничем особым не отличается, хотя я слышала, что оно более сладкое и что-то между курятиной и свининой, белое мясо так сказать. Белое и сладкое. Разумеется, с точки зрения этической употребление человеческого мяса в пищу недопустимо.

— Не пугайте меня так, госпожа… — прижимает ладони к груди Минмин: — а то на миг мне показалось что вы и меня съесть можете.

— Ну что ты, Минми, я тебя никогда не съем. Чтобы я тебя съела это нужно чтобы столько факторов сошлось… ну скажем, попали мы на необитаемый остров, помощь будет только через три месяца, еды нет, а ты умерла… и что делать? Придется тебя разделать и скажем закоптить. Ну или на солнце высушить, вяленное мясо полосочками… а если соль есть, то и засолить. Если еще лучка поджаренного добавить и…