Заявка на поиск проходит модерацию, поскольку «Жди меня» должна обеспечивать безопасность персональных данных людей. Программа никому не передает никаких адресов без взаимного согласия сторон и без тщательной проверки заявителей.
«Однажды вместо того, чтобы обратиться к нам, женщина с Юга России – и при этом безработная мать четверых детей – получив типичный нигерийский спам о том, что где-то в Африке нашелся ее родной дядя, взяла в кредит 10 тыс. евро и рванула в Африку… А дело было в том, что эта женщина никогда не знала своих подлинных родственников, она жила с приемными родителями. Если бы она обратилась к нам, она, возможно, и не нашла бы своих родителей, но по крайней мере мы убедили бы ее не лететь в Африку по первому зову мошенников, о которых мы знаем очень много», – Юлия Будинайте.
Часть работы сотрудника «Жди меня» – дозваниваться до архивов детских домов и убеждать людей, которым категорически запрещено выдавать информацию, делать это – просто уговаривать, стараться вызвать сочувствие… Искать другие источники, третьи, четвертые… Заводить друзей в полиции. За 20 лет программа стала настолько авторитетной, что многие чиновники с удовольствием сотрудничают с ее коллективом. И конечно, максимально эффективно используются возможности Интернета.
В более сложных случаях поиска действуют добровольные помощники программы «Жди меня», число которых постоянно растет – через сайт программы приходят новые предложения о помощи из разных городов России и мира. Механизм добровольной помощи работает очень просто и понятно – очень часто требуется в той или иной точке страны, например, проверить все адреса, сформулированные как «двенадцатиэтажный дом по улице Ленина, выше пятого этажа».
«На данный момент активно действует около пятисот добровольных помощников программы «Жди меня», и бывают удивительные случаи. Недавно нам нужно было очень срочно проверить информацию в одном маленьком городе в Таджикистане. Я позвонила нашему контакту из этого города – девушке, которую я знала только по заявке, когда-то присланной к нам в базу данных, попросила ее сходить и проверить адрес. Она ответила, что сделает это, но это займет у нее часа три. Я, конечно, удивилась, почему так долго… А через три часа, когда эта девушка все узнала, оказалось, что она ходит на костылях, у нее проблема с ногами. Эти три часа она просто шла на соседнюю улицу – просто потому, что ей позвонили из программы «Жди меня»», – Юлия Будинайте.
В архиве программы – история итальянского военного Луиджи и украинской девушки Макрины, которую во время войны угнали на работы в Германию. Они познакомились в концлагере, и у них случилась любовь, а после войны они расстались навсегда, и спустя более полувека Луиджи, которому было уже за восемьдесят, написал письмо в программу «Жди меня» и попросил найти его Макрину…
Это была колоссальная работа с архивами, которая увенчалась фантастической встречей Луиджи и Макрины в студии программы. После этого Луиджи несколько раз приезжал к Макрине на Украину, жил у нее летом, помогал по огороду и пел итальянские арии. Макрина со своей дочерью один раз ездила в Италию к Луиджи, но Италия ей не понравилась. «У нас намного красивее», – говорила она… Макрины и Луиджи уже нет в живых, им поставили памятник в Киеве, и скоро точная копия этого памятника появится в Италии, где жил Луиджи.
«У нас был случай, когда одна молоденькая девочка, потерявшая память, написала ряд цифр, не понимая, что она пишет. Мозг выдал набор цифр… Мы стали анализировать, может ли этот номер чему-либо соответствовать, и оказалось, что это номер медицинской страховки? Невероятно, но факт. По этому номеру мы определили личность девушки и вернули ее родителям, которые живут в Ленинградской области», – Юлия Будинайте.
Конечно, для того, чтобы успешно искать людей, никаких душевных сил недостаточно. В действительно сложных случаях включается настоящий детективный поиск сотрудниками программы «Жди меня» и волонтерами программы. Вот один из успешных кейсов программы «Жди меня» – в редакцию привели женщину, которая недавно появилась в районе «трех вокзалов» в Москве и не помнит, кто она и откуда. В карманах у себя женщина нашла маленький календарик четырехлетней давности с фотографией солдата-срочника и крошечным логотипом фотоателье, в которой была сделана эта фотография.
Сотрудники программы нашли это фотоателье в городе Алтайске и выяснили, что в этом городе действительно есть военная часть, а это ателье действительно раньше занималось изготовлением таких сувенирных календариков… Цепочка поисков привела сотрудников программы в Краснодарский край, в семью солдата, сфотографированного на календарике, – и он оказался сыном этой женщины, которая пропала из дома три месяца назад.
«…И совершенно невозможно понять, почему, когда из больницы в Санкт-Петербурге пропадает 15-летняя девочка, просто выходит из больницы и исчезает – такое, оказывается, у нас может произойти – полиция в течение нескольких месяцев не делает ничего, даже не видит никакой связи между этим исчезновением и тем, что за день до исчезновения девушка удалила свою страницу в соцсети. Совершенно невозможно понять, почему в нашей стране законодательно запрещено раскрывать местонахождение людей, определенное по мобильному телефону – хотя говорят, что за деньги, нелегально, это можно сделать, это стоит пятьдесят тысяч рублей… Совсем недавно служба «Лиза Алерт» не смогла найти старика, заблудившегося в лесу, пока он была жив – только по этой причине. Они нашли его замерзшим, они ходили в 150 метрах от этого старика. Но в срочном порядке мы, общественники и волонтеры, не можем получить данные о геолокации», – Юлия Будинайте.
3. Документальный фильм
Зритель всегда интересовался, интересуется и будет интересоваться жизнью как она есть. Документальное кино по определению должно рассказывать о жизни как таковой. Во многом это направление является развитием уже хорошо знакомой нам формы, которой посвящена значительная часть этой книги – сюжета для программы новостей.
Документальный фильм – это длинный сюжет. Самый органичный путь освоения этой формы состоит в том, чтобы научиться делать короткие сюжеты, потом сюжеты хронометражем 7–10 минут, в которых драматургия построения материала абсолютно схожа с тем, о чем мы писали ранее, но более сложна, и наконец, попробовать сделать полноценный документальный фильм. Существует устоявшееся мнение, что первый кризис внимания телезрителя наступает на седьмой минуте просмотра сюжета на одну тему. На телеканалах предпочитают этом месте трансляции ставить рекламный блок, что позволяет прервать тему и вернуться к ней через пару минут, за которые зритель немного отдохнет и подготовится к дальнейшему просмотру. Но так получается не всегда. Поэтому, освоив 7-минутный хронометраж, надо двигаться дальше: 26 минут, 39 минут, 52 минуты.
Документальный фильм, вероятно, самый тиражируемый формат за историю телевидения. Его эксплуатируют десятилетиями, и захватить внимание аудитории становится все труднее.
