В это время в одном из поселений Некрополиса женщина по имени Лиза пошла кормить свиней и нашла в своём дворе коробку с какой-то резиновой штуковиной, которой она очень обрадовалась, так как давно развелась со своим пьющим мужем Евгением.

А на соседней улице в своём доме сидел школьник Петя, который с грустным видом смотрел через окно на мрачное здание школы. Зимние каникулы закончились, и ему предстояло распрощаться с компьютерными играми, потому что начиналась неприятная пора под названием — «Зубрежка уроков».

— Гребаная школа, вздохнул Петя, опершись локтями о стол. — О, Вселенная, пожалуйста, сделай так, чтобы мне не нужно было завтра возвращаться в эти стены, пропитанные зловещим дыханием учителей. А от Марьи Ивановны, вообще, чесноком всегда воняет за версту! Бр-р-р, — он поморщился и с грустью посмотрел на рюкзак, который купила ему мать.

В этот момент на школу упали крупные коробки с тяжёлой техникой, из-за чего крыша здания обрушилась. Петя широко улыбнулся и поднял глаза к небу.

— Вселенная, ты лучшая! — воскликнул он радостно и побежал в гараж сообщить отцу о том, что уроки, вероятно, отменят на несколько недель.

*Настоящее время. Корабль Морганы*

Так, ребята, без паники, — заявил я адептам. — Лучше идите пить сок и кушать печеньки. Кстати, печеньки просто бомба! Они банановые и с шоколадной крошкой.

Ученики со слезами на щеках смотрели на меня и не могли поверить своим ушам: я так спокойно реагировал на случившееся.

А чего они ожидали? Что я стану убиваться горем из-за гибели одного адепта? Да я даже его имени не помнил! За долгие годы жизни я уже столько смертей видел, что было бы глупо каждый раз эмоционально реагировать.

Даже если вспомнить Настю, которая мне дорога. Когда её сердце остановилось, я не пролил ни слезы, а оставил её на попечение матери и ушёл заниматься важными делами. Как говорится, каждый делает то, что может и то, в чём он хорош.

И в конце концов, я же не имба, чтобы предусмотреть любую опасность. Я много чего умею и достаточно силен как в физическом, так и в магическом плане, но это не значит, что я могу спасти всех от таких неожиданных ситуаций, как падающий холодильник с неба.

Блин, я понахватался же словечек от людей! Имба, е-моё! Если говорить простыми словами, то это всемогущий человек, который создаёт дисбаланс в мире, в котором живёт, потому что ему, типа, нет равных ни в чём.

Адепты, приуныв, засеменили в каюту, где, как мне кажется, они не будут пить сок, а будут обсуждать гибель своего товарища и ещё мой язвительный и бесчувственный характер. Ну и пусть!

Они — сопляки, они меня совсем не знают! Я живу по закону: Если ничего уже нельзя сделать, то остаётся лишь забыть об этом. Ведь переживать стоит лишь тогда, когда есть возможность что-то исправить.

И нет никакого смысла волноваться после того, как всё уже случилось. Это же пустая трата энергии и времени! Ладно, когда ученики станут взрослее и наберутся опыта, то поймут меня. Хе! Если, конечно, доживут до этого момента.

— И что нам делать с телом парня? — спросила Элизабет, скользя сапогами по палубе.

— Да пусть лежит, как лежал, — предложил я. — На улице сильный мороз, значит, он сохранится до возвращения назад и не начнёт вонять.

— Ага, — согласилась подруга, кружась на одной ноге, словно фигуристка на льду.

*Тем временем в замке Мортиса*

Верховная Жрица Тьмы осталась одна и провела ритуал на своей крови, которую налила в бараний череп. Вокруг разнеслись потусторонние скрипы и рычания существ из загробного мира, вырвавшихся на свободу.

— Ну, сейчас начнётся веселье, — произнесла вслух мать Влада.

Дело в том, что она не могла призвать только одного духа ядовитой змеи, потому что тот был мифическим созданием и его энергия переплелась с душами других тварей, которых когда-то некроманты изгнали со своих земель.

Волосы Жрицы задрожали и поднялись вверх от порывов ветра из мёртвых краев. В тускло освещённых покоях начали материализовываться различные зловещие существа.

