А если не даст?

— Сука! — мне эти мысли чердак дробят.

Закрываю машину и поднимаюсь в квартиру, скидываю кросы и падаю на кровать. В нос сразу ударяет слабый, но ощутимый запах кокоса и ванили. Всё постельное им пропиталось. Да и не только оно. Кажется, весь воздух в доме ей пахнет.

Ощущаю давление в паху.

— Заебись, бля! — рычу яростно.

Поднимаюсь и тащусь в ванную. Что такое горячая вода я уже забыл. Вот только и ледяные струи не помогают остыть.

Сжимаю пальцы на члене. Передёргиваю четвёртый раз меньше чем за сутки.

Прям маньяк озабоченный.

Когда кончаю, выдыхаю её имя. Ведь, блядь, весь процесс перед закрытыми веками представлял. Мусолил каждый момент: аромат, вкус, стон, гладкую кожу, упругие сиськи, острые соски, округлые бёдра, истекающую влагой промежность.

До одиннадцати я точно не доживу. Ополаскиваюсь и нагишом достаю телефон. Набираю Тохе. Тот отвечает на третьем гудке.

— Чем занят? — перехожу сразу к делу.

— Хернёй страдаю. — отбивает приятель. — А что, есть предложения?

— Поехали, погоняем.

— Не думал, что вспомнишь обо мне. — тянет с искусственной обидой.

— И когда я тебя кидал? — буркаю с теми же интонациями.

— Со вчерашнего вечера? — подкидывает ответ.

— Бля, Тох, не еби вола. Едешь?

— Еду. Только на один вопрос ответь.

— Ну чё ты как целка ломаешься. Не купишь конфету — не дам. — дразню фальцетом.

— У тебя с Мироновой серьёзно?

Началось, бля…

Весь день из меня признание вытряхивает. А я уже задолбался себя материть, что при нём и Заболоцкой тот разговор с Настей начал. Не тормознул вовремя. Стоило мою идеальную девочку увидеть, и все устои разом разорвало.

— А если и так? — рублю на полном серьёзе.

— Охуеть не встать. — всё, что выдаёт он.

— Ты на тачке?

— На сервисе.

— Буду минут через сорок.

— Окей. — отбивает звонок.

Натягиваю боксеры, джинсы и футболку. Сигарету закуриваю ещё в подъезде.

Пока добираюсь до Тохиного дома, скуриваю ещё штук пять. Таскает меня до сих пор. Нервы натянуты уже настолько, что ещё одна неправильная мысль и разлетятся разорванными струнами, располосывая все внутренности в кровавую массу.

На каждом светофоре тяну руку к мобиле, чтобы написать Насте. Только после того, как тормознул третий раз, вспомнил: её телефон я разнёс вдребезги.

И как мне с ней связаться?

Пока жду Арипова, прихожу в полный раздрай. И что мне теперь к ней домой заявиться, чтобы на свиданку увезти?

Охуенная будет картина.

Нахожу Миронову в соцсети.

Была вчера в 20:44

— Заебись, — бурчу телефону, — то есть ещё до вписки.

— Что до вписки? — запрыгивает в салон друг.

— Ничего. — бубню в ответ.

— Поделишься — помогу. — отрезает засранец.

Забиваю в лёгкие кислород и медленно выдыхаю.

— Надо с Мироновой связаться, а у неё мобила разбита.

— Нахуя тебе с ней связываться, и с чего ты взял, что трубе труба? — ржёт, закатывая глаза.

— Я разнёс. — гаркаю с плохо скрываемым раздражением.

— Эм… Когда и на хера?

— Вчера. Выбесила.

— Не похоже было, что она тебя бесит, когда зажимал. Да и утром сегодня…

Вот какого хрена он такой внимательный, когда это на хуй не обвалилось?

— Сказал поможешь — помогай! — рыкаю со злостью.

— Да ладно-ладно. Полегче, приятель. — вскидывает руки, а потом тянется за телефоном.

— Эй, привет, Заболоцкая. Слушай, мне срочняк надо на Миронову выйти, а у неё мобила вне зоны и в соцки не выходила. Подкинешь вариант? — замолкает, пока на том конце трубки раздаётся ответ. — Ну, значит, надо. Не мне… — тянет загадочно.

Сейчас я этого засранца урою.

— Ага, ему. Именно. — тишина, но в трубе раздаётся оживлённое трещание. — Да сам в ахере! Друга теряю. — опять заливает этот утырок.

— Может, харе всему миру пиздеть, что я башкой двинулся? — рычу, таращась на друга.

Он убирает гаджет ото рта и закрывает микрофон рукой.

