– Кажется, какая-то мелочь, но не понимаю, что именно, – вздохнула магиня. – Я еще подумаю. Завтра и послезавтра у меня в расписании стоят твои лекции: если что надумаю – скажу, – и девушка зябко передернула плечиками.

Рейс взял в руку изящную и нежную девичью ладошку и пустил поверх одежды Роры поток теплого воздуха. Маги уже приближались к особняку Таисов.

– Спасибо, – поблагодарила Рора. – Хорошо быть очень сильным стихийником: и королевское хранилище быстро обокрасть можно, и девушку без перерастраты магии согреть!

Принц рассмеялся и ласково посмотрел на Аврору.

«Доната, скажи мне, что это не то, на что похоже», – попросила богиню Настя, наблюдая за теплой улыбкой кронпринца, ведущего ее старшую дочь за ручку к крыльцу. В сумерках было отчетливо видно, что Рейс удерживает на плечах Роры мерцающий согревающий полог.

«Я ведь говорила, что мало знаю про магов и ваши премудрения в отношениях, – отнекивалась богиня. – Ну, ведет за ручку, так что такого, если девушка замерзла? Согревать легче при контакте».

«Надеюсь, других контактов между ними не было?»

«Ну, что ты! Я помню, что стулья – вечером и после свадьбы!» – рассмеялась богиня и исчезла.

«Если Рейс действительно увлекся Авророй, то помоги Изначальный этому миру! Местные божества с этой функцией не справятся...»

Смотря в окно на то, как лорд Сартор целует Роре ручку на прощанье и как при этом мило краснеет дочь (Аврора – и краснеет! Никогда в жизни с ней такого конфуза раньше не случалось!), леди Таис понимала, что помощь Изначального точно пригодится. Жаль, что он ни во что не вмешивается.

Воскресенье выдалось насыщенным и плодотворным не только у старшей сестры – Эос тоже дома не сидела. Весь вечер и всю ночь девушка ждала звонка от Авара и утром, наконец, дождалась.

– Доброе утро, Эос. Я хотел бы встретиться с тобой сегодня. Во сколько за тобой заехать можно? – чуть неуверенно спросил Лютен, который долго убеждал себя, что вчерашние события не пригрезились ему на фоне отравления испарениями вчерашнего варева неустановленного состава.

– Заезжай, как сможешь – я никуда не собираюсь уходить, – пролепетала Эос, судорожно думая, не собирается ли любимый долго извиняться за вчерашнее и отрекаться от помолвки.

К завтраку Эос спустилась принаряженная в любимое платье и с красивой прической на голове. Предупредив родителей, что едет гулять с Аваром, девушка выскочила на крыльцо, как только услышала стук колес подъехавшего экипажа. Помахав на прощание сестре, которая уже готовилась отлететь во дворец, Эос подала руку лорду Лютену и села в его открытый экипаж.

По дороге в центр города молодые маги молчали: Лютен собирался с духом, чтобы все прояснить и убедиться, что грядущее счастье ему не пригрезилось, и Эос занималась тем же. Взглянув на сосредоточенную девушку, нервно закусившую нижнюю губку, Авар решился.

Взяв ручку любимой и нежно целуя ее, лекарь-маг сказал:

– Эос, я...

– Приехали, лорд-маг! На набережную, как заказывали. Кудыть далее поедем? – спросил кучер.

– Никуда, здесь нас пока подожди, – лорд Лютен спрыгнул на плиты белого мрамора, которым была вымощена набережная бурной небольшой речушки, протекавшей через центр Тавии.

Подав Эос руку, он помог девушке спуститься.

Молодые люди медленно пошли вдоль реки. На небе вдруг разошлись набежавшие было тучки, и солнце яркими лучами осветило белый мрамор дорожки. Эос остановилась у уже заснувшего перед зимой куста шиповника, давно растерявшего свою пышную зелень. Вдруг, прямо на глазах у девушки, куст пустил почки, распустил светло-зеленые листики и расцвел красными розочками.

– О, Авар, как здорово и романтично! – воскликнула девушка, подняв на мага засиявшие любовью глаза.

