— Что? — Он открыл свой ноутбук.

Мила продолжила вводить его в курс дела: — Несколько онлайн-изданий публикуют статьи.

— Статьи? Почему это кого-то волнует? Это не новость.

— Им не все равно, потому что ты не просто боец. Ты очаровал людей. Ты стал знаменит благодаря ММА, но, нравится тебе это или нет, ты вышел за рамки спорта. Учитывая историю твоего возвращения и тот факт, что ты пожарный, герой в реальной жизни, ты больше чем спортсмен. Поговаривают даже, что ты в шорт-листе самого сексуального мужчины в России. Так что, к сожалению, то, с кем ты проводишь время, — это новость.

Как только экран ноутбука ожил, он набрал в Яндексе свое имя. Конечно же, половина результатов на первой странице были ссылками на статьи, в которых фигурировали он сам и Анна. Никто не знал ее имени, поэтому ее назвали «таинственной женщиной». Несколько сенсационных таблоидов подхватили эту новость.

Это было последнее, что ему было нужно. Она не произвела на него впечатления девушки, которая хотела бы, чтобы ее личная жизнь была выставлена на всеобщее обозрение.

— Со мной уже связались, чтобы получить комментарии, — сообщила Мила.

— Без комментариев.

— Да, спасибо тебе, Глеб. Я прекрасно знаю, как выполнять свою работу. — Она говорила с холодной властностью. — Но часть моей работы заключается и в том, чтобы знать, что происходит. Кто она такая?

— Она та девушка, в которую я влюбляюсь. Она такая, как я тебе говорил. Она мать-одиночка с тремя детьми.

— Глеб. Мне нужно знать больше, чем это.

— Когда я узнаю, то сразу же расскажу тебе. Обещаю. Он никогда бы намеренно не держал Милу в неведении. Он понимал, что ее работа нелегка, и никогда не стал бы усложнять ее, утаивая информацию.

— Хорошо. — Мила согласилась, но ей это не понравилось. — Кроме того, тот репортер, Смирнов, связался со мной по поводу продолжения, о котором он упоминал. Тебе это интересно?

— Конечно.

— Ладно. Я позволю тебе вернуться к наказанию твоей боксерской груши. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Положив телефон, он просмотрел несколько фотографий. Все они были сняты на телефоны обычных людей. Для некоторых он позировал, а другие были просто снимками, о которых он и не подозревал.

После нескольких минут, потраченных на просмотр фотографий, он понял, что ему нужно предупредить Анну.

Глеб схватил свой телефон и хотел было написать сообщение или позвонить, но решил, что лучше все объяснить лично. Поднимаясь со стула и направляясь к двери, он заметил, что идет быстрее обычного. Его шаги подпитывались настоятельным желанием увидеть Анну. И не из-за того, что ему нужно было ей сказать, а просто, чтобы как можно скорее увидеть ее. Прошло четыре с половиной часа с тех пор, как она выбежала из его машины, словно у нее горели волосы, и он уже скучал по ней.

Всего через несколько минут он снова будет смотреть в ее завораживающие глаза. Даже это казалось вечностью ожидания. Когда он открыл входную дверь, то обнаружил, что в этом нет необходимости. Ее глаза смотрели на него с крыльца его дома.

— О! — Анна подпрыгнула от неожиданности, когда увидела его, и белый бумажный пакет, который она держала, чуть не выскользнул у нее из рук.

Она потянулась, чтобы подхватить его, и тут же сунула его ему в руки.

— Что это? — спросил он, уставившись на пакет, который теперь был в его распоряжении.

— Тест на отцовство.

Его глаза метнулись к ней.

— Тест на отцовство?

— Да.

Ее голова двигалась вверх-вниз, как у болванчика.

Глеб не был уверен, было ли это какой-то шуткой, но решил подыграть. — Я знаю, что тот поцелуй был потрясающим, но я не думаю, что это так работает.

Анна улыбнулась, благодарная за то, что напряжение немного спало, но она не собиралась отступать. Ей ни в коем случае нельзя отвлекаться на обезоруживающее обаяние Глеба.

