Как же я эту ночь переживу?

— Я тоже, малыш. — наклоняясь, обжигает губы.

— Эй! Харе лизаться! — раздаётся голос Арипова.

— Пошёл ты! — рычит Тёма, впиваясь ненадолго в мой рот. — Идём? — спрашивает, разрывая поцелуй.

Киваю, потому что голосовые связки отказываются слушаться. Северов опускает руку мне на талию, направляясь ко входу. Знаю, что должна сбросить его ладонь, но вместо этого придвигаюсь ближе, наслаждаясь близостью его накачанного жилистого тела.

— Может сет закажем? Я с голоду умираю! — трещит Вика, приземляясь на мягкий диван.

Занимаем место в самом дальнем углу за перегородкой из бамбука, чтобы не привлекать ненужного внимания. Артём садится рядом со мной, прижимаясь по максимуму. Наши плечи, руки и бёдра соприкасаются, от чего у меня под кожей выстреливают ощутимые электрические импульсы.

С ним иначе не бывает.

Заставляю себя расслабиться, но получается слабо. Кафешка всего в паре километров от академки, и студенты частенько сюда захаживают. Не хватало ещё, чтобы кто-то увидел нас с Севером вместе. Докладывать моим родителям или жениху не побегут, конечно, но подгадить могут неслабо. Особенно кто-то вроде Волчинской и её своры. Ни для кого не секрет, что она положила глаз на Артёма. МОЕГО Артёма. Такие, как она, ничем не погнушаются, чтобы получить желаемое.

— Ты как, Насть? — раздаётся над самым ухом голос, вызывающий колючие мурашки.

— А? Что?

— Заболоцкая предлагает сет заказать.

— Я за! — поднимаю вверх руку, утверждая этим жестом своё согласие.

— А я ещё удон с говядиной возьму. И мидии! — перечисляет Антон, не отрываясь от меню.

— У тебя бездонная дыра вместо желудка, что ли? — шипит Вика, скашивая на него взгляд.

— А тебе то что? Я от голода чуть копыта не отбросил! — отбивает тот.

Они продолжают ещё о чём-то спорить, но я уже ничего не слышу. Рука Северова ложится мне на колено и медленно ползёт вверх по внутренней стороне бедра, задирая юбку. Воздуха начинает катастрофически не хватать, когда она останавливается у самого края нижнего белья. Смотрю на сидящего рядом парня впервые с того момента, как мы сюда пришли. Он глядит на меня в упор, даже не моргая. Нереального цвета радужка почти полностью скрыта из-за расширившихся зрачков. Он тоже дышит через раз, с трудом вентилируя воздух.

— Тёма… — пищу, хватая его запястье, когда он возобновляет движение.

— Расслабься. — вбивает мне ухо хриплым шёпотом, прихватывая губами мочку.

Легко сказать…

Мало того, что нас в любой момент могут засечь. Так ещё и его рука у меня между ног никак не позволяет это сделать. Он втягивает краешек уха в рот, обводит языком и посасывает. Его пальцы задевают резинку трусов, и я отлетаю на другой край дивана, тяжело дыша и краснея.

— Ты чего, Насть? — с недоумением спрашивает подруга.

— Нихуя себе… — бубнит Арипов себе под нос, разглядывая моё раскрасневшееся лицо. — Тёмыч, ты поскромнее будь.

— Отъебись, Тоха. Нехер меня лечить! — бросает Север.

— А чё ещё делать, если тебя конкретно несёт?

Вика переводит непонимающий взгляд с меня на Артёма, потом на его друга и обратно меня. А я всё ещё стараюсь выровнять срывающееся дыхание. За рёбрами развивается такая буря, что грозит стереть меня с лица земли. Сердце колотится так, что, кажется, способно разорваться от натуги.

— Прости, маленькая. — сипит Северов, хватая меня за дрожащие руки и притягивая ближе. — Хуйню творю. Реально крыша едет. — извиняется, утыкаясь носом мне в шею.

На автомате кладу ладонь на его голову, не позволяя отстраниться. От его тяжёлых вдохов-выдохов появляются новые волны мурашек, больше похожих на огненных муравьёв. Тугой узел внизу живота причиняет боль. Жаждущая его прикосновений плоть горит и пульсирует.

Подходит официант. Арипов делает весьма внушительный заказ. А мы всё так же сидим, забив на всё и всех.

— Я тебя по уши, Насть.

— И я тебя, Тём. — отвечаю, скорее автоматически. Успокоиться мне всё ещё не удаётся.

— Ё-хо-хо, и бутылка рома! — доносится до моего затуманенного сознания голос подруги.