– Э-э-э... – протянул смущенный целитель, который и не думал вливать в шиповник магию и будить этот кустик (без великой надобности целители не вмешивались в естественный ход жизни растений), но догадался-таки сорвать веточку с цветами и протянуть ее Эос. – Я люблю тебя! Всегда любил, просто не сразу понял!

– И я люблю тебя, с детства люблю, и уже давно это поняла!

«Вот ты и пришло ко мне, счастье!» – мелькнула мысль у мага, крепко прижавшего к себе обожаемую невесту. Теперь уже точно невесту – все маги были однолюбами.

Над головой влюбленных закружили и закурлыкали белые голуби. Птички безбоязненно садились на руки и плечи магов, помахивая белоснежными крыльями.

Эос рассмеялась счастливо и погладила голубков:

– Хороший знак, не думаешь?

– Думаю, что они поесть хотят – такое поведение для птиц необычно, – заметил целитель.

Магиня-лекарь согласилась с таким выводом, и молодая пара купила пару булок в палатке у прилегающего к набережной парка, и покормила голубей.

– Надо бы и рыбкам крошек бросить – смотри, как они красиво в воде плескаются, – заметила Эос.

Над речкой действительно проносились стайки серебристых рыбок, которые то выпрыгивали из воды, то падали в нее, поднимая море искрящихся фонтанчиков. Зрелище было завораживающим и необыкновенным. Девушка прижалась к своему мужчине и залюбовалась фееричным представлением резвых рыбок.

– Отстаньте от меня, куда меня тащат и что это за беспредел? – доносилось бубнение из парка, но влюбленные смотрели на рыбок и внимания на ворчание не обратили.

А тем временем, активно подталкиваемый воздушным вихрем, к набережной семенил старичок-скрипач, игравший по воскресеньям в парке.

– Вот что за напасть такая? Сидел, играл, никого не трогал и на тебе: пихают куда-то, скрипку со смычком из рук вырвали... – негромко возмущался музыкант.

Старичок ворчал и упирался, но невидимые руки продолжали подталкивать его к набережной.

– Оть, нечистая сила! – на этом замечании человека аккуратно приподняло над землей и бережно опустило на скамейку.

На колени опустились скрипка и смычок.

– Ну и что? Играть, что ли?

Смычок взвился в воздух и активно закивал.

– Слушайте, уважаемый спрятавшийся где-то маг, можно ведь просто вежливо попросить, а не тащить...

Старик-скрипач схватил скрипку и от нервного потрясения грянул бойкую мазурку. Но музыкальные инструменты с таким выбором не согласились и заартачились, выворачиваясь из рук хозяина.

– Помедленнее, что ли? – в ответ на этот вопрос теплый воздушный поток ласково погладил скрипача по волосам. – Ладно, мне не жалко.

Над рекой и парком полилась романтичная мелодия старинного вальса. Авар очнулся и закружил Эос прямо вдоль парапета набережной. Влюбленная пара кружилась под сентиментальный напев скрипки, смотря в глаза друг друга и улыбаясь, а сверху на них медленно падал белоснежный тополиный пух, похожий на теплые снежинки.

«Вот ведь неугомонный народ эти маги! На кой им тополиный пух в ноябре? Скоро снегом все засыплет, а они цветочкам да деревьям покоя не дают», – рассуждал скрипач.

Старичок доиграл вальс и опустил скрипку:

– Теперь могу я в парк вернуться? – сняв шапку и приглаживая волосы, спросил музыкант.

Смычок опять взвился и кивнул. В шапку прямо из воздуха посыпались золотые монеты.

– Вот, спасибо! – скрипач подхватил свой картуз и поспешил убежать подальше от расшалившегося неизвестного.

Авар осторожно поцеловал Эос и поспешно отстранился: общественная набережная не лучшее место для проявления своих чувств. То, что вокруг нет ни одного прохожего, и никто даже случайного взгляда в их сторону не бросает – влюбленные не замечали.

– Пройдемся еще? Погода сегодня замечательная! – тут лекарь повернулся в сторону моста и ошеломленно замер: по белому вантовому мостику под проливным дождем бежали люди, прикрываясь зонтами и плащами. – Какие-то природные катаклизмы сегодня происходят, не удивительно, что птицы и рыбы с ума посходили.