Последние несколько часов она расхаживала взад-вперед, придумывая новый план, как объяснить настоящую причину своего визита в Москву. Проблема была в том, что все, что она придумывала, начиналось с того, что она поднимала данную тему. Если и было что-то, чему она научилась за последние два дня, так это то, что, затрагивая эту тему, она не доводила дело до конца. Итак, она решила, что действовать — ее единственный выход. И она сделала это. Она дала ему тест на отцовство, и теперь отступать было некуда.

Далее — признание в том, что она неверно представилась. — Я не блогер.

— Я знаю, — спокойно заявил он.

— Ты знаешь? — Она думала, что сегодня сюрпризы будут только для него.

— Да. Моя пиарщица позвонила мне вчера после того, как я ушел из пожарной части, чтобы перенести встречу с настоящим блогером.

— Ты знал об этом со вчерашнего дня?! — Когда она готовилась приехать сюда, ей и в голову не приходило, что у Глеба могут быть свои сюрпризы.

— Ты хочешь войти? — спросил он, открывая дверь шире, и она поняла, что собиралась завести этот очень личный разговор у него на пороге.

Ей нужно было взять себя в руки. Все ее тело дрожало от беспокойства, когда она проходила мимо него. Ее рука задела его, и тревога, переполнявшая ее, отодвинулась на задний план, уступив место возбуждению.

Нет, сейчас не время для этого.

— Присядешь?

— Конечно.

Она села на диван и положила руки на колени. Глеб поставил белый бумажный пакет на журнальный столик и сел на него прямо перед ней. Их колени почти соприкасались.

Он ждал, выжидающе глядя на нее, и хотя она миллион раз репетировала то, что собиралась сказать, у нее ничего не получалось. После того, что показалось ей вечностью, она выпалила: — Я думаю, ты можешь оказаться отцом Данила. Глаза Глеба слегка расширились, но в остальном он никак не отреагировал.

Она не знала, о чем он думает, поэтому спросила: — Ты хочешь, чтобы я начала с самого начала?

На его губах появился намек на легкую усмешку, когда он сказал:

— Если только ты не хочешь начинать с конца.

Улыбка расплылась по ее лицу, когда нервы успокоились настолько, что она смогла мыслить здраво.

— Около десяти лет назад Алиса поехала в Сочи на свой двадцать первый день рождения. Она познакомилась с парнем по имени Дима и провела с ним ночь. Через шесть недель после того, как она вернулась домой, она узнала, что беременна.

Анна полезла в сумочку и вытащила полоску с фотографиями Алисы и Глеба.

Теперь Глеб отреагировал. Его челюсть практически отвисла, когда он взял фотографии у нее из рук. — Страх господень.

— Я знаю, — посочувствовала она. — Алиса хотела сказать ему, когда узнала, но так как она не знала его фамилии, то понятия не имела, как это сделать. Поэтому она решила родить ребенка и растить его самостоятельно. Тогда, за день до того, как она… — У Анны перехватило дыхание от волнения при мысли о последнем разговоре, который у нее был с Алисой. — Перед смертью она взяла с меня обещание сделать все, что в моих силах, чтобы найти отца Данила. Она сказала, что то, что она не сделала все возможное, чтобы найти его, было единственным, о чем она сожалела в своей жизни. Она попросила меня исправить это.

Анна глубоко вздохнула. — Я собиралась нанять частного детектива. Но потом Данил захотел посмотреть бой, твой бой, и он попросил меня посмотреть его вместе с ним. Я была измотана, и, без обид, я не понимаю всего, что связано с ММА. А он никогда ни о чем не просит. Он самый милый, самый бескорыстный человек. Он всегда беспокоится о других людях, хочет убедиться, что с ними все в порядке. Честно говоря, он самый замечательный ребенок.

Ее глаза мгновенно наполнились слезами, когда она рассказала о своем мальчике мужчине, который вполне мог быть его отцом. Глеб смотрел на нее в ответ с отсутствующим выражением лица.

— В любом случае, — Анна теперь была в ударе, и она продолжила: — Перед началом на экране появилась твоя фотография с боя твоего брата, и ты выглядел таким знакомым. Это заняло у меня минуту, но потом я поняла, что ты — Дима. Я нашла эти фотографии. Дата на обороте — те же выходные, когда дрался твой брат.