Справа от Селестры появились мумии, чьи тела были обмотаны ветхими бинтами. Глаза у мумий были белыми, словно полностью покрытыми бельмами, как при катаракте.

А рядом с ними возвышались десять чудовищ Франкенштейна, созданные из частей разных трупов и оживлённые при помощи электричества. Они были большими и неуклюжими, но обладали интеллектом.

Из-под кровати, на которой лежала Настя, выползали чупакабры — коричневые волосатые существа, высасывающие кровь из своих жертв. Но для Верховной Жрицы они выглядели скорее смешно, чем страшно; напоминали облезлых сонных собак.

Возле окна заползали наги — полубожественные разъярённые существа полуженщины-полузмеи, которые когда-то защищали подземные царства.

За спиной матери Влада зарычали боггарты — злобные духи, способные принимать разные формы. Мумии, скрипя суставами, потянули к Верховной Жрице свои руки, чтобы задушить её, но она с молниеносной скоростью переломала им всем кости. Когда повелительница атаковала их ударами ладоней и ног, её платье даже не успевало коснуться пола, так быстры были её движения.

Она швыряла их с лёгкостью об стены, словно мусорные мешки. Уничтожив мумий за пару минут, Верховная Жрица заметила, что все покои теперь были покрыты бинтами, словно здесь кто-то подорвал аптеку. Бинты висели на люстре, на камине; они даже на лице Насти валялись. А на кровати покоились сломанные руки и ноги мумий.

Короче говоря, зрелище напоминало последствия карнавала, посвящённого Дню Смерти.

Повелительница уже собиралась отметелить остальных, но потусторонние существа раскрыли двери и ринулись в коридор замка, откуда уже доносились крики перепуганных слуг.

— Вот черт, — вырвалось у матери Влада, когда она отодвинула воротник: ей стало жарко после физической атаки.

Но в покоях оставались ещё чудовища Франкенштейна, и они окружили её со всех сторон.

— Что, мальчики, хотите пригласить меня на танец? — с сарказмом обратилась к ним Жрица. — Но боюсь, что вы уже опоздали на лет шестьсот, потому что я давно замужем.

Мать Влада мысленно произнесла заклинание под названием «Дыхание могилы», и из её рта вырвался ядовитый, леденящий душу туман. Чудовища Франкенштейна засуетились и старались убежать прочь, но повелительница опередила их. Она выскочила в коридор и закрыла дверь снаружи на ключ. Противники барабанили по ней изнутри и умоляли её сжалиться над ними.

— Ага, так я вам и поверила, хитрожопые создания! — довольным тоном заявила Жрица. — Кого вы пытаетесь обхитрить? Я сама прекрасно умею обманывать, так что вокруг пальца вы меня своими сожалениями не обведёте.

Пока чудовища Франкенштейна умирали от удушья, мать Влада помчалась на крики, чтобы разделаться поскорее с другими врагами.

Вбежав в длинную и обширную столовую, она заметила, как её поварихи забрались на стол и отбивались чугунными сковородками от чупакабр.

— Эй! — взревела Жрица и, стуча каблуками, быстрым шагом направилась к монстрам. — Если убьёте моих слуг, то клянусь, я нацеплю на вас фартуки и заставлю готовить мне еду вместо них. А если вы плохо справитесь с готовкой, то прикажу палачу вздернуть вас на виселице.

Чупакабры оскалились, как шакалы, и переключили своё внимание на неё. Повелительница выдвинула вперёд руку и выпустила из ладони «Проклятие хрупкости». Внешне это заклинание имело вид розовых пульсирующих волн. И как только они коснулись чупакабр, проклятие начало действовать.

Кости и мышцы монстров стали уязвимыми, и теперь было достаточно одного слабого прикосновения, чтобы уничтожить их. Мать Влада схватила разделочный нож для мяса и принялась им кромсать чупакабр, которые уже едва двигались. Спустя несколько мгновений вся столовая покрылась слоем крови и кусками органов.

Ошеломленные поварихи осторожно спустились на пол и уставились на величественное лицо Верховной Жрицы Тьмы, испачканное кровью.

— Дурдом, — сказала она, кладя нож в раковину, — предстоит немалая уборка. М-да, — протянула в конце, — даже за несколько дней всё это не уберешь.