Вскидываю голову и смотрю на неё. Северов слегка отодвигается, но тут же опускает руку на рёбра, притягивая ближе.

— Настюха, пойдём в туалет сходим. — опять включается Вика.

Киваю, поднимаясь. Делаю пару шагов, но потом оборачиваюсь и, наклонившись, целую Северова. Долго, влажно и жарко. Уходя, улыбаюсь, давая понять, что всё в порядке. Не знаю, что было бы, останься мы сейчас наедине, но хочу узнать. Очень хочу.

— И что это было? — набрасывается Заболоцкая, едва оказываемся за дверью уборной.

— Что? — делаю непонимающее лицо.

— Ты как помидорка сидела и воздух гоняла так, что салфетки разлетались. Вы чего творите?

— Ничего не творим. Всё нормально.

— Не собираешься говорить? — бурчит она.

— Неа. — для пущего эффекта качаю головой.

— Что он сделал, Насть? — продолжает напирать.

Может, мне и хотелось бы ей рассказать. В конце концов, сексуального опыта у неё побольше моего будет, но просто не знаю какими словами.

— Пойдём, Вик. Поедим, да мне на работу надо. — хватаюсь за ручку, но Заболоцкая впивается пальцами в плечо.

— Мы подруги или как?

Делаю глубокий вдох и медленно выпускаю переработанный кислород. Видимо, избежать тяжёлого разговора не удастся.

— Он руку мне на бедро положил.

— И всё? — недоверчиво тянет вверх брови.

— Сюда! — прикладываю ладонь к тому месту, где была рука Артёма.

— Нихренашеньки себе! И ты ему позволила?

— Я этого не ожидала!

— А Северов знает, что ты девственница?

— Да! — то ли выкрикиваю, то ли выдыхаю это слово.

— И что?

— И ничего!

— В смысле?

— В коромысле, Вик! — начинаю закипать. Нет, я её, конечно, люблю, но иногда она бывает просто невыносимой. — Пообещал, что у нас не будет секса, пока я сама его об этом не попрошу.

— О-фи-ге-ть! Север и отсутствие секса несовместимые вещи! А ты что?

— А что я?

— Попросишь?

— Точно не сегодня.

— Ты собираешься заняться сексом с Северовым?! Чтобы он стал твоим первым?

Выдыхаю. Затягиваюсь воздухом. Опять выдох. Готовлюсь признаться в том, в чём даже себе с трудом созналась.

— Я люблю его, Вика. И даже если у нас ничего не получится, я хочу, чтобы Артём стал моим первым мужчиной. Не Кирилл. И пусть мне придётся выйти замуж за Должанского, не важно.

— И когда? — хрипит, выпучивая глаза.

— Не знаю. Я пока не готова. Может, через неделю-другую. — поднимаю руку, когда Заболоцкая открывает рот для новой партии вопросов. — Да, я хочу его. Он возбуждает. Заводит. Вызывает в моём теле такие химические реакции, о которых я даже не подозревала.

— Тогда зачем ждать?

— Боюсь, что всё может на этом и закончиться. Хочу оттянуть этот момент, насколько смогу.

— Настюха, ты совсем дура, что ли? Он же от тебя без ума! Глаз оторвать не может!

— Считай это моим личным бздыком! Всё, закрыли тему!

Возвращаюсь в зал и сажусь на место рядом с Артёмом. Заказ уже принесли, и Арипов уплетает удон за обе щёки, громко хлюпая.

— Ты в норме? — шепчет парень, прижимая губы к моему уху, а меня в который раз за сегодня прошибает током.

— Да, Тём. — отвечаю очень тихо и закрываю глаза, кайфуя от того, что он так близко. — Только не делай так больше.

— Сделаю. И не раз.

Резко распахиваю веки и врезаюсь в него ошарашенным взглядом.

— Северов… — одно единственно слово зависает в воздухе, когда берёт в плен мои губы.

— Вот только в следующий раз без свидетелей. Тогда у тебя не будет повода меня останавливать.

— Ну что ты за человек такой, Артём?

— По уши, Настя. Я в тебя по самые уши.

Ничего не ответив, отползаю на несколько сантиметров и принимаюсь за еду. Север находит под столом мою руку и осторожно переплетает пальцы. Разбитые и посиневшие костяшки после его удара неприятно ноют, но Тёма держит очень нежно, не задевая ушибленные места. До сих пор не могу понять, как мне в голову пришла мысль сделать из своей руки буфер между стеной и его кулаком. Наверное, в тот момент я понимала, что никакие слова не помогут, а калечить себя я не могла ему позволить.