— Тебя связь с идеалочкой нужна или как? — стискиваю зубы и молчу. — То-то. Она и так в курсе. У вас с Мироновой сегодня вышел весьма увлекательный разговор при свидетелях. Да, здесь. — это уже Настиной подруге. — Ага, понял, жду.

Сбрасывает звонок и начинает заливаться диким ржачем.

— Хули хохочешь, как припадочный? — режу злобно.

— Ты бы рожу свою видел! Аха-ха-ха! Не могу успокоиться.

— Сейчас я тебя, сука, успокою! — хватаю Арипова за грудки и, дёргая на себя, бью башкой в нос.

— Ваще ахуел, что ли, Тёмыч?! Какого хуя творишь?! — возмущённо хрипит, хватаясь рукой за нос.

— Не выводи меня лучше, Тоха, — шиплю на пониженных, — и так, блядь, на грани.

— М-да, бля, конкретно она тебе башню снесла. — потирает ушиб.

Благо, закрытое пространство не позволило размахнуться сильнее.

— Ладно, сорри, вспылил. — виновато трясу головой.

— Окей, проехали. Но за это, — тычет пальцем в нос, — ты ещё ответишь.

В этот момент его телефон оживает. На экране высвечивается домашний номер. Не думал, что ими кто-то ещё пользуется.

— Привет, Миронова. — выдаёт в трубку, а у меня внутри всё узлом сворачивается. Мотор заходится в бешенной скачке, прошибая грудачину. Хочу выдрать мобилу из его лап и услышать голос моей девочки. — Слушай, тут дело такое… — не заканчивая фразы, передаёт мне трубу.

Хватаю, как самую желанную вещь на свете и прикладываю к уху.

— Какое дело? Арипов? Алло. — раздаётся знакомый до одури голос.

Забиваю на всё. Уже несколько часов как одержимый себя веду, так что насрать на Тоху.

— Привет, малыш. — выдыхаю очень тихо.

— Артём? — удивляется Настя.

Значит узнала. Проклятая мышца начинает остервенело пробивать себе путь наружу.

— Мы не договорились на счёт вечера, а твой телефон… — говорю спокойно, хотя внутри ураган бушует, разрывая на куски. — В общем, прости за него. Я новый куплю.

— Не надо, Артём, я уже купила. Только на восстановление номеров пару дней надо. — шелестит быстро. — И я собиралась сама тебе позвонить. У Вики номер взяла. Но я, — понижает голос до задушенного шёпота. Почему-то представляю, как она оглядывается по сторонам, чтобы никто не услышал того, что собирается сказать, — рада, что ты нашёл способ. Я так… хотела услышать твой голос.

Сердце заходится ещё пуще прежнего, хотя думал, дальше уже некуда. Не замечая, начинаю тянуть лыбу, как упоротый.

Антон с подозрением косится на меня, а когда отвечаю, качает головой и, вытаскивая из пачки сигарету, выпрыгивает на улицу.

— Я тоже, маленькая. Блядь! Всего несколько часов, а уже свихнулся. Вот что ты со мной делаешь, а? — хриплю почему-то так же тихо.

Дыхание срывается. Кислород перестаёт поступать в лёгкие.

Кто-нибудь, скажите моей поехавшей крыше, что это ненормально.

— А ты со мной, Тём? — осторожно выдыхает, а меня, сука, на куски рвёт.

За рёбрами такой пожар разгорается, что грозит превратить меня в горстку пепла.

— Насть… — голос срывается, — Я… Да блядь! Пиздец просто! Прости.

Она смеётся и в животе растекается жгучее тепло. Да, много хрени она из меня вытащила.

— Я тоже, Тём… — замолкает. — Мне пора. — сбрасывает вызов, а я так и продолжаю сидеть с мобилой у уха и слушать гудки.

Что-то мне подсказывает, что к ней заявился женишок.

Сжимаю трубу, пока она хрустеть не начинает. Торможу. Если начну уничтожать все гаджеты, то скоро разорюсь. Сжимаю кулаки и выдыхаю сквозь плотно сжатые зубы. Выскакиваю на улицу и, подходя к другу, подкуриваю.

— Всё норм? — выбивает, заглядывая в глаза.

— А по мне не видно? — рычу, играя желваками. — Она с этим уродом сегодня будет. Походу, заявился уже.

— И что делать собираешься?

— А что я могу? — передёргиваю плечом. — Ждать.

— И как долго? — понимаю, что не о сегодня говорит.

— Сколько придётся.

— Шутишь? — высекает, в удивлении таща брови вверх. — Пока замуж не выскочит?